История одной лжи

— Я осмелюсь просить ее о большем, чем о прощении, — сказал сквайр. — Мисс ван Тромп, — продолжал он, — я был тогда очень взволнован и ничего не знал о вас и ваших достоинствах, но я хочу верить, что вы простите несколько грубых слов старику, который от всей души просит у вас извинения. С тех пор я много слышал о вас, потому что вы имеете горячего защитника в моем доме. Вы, конечно, понимаете, что я говорю о моем сыне. К сожалению, я должен сказать, что он еще очень плох. Если вы нам не поможете, моя девочка, то я боюсь, что потеряю его. Итак, простите меня. Я был зол на него, а теперь я понял, что был не прав. Между нами, Эстер, недоразумение, но одним ласковым жестом, одним движением вы можете осчастливить его, меня и себя.
Эстер сделала шаг по направлению к двери, но не дойдя до нее разрыдалась.
— Все это прекрасно, — сказал Адмирал. — Я понимаю слабый пол. Поздравляю вас, мистер Нэсби!
Сквайр был слишком растроган, чтобы сердиться.
— Дорогая, — сказал он, — не волнуйтесь.
— Было бы лучше, если бы она пошла повидать его, — подсказал ван Тромп.
— Я не осмеливался предложить это, — сказал сквайр. — Приличия, я полагаю…
— Плевать, — отвечал Адмирал, щелкнув пальцами. — Она сейчас же отправится к моему другу Дику. Эстер, беги и будь готова!
Эстер повиновалась.
— Она не убежит снова? — спросил мистер Нэсби, когда она вышла.
— Нет, — сказал ван Тромп, — не убежит, но она чертовски странная девушка, могу вас в этом заверить.
Таким образом в имении Нэсби появились новая семья и новорожденный младенец. Старик ван Тромп припеваючи живет в Англии, а местный почтальон ежедневно приносит двадцать шесть экземпляров «Таймбери стар» в дом Нэсби.