Отраженная угроза

– И не очень-то хочется, – поддержал ее Сенин. – Чем вы тут занимаетесь, когда не работаете? Как отдыхаете?
– Кто как. – Она пожала плечами. – В гости ходим, болтаем, фильмы смотрим. А еще у нас свой театр есть.
– Не скучно?
– Не-а.
– Мужики, наверно, пьют по-черному?
– Ха! Да кто им даст? У нас спиртное охраняется лучше, чем ядерное топливо.
– Это правильно. Хотя выпить в таких местах иногда очень хочется.
– Ну, иногда можно.
Сенин напрягся. Навстречу шел человек. Тот самый щуплый бородач, с которым он видел Ангелину на празднике.
– Привет, Толик, – беспечно сказала Ангелина.
– Здорово, – равнодушно кивнул он и прошел мимо.
– Кто это? – спросил Сенин.
– Толик, водитель с лесовоза. Познакомить?
– В другой раз. Я сейчас не настроен раскланиваться с прохожими.
– Ну да, понятно. А вообще, как себя чувствуешь?
Сенин ответил не сразу. Он сам не понимал, как себя чувствует.
– Нормально. Голова только мутная. И слабость.
– Тебе надо в баньку. Был когда-нибудь?
«С тобой, что ли?» – подумал Сенин. А вслух сказал:
– Не знаю, что мне надо. Иногда кажется, надо что-то такое выпить бодрящее – кофе крепкого или стакан коньяка. Но это все так, конечно...
– Что-то ты сегодня про это дело часто вспоминаешь, – хитро улыбнулась она. Потом взяла его руку плотнее и тихо сказала прямо на ухо: – Ладно, устроим. Есть у меня кое-что. Не коньяк, но...
– Нет-нет, – замотал головой Сенин. – Я же еще лечусь, какой мне коньяк...
– Тебе врач запрещал? Нет? Значит, можно. Ну, пошли, пошли.
По правде говоря, Сенину хотелось не столько выпить, сколько уйти с улицы в теплое помещение. Возвращаться к Голбергам рановато – только вышли оттуда. А вот в гости, пожалуй, можно.
Ангелина занимала половину коттеджа на дальнем краю поселка. У нее в распоряжении была просторная гостиная и пара небольших комнат на втором этаже. Ее жилище Сенину не слишком понравилось. Так мог бы жить старый холостяк, а не взрослая самостоятельная женщина. Гостиная выглядела пустой и необжитой, мебель была расставлена каким-то случайным образом, словно ее только что оставили грузчики. Ну, и небольшая уборка здесь бы не помешала.
Ангелина собрала с дивана валяющиеся тряпки и куда-то бросила их, приглашая Сенина устраиваться. Он скинул куртку, сел, но вожделенного домашнего тепла не ощутил.
Хозяйка ушла на кухню и вернулась с пузатой бутылкой, полной рубиновой жидкости.
– Это настойка, – сказала она. – Я сама делала ее из водки и ягод.
– Местных? – спросил Сенин.
– Нет, у нас же теплицы есть.
К настойке она предложила блюдо с кусочками хлеба и прессованной ветчиной – все было нарезано явно не только что.
– Можно включить фильм, – сказала она. – Ты какие любишь?
– Лучше музыку. Для фильмов у меня сейчас мозгов маловато.
Она протянула ему приземистый стакан.
– Сразу не пей, сначала распробуй. За встречу, да?
Сенин попробовал уловить вкус, но ничего не понял, поэтому опрокинул стакан сразу.
– Ну?
– То, что надо, – кивнул он.
В настойке было то, чего не хватало этому жилищу – тепло. Оно медленно растеклось в груди, достигло мозга. Сенин почувствовал себя лучше. Мозг не стал работать яснее, но теперь на это было наплевать. Он сразу попросил добавки.
– О-о, – покачала головой Ангелина, – дорвался мужик до бутылки.
– Честно? Хочу надраться. Но, наверно, не смогу.
– И не надо. – Она налила еще, потом придвинулась к нему. – Я за тобой не угонюсь.
Сенину стало почти хорошо. Алкоголь не пьянил, он действовал как обезболивающее. Вскоре и дом стал казаться вполне уютным. Особенно, когда Ангелина выключила большой свет и оставила только лампу у столика.
– Ну, – произнесла она. – Почему не спрашиваешь, как меня занесло в милицейские начальники?
– А что тут спрашивать? Выбрала то, что нравится. Думаешь, ты такая одна? У меня даже в штурмовой команде было две девчонки.
– Все спрашивают. А я знаешь, что отвечаю? Я им говорю, что всю жизнь играла с мальчишками в войну.
Сенин усмехнулся.
– А на самом деле?
– Не знаю. Увидела в центре подготовки, что есть такой курс – думаю, интересно. И записалась. Вот и все.
– Интересно оказалось?
– Конечно. Честно говоря, вообще не представляю, чем бы я еще занималась. На установках работать – неохота, скучно. За пультами сидеть...
– А я бы на твоем месте подумал. Ты со своими ускоренными курсами долго тут не просидишь. Пока у вас большая деревня, и все люди братья – да, можешь решать какие-то вопросы. Но будет тут тысяч пять, начнутся проблемы – тебе не дадут управлять милицией. Да ты и не сможешь.
– А какие проблемы?
– Преступления. Кражи, убийства. Думаешь, в дальний космос ангелы на крылышках летят?
– Убийства... – Ангелина поежилась. – Не представляю.
– Уж поверь...
– Ну, и ладно, – сказала она после короткого раздумья. – Буду служить в милиции, хоть и не начальником. Я все-таки тоже умею кое-что. Хочешь, покажу, как руку могу заломать?
Она схватила его обеими руками за запястье и попыталась вывернуть. Сенин рассмеялся и даже немного поддался ей. Вдруг он понял, что уже обнимает ее за талию, а она замерла, словно боится спугнуть.
Потом она медленно пошла в наступление. Холодные пальцы проникли под рубашку, затем потянули ремень...
– Нельзя, – шепотом проговорил Сенин. – Я больной и слабый.
– Можно. Сам первый начал.
– А вдруг я еще заразный? И у меня постельный режим.
– Вот-вот-вот...
– Садистка.
– Ага! И маньячка.
Она протянула руку, сбив со столика стакан, и выключила лампу...
* * *
– Что это? – Сенин приподнялся с подушки и прислушался.
– Где?
– На улице... вроде, кричал кто-то.
– Ой, да никто там не кричал, успокойся. Без тебя разберутся.
Сенин еще некоторое время прислушивался, но было тихо. Он поднялся и начал одеваться.
– Ты чего? – встревожилась Ангелина.
– Пора мне возвращаться.
– Зачем? Оставайся.
– Неудобно.
– Что неудобно? Кого касается?
– Нет, пойду я. Сколько времени?
– Нисколько. Иди, иди к своим малолеткам...
– Перестань.
Сенину не хотелось оставаться. Он насытился Ангелиной быстро и как-то сразу утратил дальнейший интерес к ней. Ему не понравилось, что эта сильная и решительная баба может сюсюкать, как малолетняя дурочка. И свои отвислые сиськи она с пошлейшей интонацией называет «булочками». Кроме того, у нее были некрасивые бедра.
И вообще, зря все это. Поддался на собственную слабость и полицейскую традицию «откладывать яички» на всех планетах.
– Эй, – услышал он, когда уже стоял в дверях. Ангелина окинула его оценивающим взглядом и хитро прищурилась. – А говорил, что слабый, больной...
Сенин усмехнулся.
– Выздоравливаю помаленьку.
На самом деле он устал и жутко хотел спать. Больным он себя не чувствовал, просто очень усталым.
На улице шалил легкий мороз. Под ногами хрустела ледяная крошка. Время было позднее, но не слишком – в большинстве домов еще светились окна, где-то рычал двигатель машины. Но прохожие уже не попадались.
Сенин остановился на половине дороги. Он находился в таком месте, откуда открывался вид на большую часть поселения. Вокруг были огни, люди – но за периметром наступала власть полной тьмы. Зона человеческого обитания обрывалась резко, один шаг – и все, чужой мир. Сенин представил, как там жилось несчастному биотехнику, и поежился.
«Периметр не включен, – заметил он, – заходи, кто хочешь...»
Он отправился дальше, мечтая поскорей нырнуть под одеяло. От усталости его немного пошатывало, но все равно, самочувствие было ровным. Не то, что утром...
Вдруг ему показалось, что впереди кто-то метнулся в сторону от дороги. Сенин замедлил шаг и огляделся. Вокруг не было никого. Скорей всего, там какое-нибудь местное животное, привлеченное огнями и запахом отбросов. С собой, как назло, ни оружия, ни связи...