Догоняя восход

Но он уже спустился и пошел на парковку к своему «порше», куда и усадил девушку.
– Тебе не нужно делать для меня все это. Я могу сама о себе позаботиться, – прошептала девушка, чувствуя, как от его нежной улыбки глаза наполняются предательскими слезами.
– Ты шутишь, милая? Я хочу, чтобы ты была рядом. Там, где я смог бы присматривать за тобой.
Ник оставил ее в машине, но лишь на пару минут. Он вернулся с сумкой, куда собрал все вещи, которые, по его мнению, могли пригодиться Кезии в его доме. Ник сел за руль, еще раз взглянув на бледную, беспомощную девушку, лежащую на переднем сиденье. Он завел мотор, и машина, взревев, умчала их вдаль.
Кезия открыла глаза и огляделась. Она лежала в незнакомой постели. Кремовые обои и тяжелые зеленые портьеры казались знакомыми. Она уже видела их, но где?
– Итак, ты наконец решила почтить нас своим пробуждением. Как раз вовремя, – раздался откуда-то знакомый голос.
– Ник! – подскочила Кезия.
Девушка повернула голову и обнаружила его сидящим у кровати.
– Наверное, я покажусь тебе смешной, но могу я поинтересоваться, где нахожусь. •
– В моем доме. В спальне по соседству с моей.
– Точно, – осознала девушка. Она чувствовала себя гораздо лучше. Голова больше не болела, и тело перестало ломить. – Я же говорила, что это всего лишь простуда. Я выспалась, и все прошло. Мог бы и не привозить меня сюда сегодня.
– Сегодня? Но ты здесь уже четыре дня. И все время спишь. Неудивительно, что ты ничего не помнишь.
Кезия уставилась в потолок, обдумывая слова Ника. Как она могла четыре дня провести в постели, даже не осознавая этого.
– Макс! Если пес был заперт в квартире столько времени без еды и воды, он, скорее всего, уже умер. – Ник, я должна поехать домой прямо сейчас. – Кезия начала вставать с постели, но Ник тут же уложил ее обратно. – Макс там один...
– Успокойся, иначе снова заболеешь. Эта псина здесь. Ты же не думаешь, что я оставил ее в твоем доме? Сейчас твой любимый Макс ждет свой обед на кухне. Кажется, миссис Джессоп готовит ему стейк.
– Слава богу! – выдохнула Кезия. – Ты уверен, что с ним все в порядке?
– Он выглядит намного лучше, чем ты, – честно признался Ник.
Кезия неожиданно почувствовала себя некомфортно. Ей нужен был душ. Тело было горячим и липким от пота. Не лучший вид, это уж точно.
Память начала понемногу возвращаться. Правда, девушка никак не могла припомнить, как оказалась в пижаме. Она с подозрением взглянула на Ника.
– Миссис Джессоп присматривала за мной, да? Должна признаться, я не помню, как переодевалась.
– У тебя прекрасная фигура.
– Хочешь сказать, ты снимал с меня одежду?
– Несколько раз. У тебя была такая высокая температура. Пришлось использовать все пижамы, которые я успел собрать у тебя в квартире. Не волнуйся, все уже выстирано и выглажено.
Да уж, не волнуйся! Кезия бросила на Ника злобный взгляд за то, что он раздевал ее, а она даже не знала.
– Я был идеальным джентльменом, – заверил ее мужчина. – Я оставил тебя в белье. Хотя, должен признать, эти твои крошечные трусики разгорячили меня не меньше.
– Ты просто ужасен.
– У меня не было выбора. Миссис Джессоп взяла отгул на пару дней. По ее словам, очень многие в деревне заболели.
Ник заботливо поправил одеяло и подушки, чтобы Кезии было удобнее.
– Поспи, милая, а когда проснешься, миссис Джессоп принесет тебе еды. Врач сказал, тебе нужен полный покой. Лишь через несколько дней ты полностью восстановишь свои силы.
– Но как же моя работа? У тебя на этой неделе встречи в Париже и Колоне. Как же ты справишься без меня?
– Я все отменил. Дела могут подождать до твоего выздоровления.
– Хорошо, – пробормотала Кезия. Она не ожидала услышать такое заявление от человека, динамичного, как торнадо. – Спасибо, что так заботишься обо мне. Уверена, скоро я поправлюсь. И, Ник... я хочу вернуться к себе в квартиру сегодня.
– Даже не думай об этом, – отрезал Ник. В его голосе не слышалось сожаления. – Ты останешься здесь до тех пор, пока я не решу, что ты достаточно окрепла, чтобы вернуться к себе. А чтобы быть уверенным, что ты не сбежишь, я забрал это, – Ник потряс в воздухе ключами от ее машины. Он положил их в карман и, улыбнувшись, вышел из комнаты.
– Должна заметить, ты выглядишь намного лучше, чем вчера, – отметила миссис Джессоп, зайдя к Кезии примерно через час. – Я принесла тебе поесть. Омлет, ничего тяжелого. – Женщина поправила подушки и поставила на колени девушки поднос.
Кезия поблагодарила экономку. Ее лицо озарила улыбка, когда знакомая фигура протопала в комнату.
– Макс! Вот ты где! Я так за тебя переживала.
– Не понимаю почему, – пожала плечами миссис Джессоп. – Он живет как король. Мистер Ниарчу купил ему корзину и поводок с ошейником, но этот пес каждый день спал у тебя в ногах.
– Никто так и не пришел за ним?
Миссис Джессоп отрицательно покачала головой, тут же принявшись поправлять одеяла. Ник строго-настрого наказал ей молчать об упрямом фермере, Стене Тодде, который явился в дом с требованием вернуть пса. Макс, взглянув на прежнего хозяина, скрылся в кухне, где позже его нашли забившимся в угол и дрожащим от страха. Миссис Джессоп слышала разговор двух мужчин. Стен запросил целое состояние за эту собаку, уверяя, что Макс его гордость и радость, хотя все в деревне знали, что фермер издевается над своими животными. Однако Ник заплатил ему в обмен на то, чтобы Стен забыл о существовании Макса.
Забавно, подумала тогда миссис Джессоп, ведь мистер Ниарчу никогда не был любителем собак. У него есть причина изменить свое мнение, поняла экономка, взглянув на милую рыжеволосую Кезию.
– Как ты себя теперь чувствуешь, дорогая? – поинтересовалась миссис Джессоп, как только Кезия управилась с половиной омлета. – Ты нас так напугала. Мистер Ниарчу дважды вызывал доктора. Хотя большую часть времени он сам проводил у твоей постели, Даже принес сюда свой ноутбук, чтобы работать, пока ты спишь.
– Правда?
Кезия почувствовала себя неловко при мысли, что Ник наблюдал за ней спящей. Ведь он так часто снился ей. Девушка мысленно взмолилась, чтобы во сне она не произнесла его имя вслух. Кезия все еще ощущала смертельную усталость. Она заснула, как только миссис Джессоп вышла из спальни.
Кезия проснулась поздно. Кто-то оставил зажженую лампу на прикроватном столике. У постели сидел Ник с ноутбуком на коленях.
– Ты выглядишь гораздо лучше. Болезненная бледность исчезла с твоего лица, – резюмировал он.
– Спасибо! – поморщилась Кезия, борясь с желанием спрятаться под одеялом, уверенная, что выглядит чудовищно.
Ник же, несмотря на поздний час, как будто сошел с обложки глянцевого журнала. Джинсы обтягивали его мускулистые бедра, оставляя простор для воображения. Кезия вздохнула и закрыла глаза.
– Ты еще очень слаба; ты сильно болела, – произнес Ник нежно.
Румянец на щеках девушки был уже не таким болезненным, как две ночи назад, но Кезия все еще выглядела слабой. Ник сильно переволновался из-за нее. Настолько, что даже позвонил ее родителям в Малайзию, чтобы обо всем рассказать. И хотя Джин Тревеллин выразила волнение и беспокойство, у Ника сложилось впечатление, что она не была близка с родителями. В Англии у Кезии не было родственников, кроме старой тетушки, которая жила в доме престарелых в Кенте.
Неудивительно, что Кезия обладала таким независимым характером. Сам Ник не мог себе представить, чтобы он был единственным ребенком. Его родные в Греции, конечно, иногда донимали его, но Никос всегда рос в окружении множества членов семьи с чувством, что им восхищаются и ценят.
Ник сомневался, что Кезия росла в любви и заботе. Но за ее независимостью и твердым характером скрывалось доброе сердце и открытая душа. Ее отношение к Максу, этому подобию собаки, только доказывало, что Ник прав. Кезия заслуживала любви. И какой-то инстинкт говорил Никосу, что она будет отдавать еще больше взамен.