Вирус хаоса
Лифт остановился на последнем, двадцать восьмом уровне. Не успела еще отъехать дверь купе, как у Мэри под локтем зазвонил встроенный телефон-чик. Она взяла трубку.
— Не выходите пока, нам немного выше, — сообщил голос Гена. То есть, конечно же, Гения — более сильный и… стильный, что ли, однако настолько похожий, что у нее дрогнуло в груди…
«А мой-то, упрямый, некультяпистый… Как же он? Где же?..» — стукнуло в груди. В голове же звучало совсем другое:
«Где ж ему быть — за компьютером своим сидит. Ах да, он же беспокоится. Ну, побеспокоится немного и все равно потом уткнется в свой собственный, обособленный мир. И, чем раньше ты появишься, тем скорее он туда уткнется. Только что был человек — и вот уже его как будто нет…
Вполне возможно, что ты просто спятила. И тоже «ушла» в другой мир.
И тебя теперь тоже нет.
Только и всего…»
— Постой, Свет, нам выше.
Поднявшаяся было соседка растерянно обернулась:
— Куда выше-то? В космос, что ли?..
— А я знаю? Гений сейчас позвонил, велел сидеть.
— ПОСАДКИ НЕТ, — оповестили динамики.
— Ах нет? Так мы назло! — сказала Светка и села.
Лифт тронулся — действительно вверх, только теперь гораздо медленней.
— Да-а… Расте-ем, — задумчиво протянула Светка, глядя на уплывающее вниз перекрытие последнего уровня. Нет, здание продолжалось, так что отрыв с последующим выходом в стратосферу им пока еще не грозил, но если Светлана и бывала здесь раньше, то дальше ей явно подниматься не приходилось.
Преодолев черепашьим темпом три этажа, остановились на четвертом, являвшемся на самом деле сто сорок четвертым. Никаких руководящих указаний больше не поступало, и они высадились на застекленную площадку, где уже находились Милли с Филом. Следующее купе «разродилось» Гением, и они вновь оказались в полном составе.
Здесь наличествовала охрана — по виду куда более серьезная, чем дежурившая внизу: трое крепких молодцев без единого вопроса проверили гостей приборами, похожими на металлоискатели, сумка тоже была исследована на просвет с помощью какой-то рамки.
В Мэри впервые шевельнулось опасение не справиться со взятой на себя ролью. До сих пор ею двигали любопытство и некоторый азарт, теперь пришло понимание, что не всякое общество позволит вам, затесавшись сначала в его ряды, потом виновато развести руками — мол, я не я, и фамилия (она же семья, она же мафия) не моя. Извините, дескать, так уж получилось. До свидания.
«До встречи!» — любезно помашут вам ручкой и добавят: «Но учтите, что там, куда вы сейчас отправитесь , мы будем не скоро».
Чем выше они поднимались, тем серьезнее все выглядело, а она даже не имела возможности спросить — чего, собственно, тут ждут от Мышки?.. И те известные люди, на которых она так опрометчиво ссылалась, — как знать, в какой области они завоевали здесь известность?..
Они миновали турникет и прошли в надстройку — здание на здании, имевшее в высоту еще этажей пять. Их они преодолели уже во внутреннем лифте, в сопровождении зловещего лифтера, смахивающего на Терминатора, только с головой Тараса Бульбы, для конспирации полностью обритой. Он выпустил их на последнем этаже, перед лестницей — беломраморной, устланной ковровой дорожкой. Мэри преодолела ее на ватных ногах, горько сожалея, что не может сейчас развернуться и припустить — все равно куда, лишь бы подальше. Но для начала якобы в туалет. Позади за ними наблюдал Бульба-Терминатор, готовый ко всему, в том числе и проконвоировать ее в здешний сортир, наверняка просматриваемый почище Национального банка, а потом вернуть обратно туда, где ее терпеливо подождут товарищи.
Целью последнего восхождения была металлическая дверь Дорогу к ней заступали два одинаковых человека, по виду телохранители, или мафиозо — словом, из той братии, что в случае чего стреляет без предупреждения. И они явно истомились по любимому делу: завладевшие их вниманием объекты, движущиеся по лестнице, вмиг безо всякой видимой причины ощутили себя мишенями, в то время как неподвижные предметы интерьера облегченно перевели дух.
Однако Гений с неожиданной легкостью нейтрализовал грозное препятствие, небрежно подняв руку с зажатой меж пальцами бумажкой — с виду обычной, в линеечку, с неровно оборванным краем и с записью от руки. По мнению Мэри, этот «пропуск» годился к употреблению разве что в известном месте, желательно в измятом виде. Однако привратники, взглянув на начерканные в нем каракули, синхронно посторонились, словно там значилось: «Пропустить, или под вашими ногами провалится пол. Доброжелатель».
— Вас ждут, — сказал один из них, распахивая дверь.
Мэри тоже ожидала… По правде говоря, ничего она не ожидала, равно как и чего угодно; ожидать чего-то конкретного стало с некоторых пор бессмысленным и вредным для нервной системы занятием: когда даже знакомые помещения, вроде собственной гостиной, преподносят каверзные сюрпризы, чего можно требовать от тех, в которых она еще не была?
За этой дверью помещения не имелось вовсе.
Нет, они не перешли в свободное падение — вот, пожалуй, единственное, что еще способно было испугать Мэри, но уже не удивить. Они оказались на крыше — на самой вершине рукотворной жилой скалы, куда дано было взобраться далеко не всякому, а лишь избранным — даже из тех, кто получил право копошиться на склонах этого Олимпа. Другое дело, что на самый верх поднимается далеко не все самое лучшее, а порой и то, о чем принято говорить «всплывает». Естественно, себя с компанией Мэри к таким продуктам не относила. И здешний интерьер к ним тоже не принадлежал.
В центре площадки находился маленький бассейн, над которым билась радужными переливами фонтанная гроздь. Со стоявшего рядом белоснежного дивана им навстречу поднялась с улыбкой молодая женщина. За сервированным столиком продолжали сидеть, вяло потягивая вино, трое мужчин, разных по возрасту и комплекции, но одинаково серьезных с виду.
Ген двинулся к ним во главе своей «туристической группы», обозревающей с презрительной завистью элементы чьей-то сладкой жизни. Мэри в бок ткнулся Светкин локоть:
— Узнаешь?..
— Уг-м, — кивнула Мэри, чтобы отвязаться. Насчет мужчин она не взялась бы утверждать что-либо с уверенностью, а вот женщина, обменявшаяся с Геном парой тихих слов, несомненно, была ей знакома.
— А-а, Евгений! — заговорил один из мужчин — лысый и грузный, похожий одновременно на крупное хлебобулочное изделие и на какого-то депутата, мелькавшего по телевизору, чье имя Мэри запамятовала, а скорее всего просто не знала. — Заждались-заждались! Спасибо, нам тут твоя Ивоночка скучать не давала.
Женщина ответила ему любезной улыбкой, какой обычно отвлекают внимание, одновременно подсыпая в бокал яд.
— Вот и мы, — кивнул Гений.
— Это, значит, и есть твоя команда? — лысый оглядывал их неспешно, с весьма довольным видом, хотя доволен был, похоже, исключительно собой. Его сосед справа — усатый крепыш, напомнивший Мэри одного известного продюсера, если убавить усов и добавить лысины — тоже оценивающе разглядывал гостей. Третий — черноволосый и прилизанный, самый молодой из них изучал компанию с цепкой заинтересованностью работодателя, нанимающего грабителей банков.
Мэри надеялась, что последнее наблюдение — побочный эффект работы на полную мощность ее богатого воображения.
— Это наши специалисты, — пояснил Гений.
У Мэри неприятно заныло под ложечкой — ничего-ничего, сказала она себе, все равно бояться уже поздно, каяться пока рано, бежать некуда. Кстати, сам вопрос — от чего бежать? — оставался пока открытым. Финансовая сторона ей как-то не приходила в голову, пока о ней не заговорил один из присутствующих:
— За какой процент они работают? — спросил усач. — Предупреждаю, что в случае неудачи…
— Они рискуют за долю в ставке, — прервал Гений, — и прекрасно знают, что в случае неудачи останутся ни с чем. Итак, господа, давайте начнем. Андрей Валентинович, вы можете приступать к изложению дела.