Битва в космосе

Он отключил связь.
— Кто такой Reguspatoff? — поинтересовался Фрэнк Маркар.
— Registret — U. S. Patent Office  [3] — объяснил Брэгг с ухмылочкой, больше похожей на волчий оскал. — Догадываешься, почему «Циолковский» почти один к одному похож на «Афину»?
— Кажется, да, — ответил Фрэнк. — А почему бы и нам в ответ не скопировать их ракетоносители?
— Вообще-то надо бы, — вздохнул Брэгг. — Впрочем, мы неплохо обходимся и тем, что имеем. К примеру, сядем мы раньше них.
— А может, и нет, — вмешалась Луиза. — Радар показывает раздвоение «Циолковского». Держу пари, русские уже расстались с двигательным модулем. Им удалось довольно быстро решить свои «технические проблемы».
Брэгг резко обернулся к экрану.
— Вот ведь сукин сын, — выдохнул он, потом схватил микрофон и, с силой вдавив указательным пальцем клавишу ПЕРЕДАЧА, заговорил по-русски: — «Афина» вызывает «Циолковского».
— «Циолковский» на связи. Принимает Лопатин, — русский бортинженер изъяснялся на английском с заметным акцентом, но вполне вразумительно.
— Передайте своему боссу, что он shitsky.  [4]
— Shitsky? Мне не знакомо это слово, — пробормотал Лопатин; Брэгг не дал русского эквивалента.
Мгновение спустя послышался голос полковника Толмасова, который, похоже, давился от смеха:
— Я понял, Эллиот. У вас отвратительная привычка сквернословить в эфире.
— Надо бы переговорить.
— Прошу простить, но сейчас у меня нет времени на разговоры. Полагаю, что и у вас тоже. Конец связи.
С коротким рыком Брэгг опустил кулак на кнопку радиопередатчика и обернулся к Луизе. Не дожидаясь вопроса, она с готовностью отрапортовала:
— До старта ускорителей — три минуты.
— Проклятие! — Обычно Брэгг редко позволял себе сильные выражения; по крайней мере, Ирв впервые слышал, чтобы командир ругнулся трижды в течение двух минут, как сейчас. Брэгг изогнулся в своем кресле, словно пытаясь разорвать удерживающий его ремень безопасности.
Секунды ползли невыносимо медленно. Наблюдая за будто бы впавшим в оцепенение Брэггом, Ирв задался вопросом — уж не затаило ли дыхание само время. Такое ощущение он испытывал прежде только один раз, во время собственной свадьбы, когда шагал рука об руку с Сарой по проходу синагоги к ожидающему их раввину.
— Одна минута… тридцать секунд, двадцать девять секунд…
Мимоходом Ирв удивился тому, что произносимые Луизой Брэгг слова слетают с ее губ с обычной скоростью. Как ей это удается?
— Две секунды… Одна… Зажигание.
— Зажигание! — свирепо гаркнул Брэгг, с силой нажимая на кнопку. Основные двигатели вышвырнули «Афину» хвостом вперед, к ожидавшей внизу планете.
«Именно вышвырнули», — подумал Ирв, хватая ртом воздух и борясь с силой притяжения, навалившейся на грудную клетку, словно огромная горилла. Возвращение веса — после стольких месяцев невесомости — ощущение не из приятных.
— Русские уже начали поджиг ускорителей? — спросил Брэгг. «Говорит так спокойно, словно сила притяжения ему нипочем», — с завистью отметил Ирв.
— Да, — помедлив, ответила Луиза.
— Тогда придется поторопить нашу малышку, — пробормотал Брэгг, манипулируя рычагами управления.
— Ты слишком высоко задрал ее хвост, — сказала Луиза. — При входе в плотные слои атмосферы неизбежен перегрев корпуса.
— Наша задача — спуститься как можно быстрее. Я прослежу за температурой обшивки, не волнуйся.
— Я и не собиралась.
Каждое слово давалось Луизе с таким трудом, что по ее сдавленному голосу и в самом деле было совершенно невозможно определить, волнуется она или нет.
Сара посмотрела на Ирва.
— По-моему, сейчас Эллиот просто балдеет от себя и от своего класса в искусстве управления. Прямо Ричард Петти.
Ирву понравилось, что жена еще пытается шутить, но в глазах у нее он прочел беспокойство, которого сам, как ни странно, не испытывал, несмотря на физические неудобства. Брэггу приходилось вести воздушные бои с «МИГами», несколько раз он осуществлял маневрирующий спуск «шаттла». По сравнению с такими операциями посадка «Афины» для него — плевое дело.
«Если только ничего не случится», — трусливо оговорился внутренний голос. «Заткнись», — приказал ему Ирв. Тот повиновался неожиданно легко.
— Температура повышается, — сообщила Луиза. — Входим в атмосферу.
Брэгг взглянул на указатель температуры, потом на альтиметр.
— Прорвемся. Матрица из углеродистого стекловолокна гораздо плотнее керамических плиток на «шаттлах». Обшивка у нашей малышки сплошная, и ее не придется латать, когда мы приземлимся.
В рубке послышался тонкий свист, быстро сменившийся пронзительным визгом.
— Я думала, что могу узнать каждый шум, произведенный «Афиной», — нервно проговорила Пэт Маркар.
— Это не «Афина», — ответил Фрэнк. — Это Минерва — ветер, возникший при нашем прохождении.
Ирв догадался о причине благоговейного трепета в его голосе. Никто, кроме них — и пятерых русских, — никогда прежде не слыхал завывания ветра иного мира.
Сару, однако, заинтересовало совсем другое.
— Интересно, за что примут наш шум минервитяне?
— Трудно сказать, — пожала плечами Пэт Маркар. — Когда в Эдвардсе приземляются «шаттлы», гул слышится и в Лос-Анджелесе. Прибавьте к шуму «шаттла» вой воздушно-реактивной и турбореактивной секций, каковыми оснащена «Афина»…
Эллиот Брэгг хохотнул.
— Аборигены попрячутся под кровати. Конечно, если те у них есть. А что касается воздушно-реактивной секции… — он снова взглянул на альтиметр, затем перевел взгляд па показатели скорости. — Мы уже порядочно снизились и движемся достаточно медленно для того, чтобы запустить ее и тем самым сэкономить себе жидкий кислород для обратного пути. Я отключаю насос, Луиза.
— Принято, — кивнула она и спустя секунду добавила: — Впервые слышу, что скорость в шесть махов  [5] — это медленно.
— В сравнении с задачей, которую мы сейчас выполняем, дорогая, это пустяки.
Ирв разделял точку зрения Луизы. Скорость в шесть махов — далеко не пустяк. Несмотря на эффективную звуконепроницаемость корпуса «Афины», шум в салоне царил ужасный. Отключенный насос жидкого кислорода, правда, затих, но визг ветра, проникающего через входное отверстие воздушно-реактивного двигателя, стал еще громче. Вслушиваясь в этот до отвращения пронзительный звук, Ирв представил себе бормашину размером с Балтимор, отчего у него сразу же заныли зубы.
Чувствовал он себя так, будто весил несколько тонн.
— Неужели сила притяжения на Минерве всего на пару процентов больше земной?
— Да, — ответил Брэгг.
Сара с трудом подняла руку и указала на монитор.
— Мы только что миновали что-то большое, похожее на строение. Замок, или храм, или казармы.
— Может оказаться чем угодно, — согласился Ирв. — Интересно, на каком уровне находится сейчас минервитянская цивилизация? Атомной энергии у них нет, радио тоже, но, с другой стороны, существует большая разница между тем, где мы были в 2000-м году до нашей эры, и скажем, в 1890-м.
— Или в 22000-м до нашей эры, — вставил Брэгг, любивший такого рода неожиданными замечаниями сбивать с толку увлеченных собеседников.
Однако на сей раз приемчик не сработал.
— В 22000-м году до нашей эры не строили высотных зданий, — возразил Ирв с серьезным видом и умолк, когда еще одно «что угодно» появилось на экране. Несмотря на заслонявшие пейзаж облака, антрополог разглядел внизу рельефный узор на земельном участке за одним из зданий. — Похоже на поля.
— Линии — это борозды, Ирв? — предположила Сара.
— На Земле я бы сказал «да». А здесь… кто знает.
— Линии не прямые. Что бы это значило?
— Возможно, контурная вспашка. Или минервитяне просто не знают, что такое прямые линии. Это нам и придется выяснить.