Жизнь прекрасна

– Да, – подтвердил Дилан, – ты что, не видишь, что она уже умирает от нетерпения встретиться с тобой?
– О, – кивнула она. – Я просто сначала не поняла, что ты имеешь в виду. Меня тоже нужно избавлять от моих страданий. – Ее голос снизился до шепота, когда она прибавила:
– Десяти долгих лет страданий.
Боковым зрением она увидела изумленный взгляд Дилана, брошенный на нее через плечо, но не придала ему значения, так как в этот момент дверь кабинета открылась и она лицом к лицу столкнулась с Эрин. Безмолвно стоя перед дочкой, Тесc была готова провалиться сквозь землю. Господи, она даже не знает, что сказать. Что должна и может сказать мать своему ребенку, которого видит впервые? Где же Дилан? Когда он наконец войдет и нарушит это неловкое молчание, нависшее над ними? Забавно, но вместо него эту миссию взяла на себя Эрин, которая вдруг заговорила трепещущим от волнения голоском:
– Ты приехала.
Тесc смотрела на бледные губы Эрин, которые та закусила от волнения, на большие карие удивленные глаза.
– Ты правда приехала.
Ком встал в горле у Тесc. О, пожалуйста, только не заплачь, умоляла она себя. Пожалуйста, не выставляй себя глупой невротичкой перед этим чудным ребенком.
Тесc кивнула, и глаза у нее наполнились слезами.
– Я забираю дочь домой, – сказал Дилан школьному секретарю.
– Очень хорошо, мистер Минстер, – сказала женщина, бросив на Тесc удивленный взгляд. – Соберите вещи Эрин.
После того, как сумка была собрана, девочка махнула ей рукой.
– До свиданья, миссис Доухим. Увидимся завтра.
– Надеюсь, тебе уже сегодня станет лучше, – проговорила она Эрин, но ее взгляд не отрывался от Тесc.
– Конечно, – заверила ее Эрин. Затем девочка сделала экстраординарную вещь. Эрин взяла под руку Тесc и сказала:
– Пойдем, мам. Пойдем.
Тесc была ошеломлена – мама. Дочь назвала ее мамой. Восторг переполнил все ее существо.
Эрин держала ее за руку всю дорогу до машины. Тесc была прямо-таки опьянена и чувствовала легкое головокружение. Все вокруг изменилось: деревья казались пышнее, листья – зеленее, облака огромными пуховыми комками проплывали по голубому небу.
Дилан открыл переднюю дверцу:
– По местам.
Он улыбался, но Тесc заметила напряжение на его лице и в тоне. Она насторожилась. Однако Эрин, большие глаза которой с обожанием взирали на нее и могли лишить дыхания кого угодно, сбила ее с мысли.
– Можно я сяду впереди рядом с тобой? – спросила она.
– Конечно, – автоматически ответила Тесc. Сейчас она согласилась бы проехать и на крыше машины, если бы дочь попросила.
Но что, если Дилан разрешает ей ездить только на заднем сиденье? Вопрос пробился через пелену счастья, и она бросила испытующий взгляд на него.
Я не собираюсь вставать между тобой и Эрин.
Его какой-то съеженный, холодный вид спустил Тесc с небес на землю. Меньше всего Тесc хотела, чтобы Дилан чувствовал угрозу. Она взглянула на Эрин.
– Ты можешь сесть, если папа разрешит. Дилан сердито посмотрел на нее через голову дочери. Давай, делай из меня плохого парня.
Бросив на него извиняющийся взгляд, Тесc снова взглянула на Эрин.
– Может быть, мне лучше поехать на заднем сиденье?
– Не глупи, – произнес Дилан. Вспышка гнева мелькнула в его глазах, когда он захлопнул заднюю дверцу. – Может, вы наконец сядете?
Всю дорогу Эрин болтала, и за пятнадцать минут Тесc узнала о дочери все. Имя учительницы Эрин – мисс Эдварде, и она самая милая учительница в школе. Эйприл и Венди – лучшие подруги, а Тоби – лучший друг. Нет, не то чтобы Тоби был ее парнем. Эрин сделала ударение на последнем слове. Он был просто другом. Ну и что с того, что он мальчик? Но он очень холоден с ней, хотя многие мальчишки подлизываются к ней, потому что они не берут играть девчонок в баскетбол, а она играет даже лучше, чем многие из них. Но ему это все равно. Уроки истории мисс Эдварде такие интересные! Она дала им задание и разделила их на три команды, разрешив самим решать, с кем они хотят быть. Эрин взяла в команду Тоби и еще двоих. У них была сценка по легенде о маске мертвого фараона Тутанхамона.
Знает ли Тесc, что в действительности маска была двенадцать дюймов вышиной и сделана из лазурита? Лазурит – это красивый голубой камень, это она точно знает, потому что учила. Эрин не очень любит естественные науки, но в прошлом году они вместе с папой сделали вулкан, который мог по-настоящему извергаться – смесь кетчупа и песка, – и она заняла второе место в научной олимпиаде. На следующей неделе будет экскурсия по местному фруктовому саду, и Эрин заверила класс, что сорвет яблоко. Прямо с дерева. Теперь все ждут, что же будет.
Дилан свернул на дорогу, ведущую к дому. Кирпичное ранчо отстояло на несколько метров от нее. Большое дерево отбрасывало тень на широкую лужайку, окруженную вместе с домом забором.
– Красиво, – прошептала Тесc.
– А ты пойдешь с нами? – не унималась Эрин.
Тесc взглянула на ребенка.
– Пойду куда?
– Во фруктовый сад. Всегда едет кто-нибудь из родителей. Мама Боба Тейлора, например, потому что с ним всегда что-нибудь случается, и мама следит за ним. Я могу спросить мисс Эдварде завтра, будет ли место в автобусе для тебя. Держу пари, что будут.
– Тпру, – сказал Дилан, заглушив двигатель, – притормози маленько. Ты загрузила… – он замолчал, очевидно, в замешательстве, Тесc удивленно взглянула на него, – свою мать.
Слова прозвучали натянуто и напыщенно, и от них стало не комфортно, как от, новой юбки.
Дилан кашлянул.
– Выходи. Тебе нужно переодеться. О твоей экскурсии поговорим попозже.
Эрин настолько расстроилась из-за слов Дилана, что даже замолчала. По крайней мере минуты на две.
Они обогнули дом и вошли через боковую дверь в светлую и просторную столовую.
– О, как мило, – восхитилась Тесc, – так уютно и свободно.
– Спасибо, – ответил Дилан.
– Многое в доме сделано руками папы. В голосе Эрин чувствовалось столько гордости за своего отца, что Тесc улыбнулась.
– А я ему помогала, ну, конечно, очень мало.
Дилан нежно положил руку ей на плечо.
– Ты заколачивала гвозди. Мне очень понравилось, как ты мне помогаешь. Эрин просияла от комплимента.
– А теперь иди переодеваться. Но все внимание ребенка было направлено на Тесc.
– Не хочешь посмотреть мою комнату?
Опередив Тесc, Дилан сказал:
– А тебе не кажется, что будет лучше, если ты сначала переоденешься и уберешься в своей комнате?
– У, пап, – выразила недовольство Эрин, – я же сегодня утром заправила кровать.
– Я знаю, но твоя пижама валяется комком около шкафа. – Дилан облокотился на спинку кресла. – Тебе нужно сложить ее и спрятать в шкаф.
– Никак не пойму, зачем складывать пижаму, – пробормотала она, – если вечером я ее надену снова.
Дилан не обращал внимания на ее стоны.
– И вот еще. Что это за мягкие игрушки, разбросанные по всему полу? Ты же не хочешь, чтобы твоя мама увидела комнату неубранной или не…
– Ну, ладно. – Эрин повернулась к холлу и направилась к дальней двери. – Ладно, уже иду.
Когда они остались одни, Дилан повернулся к Тесc.
– Вот это да, она уступила с такой легкостью.
Тесc усмехнулась.
– Ты привел убедительный аргумент. В свою очередь улыбнулся Дилан.
– Этого обычно недостаточно для Эрин. – Он взглянул в сторону пустого холла. – Она, должно быть, очень хочет произвести на тебя хорошее впечатление.
Его взгляд просветлел. Отцовская любовь, которую она прочла в его глазах, делала его очень привлекательным. Было очевидно, что Дилан сильно привязан к Эрин, чему Тесc была несказанно рада.
– Она хороший ребенок, – проговорил Дилан.
Тесc кивнула головой.
– Я могу сказать только одно, – через некоторое время прибавила она. – Ты проделал отличную работу, чтобы она стала такой.
В воздухе повисло молчание, и дружеская атмосфера, окружавшая их, начала меняться. Все это происходило так мучительно и так…, очевидно.