Мириал. В моём мире я буду Богом

Вот тут-то мне и стало по-настоящему страшно. Идти обратно к Мерс было уже поздно, навряд ли я смог бы найти дорогу, а двигаться вперёд неизвестно куда, не зная, что может ожидать тебя в следующую секунду…
Это был уже не коридор. Я вдруг почувствовал, что там, где я сейчас нахожусь, нет ни квартир, ни людей, ни лифтов, ни дежурных по этажам. Внезапно похолодало, и свежий морозный воздух стал постепенно просачиваться непонятно откуда, наполнять то неизвестное пространство, которое было по-прежнему скрыто от меня темнотой. Но я осознавал, что оно ОГРОМНО. Откуда-то очень издалека подул ветер, неприятно завывая, и до меня стал долетать какой-то едва различимый гул.
Я стоял, как вкопанный, холодея внутри и снаружи. Вообще-то, на самом деле это не было настоящим страхом, скорее, паникой. За последнее время я немного привык к удивительным перемещениям и умудрился сохранить здравый рассудок, и сам не знаю, как, и поэтому просто гадал, куда же занесло меня на этот раз
Постепенно стало светлеть, и кое-что начало вырисовываться передо мной. Сначала мне показалось, что это просто обман зрения, уставшего от темноты, настолько возникшее видение было неправдоподобным. Я увидел вдалеке горную цепь, покрытую снегами, озаряемую пурпурным солнцем, свет которого постепенно становился всё ярче и ярче, разгоняя мрак. Скоро я определил, что тоже стою на горе, возле самого обрыва, под которым простиралась живописная зелёная долина. Значит, стоило мне сделать ещё один шаг…
Я с ужасом отшатнулся от края обрыва, обливаясь потом, несмотря на холод, царивший вокруг. Солнце достигло зенита и замерло, глядя прямо на меня. Безмолвствовали горы, и постепенно стихал ветер. Всё как будто замирало, завершив процесс осуществления, превращалось в грандиозную декорацию.
— Ау!-Окликнул меня кто-то за моей спиной.
Я обернулся и увидел маленького старичка в чёрной накидке с капюшоном, закрывающей всю его сгорбленную фигуру. В его руке был посох, на плече висела котомка из грязной мешковины, а на указательном пальце руки, выступающей из-под широкого рукава, которая сжимала этот посох, был надет перстень с камнем, излучавшим такое сияние, что я невольно зажмурился.
— Прошу прощения, -сказал старичок, -не учёл. Открывайте ваши глаза.
Я осторожно приоткрыл один глаз. Перстень сиял уже не так сильно.
— Так не больно?-Спросил старичок.
Я отрицательно покачал головой, открывая второй глаз.
— Ну, вот и славно.-Улыбнулся он.
Голос у старичка был неправдоподобно молодым, и голубые глаза, усеянные морщинками, глядели как-то по— юношески лукаво из-под мрачного капюшона. На какое-то мгновение этот хитроватый взгляд даже показался мне знакомым.
— Называйте меня просто Гам, -сказал он.-Полное имя не представит для вас интереса.
Он не протянул мне руку, и мне ничего не оставалось, как просто её пожать и назвать себя.
Гам удовлетворённо кивнул, повернулся, и пошёл прочь, не говоря ни слова. Поразмыслив немного, я решил двинуться за ним. Я нагнал его и пошёл рядом. По тому, что Гам не выразил протеста, я определили, что поступил правильно.
Гам повёл меня узкой тропкой вниз, к подножью горы, и по мере того, как мы спускались в долину, начинало теплеть. Мой проводник орудовал своим посохом с ловкостью молодого человека, раздвигая попадающиеся по дороге ветки кустарников и отбрасывая с тропинки крупные палки, о которые можно было бы споткнуться.
Мы спускались, наверное, минут сорок. Под конец я здорово устал и весь взмок, однако Гам шёл по-прежнему легко и быстро, что-то тихонько мурлыкая себе под нос.
Наконец мы завершили спуск, и тропинка, сделав последний оборот, вывела нас в долину, невероятно красивую и покрытую зеленью. В центре находилось озеро, прозрачное и чистое, а возле берега стояла небольшая лодка.
Гам остановился, поклонился озеру, молитвенно сложил руки и стал что-то шептать себе под нос. Вода стала покрываться рябью, хотя ветра не было. Так продолжалось ещё минут пять, поэтому совершенно неудивительно, что я ослабил внимание и стал озираться по сторонам. Из-за этого я упустил тот момент, когда ЭТО случилось.
Повернувшись снова к озеру, я замер от восторга — удивление в последнее время давалось мне с большим трудом, — в самом центре озера постепенно возникал прекрасный замок. Некоторое время он казался воздушным и призрачным и едва подрагивал от колебаний воздуха, но потом начал постепенно плотнеть, пока не затвердел окончательно. Замок сиял так же ярко, как кольцо Гама, до того, как он уменьшил его свет, и я опять зажмурился.
— Придётся потерпеть, -сказал Гам.-Это мне пока не под силу.
Он взял меня за руку, подвёл к лодке, помог зайти в неё и сесть, и держал за руку всю дорогу до замка. Приплыв, мы вышли из лодки, и Гам повёл меня в замок.
Мы поднялись по ступеням и вошли внутрь.
— Открывайте глаза, Гэл, -сказал Гам и выпустил мою руку.-Уже можно.
Я открыл глаза и был очень удивлён тем, что не обнаружил ожидаемой роскоши. Я оказался в пещере, сырой и неуютной, единственным предметом в которой оказался ковёр на полу.
Гам медленно ходил по пещере, зажигая в углах свечи.
— Вы можете чувствовать себя как дома, Гэл, -говорил он своим звонким голосом.-Располагайтесь прямо здесь и не стесняйтесь, и даже думайте о чём угодно.
— Спасибо, -сказал я и растянулся на грубом ковре.
Я действительно очень устал, у меня позади был целый день, и поэтому, стоило мне принять горизонтальное положение, глаза у меня стали слипаться. Аромат свечек наполнял пещеру, и, то ли из-за этих благовоний, то ли от усталости, происходящее вдруг показалось мне совершенно нереальным. Сквозь клубы дыма я различал сгорбленную фигуру Гама, перемещающегося по пещере, который стал что-то бормотать на непонятном мне языке, и его слова убаюкивали меня и усыпляли, словно магическое заклинание.
— Не противьтесь этому, Гэл, -мне показалось, что я слышу его голос у себя над ухом, хотя я ясно видел его в противоположном углу.-Отдохните, вы устали, закройте глаза. Подумайте, где бы вы хотели сейчас оказаться, какой момент вашей жизни для вас наиболее ценен.
Я, не долго думая, вспомнил Рекса Гейрана и свои неудачные пробы.
— Ответ неверный. Обида, -констатировал Гам.-Вторая из низших функций, ошибочно называемых чувством. Суть -неудовлетворённость. Возврат невозможен из-за несовершенства функций сознания и непонимания цели предписания. Думайте дальше.
Но как-то больше в голову ничего не шло.
— Включите будущее, -советовал Гам, -просмотрите каналы личных связей.
Будущее? Личные связи? Как я мог себе вообразить такое? В моём будущем мне улыбалось только моё лицо с экрана телевизора и с первых страниц газет. Я совершенно не представлял, с кем и где в это время я буду жить, это для меня было совершенно неважно!
— Ошибочная трактовка предписания, -со вздохом заметил Гам.-Поищите, может, ещё что-нибудь?
Я поискал. Ничего.
— Ну, что ж, -опять вздохнул Гам, -просыпайтесь, Гэл, а не то совсем провалитесь в параллельную косвенность.
Я открыл глаза. Усталость как рукой сняло, и я почувствовал себя бодрым и отдохнувшим. Чего нельзя было сказать о Гаме — он стоял неподалёку с озабоченным видом, и глаза его заметно погрустнели.
— Что вам сказал Джек?-Спросил он.-В какой вы фазе?
— Не знаю, -растерялся я.-Он что-то говорил о том, что отвяжет верёвки…
— Понятно. Странно.
— Что?
— Мы были убеждены, что невозможна ошибка, но если не верно направление уклона…
Гам повернулся ко мне спиной и снова зашептал молитвы на незнакомом мне языке. Я чувствовал себя на редкость паршиво. Судя по всему, я чем-то очень расстроил Гама, и он даже не пытался скрыть разочарование.
Через некоторое время он закончил, повернулся ко мне, поклонился, сложив руки, и двинулся к выходу. Я воспринял это как указание идти за ним.
Мы прошли по узкому проходу в помещение, находящееся по соседству, которое напоминало бальный зал — красивый, выложенный цветными плитами пол и драпированные шторы на окнах. В центре располагался мягкий диван.