Рыжая, шальная, любимая…

В глазах Джека засветился живейший интерес при виде Джолли, но Артур ледяным голосом пресек все попытки брата заговорить.
— Я вернусь через минуту. Только посажу Джолли в такси.
Краем глаза он успел заметить, что Джек принес сверток из ресторана. Ничего, это подождет.
Перед тем как сесть в машину, Джолли обернулась и смущенно улыбнулась ему.
— Ты был очень добр ко мне, Артур.
— Ладно тебе. Не забудь про завтра. В половине первого, пойдет? У Романо. Это…
— Я знаю, где это. И еще раз спасибо.
Артур Фергюсон стоял и провожал такси глазами, пока оно не скрылось за поворотом, затем вздохнул и пошел обратно. Брови его были нахмурены, а мысли беспорядочно крутились в голове.
Джек встретил его ехидным взглядом и невинным замечанием:
— Очень симпатичная девчонка. Артур смерил его холодным взором. — Она дочь мсье Жюля. Но ты, кажется, осведомлен об этом?
У себя в квартире он первым делом допил остатки своего виски и заново наполнил бокалы — для себя и для Джека. Двоюродный брат кивнул, принимая бокал.
— Спасибо. Да, ты прав, я в курсе. Вот твой пакет.
— Спасибо.
Артур просто положил пакет на столик, ничего не поясняя. Джеку про это знать не обязательно. Виски выпили в полном молчании, и Артур потянулся за бутылкой, чтобы снова наполнить бокалы. Джек тихо охнул:
— Не много ли мы пьем, Арчи? Ведь поесть толком нам сегодня не удалось.
— Я приготовлю омлет, идет? А ты пока расскажешь мне, в чем дело.
Приготовление омлета и салата заняло всего несколько минут, а потом оба брата уселись за кухонный стол. Артур так давно жил один, что вполне справлялся с нехитрыми блюдами. Мог и гостя накормить. Сегодня гостем был Джек.
А жаль. Лучше бы Джолли…
— Скажи сразу, я прав или нет: дед вызвал тебя из-за того, что мать собирается выйти за мсье Жюля, владельца ресторана?
Маргарет Бранд. Его мать.
Хоть в это и трудно было поверить, да Артур часто и не верил, кинозвезда Маргарет Бранд была его родной матерью и теткой Джека Монтегю.
Выглядела она превосходно, нет слов, немногим старше самого Артура, но ведь он-то знал, что она его мать! Они никогда не были близки, звонили друг другу редко, виделись и того реже, но он прекрасно помнил слова Мег о том, что она больше не собирается замуж. Сообщение Джолли стало в полном смысле слова громом среди ясного неба.
— Ты прав. Она сообщила обо всем деду, когда навещала его в прошлые выходные.
— И дед решил, что самым подходящим гонцом будешь ты, потому что мы дружим.
— Вообще-то тетя Мегги собиралась сама тебе все сказать, но тут возникла одна трудность.
— Джолли?
— Да. Джолли. Она совсем не испытывает радости по поводу появления нового члена семьи.
— Так же, как и я!
— Послушай, Арчи, я никогда не вмешивался в ваши отношения с тетей Мегги…
— Ну, так и не начинай.
— А я и не собираюсь.
— Правда?
— Правда. Во-первых, в этом нет необходимости: твои чувства — это твои чувства. Во-вторых, есть куда более интересный вопрос, который нам предстоит разрешить.
— Какой же?
Джек посмотрел на брата с некоторым сожалением. Как на душевнобольного.
— Как ты собираешься сообщить Джолли, что ты — сын Маргарет Бранд? Если конечно, тебе не все равно, как она к тебе относится, а ведь она тебя возненавидит после этого.
Артур и сам этого боялся.
— Похоже, пока она ни о чем не догадывается.
— Еще бы, ты же так удачно увез ее с поля боя!
— Джек! Ты же сам велел мне это сделать!
Артур злился, потому что знал: Джек прав. Надо было с самого начала сказать Джолли правду насчет Маргарет. Но ведь тогда девушка и впрямь стала бы относиться к нему, мягко говоря, без симпатии, а вот этого Артуру и не хотелось. Честно говоря, он и сам не знал, чего бы ему хотелось от Джолли, но явно не ненависти и презрения.
Теперь у него оставалось меньше суток, чтобы придумать, как лучше сказать Джолли всю правду, не вызвав у нее ненависти.
Она опаздывала.
Она знала, что опаздывает не меньше чем на пятнадцать минут, и не удивилась бы, если бы Артур не стал ее дожидаться. Да и не расстроилась бы особенно. У Джолли совершенно не было ни сил, ни желания идти на эту встречу.
Вечером она последовала его совету и сразу легла спать. К своему собственному изумлению, Джолли заснула мгновенно и так крепко, что даже не слышала, как вернулся ее отец. Проснулась в девять утра и мрачно слушала радио, доносившееся снизу и свидетельствовавшее о том, что Жюль Лавернье уже встал. Маргарет Бранд наверняка рассказала ему о вчерашнем скандале в ресторане, и теперь Джолли ждала бури.
Буря и случилась. Отец бушевал, Джолли не осталась в долгу, и утреннее объяснение закончилось тем, что она очень подробно объяснила, куда отец может отправляться со своей работой в ресторане, и что она немедленно идет искать себе квартиру. На прощание отец сказал ей кое-что интересное…
Джолли даже застонала, вспомнив утреннюю сцену. Никогда в жизни они так не ругались, и виновата в этом Маргарет Бранд.
На ногах словно повисли тяжелые колодки, Джолли с трудом дотащилась до ресторана Романо, открыла дверь… и застыла в изумлении.
Артур не ушел. Он ее дождался, Он сидел за столиком у окна, точно так же как вчера вечером в ресторане ее отца, смотрел на улицу и о чем-то размышлял. Увидев Джолли, он встал и подвинул ей стул. Девушка заметила, что очень многие женские головки повернулись в их сторону. Ничего удивительного — такой красавец рядом с такой серой мышью!
— Джолли, я рад тебя видеть… Ты сегодня не работаешь?
— Нет. С сегодняшнего дня я устроила себе бессрочный выходной, хотя мой отец, кажется, не знает такого слова. Ничего, женится — узнает.
— Ты хотела сказать, если женится.
— Это ты отца моего не знаешь.
— То есть ты больше у него не работаешь?
— Мы решили, что нам надо разойтись в разные стороны, так будет лучше для всех. Долгие проводы… Красивая рубашка!
— К черту рубашку! То есть… я не то хотел сказать. Рубашка замечательная, и я еще не поблагодарил тебя за нее.
А он смущен! Неужели ему подарков никто не дарит? И правильно делает.
— На здоровье. Как это ты переменил свое мнение?
— Я подумал, что было бы нечестно отказываться от нее из-за тебя. Ты старалась…
— Это точно.
— Джолли…
— Ты пробовал здешнюю лазанью? Рекомендую.
Голос Артура стал несколько суше.
— Джолли, я пытаюсь начать с тобой разговор, а ты…
— А я думала, ты пригласил меня на обед.
— Я и пригласил тебя на обед, но поговорить нам все равно надо.
— Значит, есть не будем. Понятно.
Она со вздохом отложила меню, которое внимательно изучала, избегая взгляда Артура. Он с некоторым сомнением поглядел на нее.
— Ты сегодня какая-то другая.
— Да? Может, это потому, что я еще маленькая и обижаюсь на то, что мой отец женится на другой женщине, не спросив моего мнения?
Почему она так возбуждена? Еще полчаса назад она едва ноги волочила, а сейчас вся ощетинилась тысячей невидимых иголок.
Почему Артур Фергюсон так действует на нее? Потому, что он мерзавец!
— Все образуется, Джолли.
— Ты так уверен в этом? Почему, интересно?
— Потому, что я…
Молодой официант неслышно возник у столика.
— Могу я принять ваш заказ? Джолли улыбнулась юноше.
— Пожалуйста, лазанью и зеленый салат.
Артур нервно вздрогнул и буркнул:
— Мне то же самое.
— Желаете минеральной воды, сока, или чего-нибудь…
— Нет!!!
Джолли ласково кивнула оторопевшему парню.
— Спасибо вам.
Официант послал ей благодарный взгляд и удалился на кухню. Артур ворчливо заметил:
— Я помню, что еще вчера ты сама была официанткой, но так ли необходимо любезничать с обслугой теперь?
Глаза Джолли сверкнули гневом. — А про хорошие манеры ты ничего не слышал? Почему я должна портить чей-то день, если мой собственный не задался?