Обольщение строптивой

– Почему вы помогли мне? – наконец, не выдержав, спросила она. – Ведь в самом начале вы готовы были отвезти меня к братьям? Почему вы теперь не оставили меня?
Он ничего не ответил.
– Бард! – дернув его за рукав, снова окликнула она. – Почему вы совершили эту неосторожность?
Он оглянулся на нее, но лицо его ничего не выражало. Он лишь пожал плечами и зашагал быстрее. Тропа внезапно запетляла вниз, Кэтриона отступила в сторону, теперь на спуске между нею и Тигом была лошадь. Все равно она добьется от него ответа, нужно только набраться терпения. Так бывало у нее и с братьями.
Тропа привела в овраг, и Тиг, бросив уздечку, опустил лицо в ручей, текущий по его дну.
– Спускайтесь сюда. Вода чудо как хороша! – крикнул он Кэтрионе, но она не могла двинуться с места. Весь ее гнев и разочарование испарились, когда она увидела это мокрое лицо. – Кэт, неужели вы не хотите пить?
Она лишь кивнула, опасаясь за свой голос, и заставила себя поспешить к ручью. Все, что случилось вчера, когда он поцеловал ее, вспомнилось, и у нее опять замерло сердце. Она желала вновь испытать то необыкновенное чувство, которое впервые ощутила, но что-то все еще заставляло ее быть осторожной. Ведь это безрассудство!
Она нагнулась над ручьем рядом с Тигом и, стараясь не смотреть на него, быстро утолила жажду.
Тиг смотрел на темнеющее небо и думал, что надо поскорее найти в лесу место, где можно переночевать. Гористые места они уже покинули, а спать в зимнем лесу под чистым небом не так уж заманчиво. Но кажется, придется.
Он заметил поросль молодых елей среди вечнозеленых гигантов и направился по снегу прямо к ним.
– Куда вы?! – крикнула ему вслед Кэтриона.
Он повернулся и посмотрел на Кэт, стоящую на тропе в привычной для нее гневной позе, ко всему готовую, подбоченившуюся, с не идущей ей гримасой на лице. Она явно была рассержена на него, так и не ответившего на все ее вопросы. Собственно, он и не знал, что сказать ей. Врать не хотелось, поэтому он отмалчивался. Правда, сидя рядом с ней над ручьем, он не только онемел, но его сердце словно перестало биться. Он прочел на ее лице только одно – желание. Он готов был поклясться, что уловил в ней это, когда шутливо поцеловал ее вчера. Правда, тогда она сразу же взяла себя в руки.
– Мы заночуем здесь, – сказал он и, повернувшись, торопливо зашагал к елям.
– Куда вы? – повторила Кэт.
Он продолжал пробираться по девственному снегу, оставив лошадь у оврага. Дойдя до кустарника, он раздвинул заросли и вышел к молодому ельнику. Очутившись под разлапистыми ветвями, Тиг понял, что все именно так, как он полагал, – густой навес и обилие сухой хвои на земле. Здесь, видимо, прятались даже олени в непогоду.
– Бард! – снова услышал он, но в голосе девушки звучал страх. – Бард! Тиг!
Он про себя улыбнулся. Да, он нашел для них неплохое пристанище на ночь. Кэт, очевидно, не видит его совсем.
– Тиг! – в панике окликнула она его.
Он, выглянув из-под навеса елей, поднял руку.
– Ох!
Кэтриона была уже совсем рядом. Он поманил ее пальцем поднятой руки.
– Здесь очень уютно, и это место не видно с тропы, а в случае…
– В случае, если Брок все же догадается, где нас искать…
Тига покоробили не слова, а ее тон.
– Вы предпочли бы, чтобы я оставил вас в деревушке и Брок схватил вас? – Он взял уздечку и потащил лошадь за собой через кусты прямо на полянку под елками. Помятый кустарник быстро выпрямился, а Тиг был вознагражден глубоким вздохом Кэт, поверившей в то, что она, пожалуй, преувеличивает опасность.
Привязав лошадь, Тиг стал снимать с нее багаж, бросая его на землю. Он болезненно поморщился, когда барабан издал жалобный звук от упавшего на него очередного мешка.
– Какой же бард будет из вас без барабана?
Он повернулся. Кэт уже стояла под елками. Она вопросительно смотрела на него, вскинув бровь.
– Я устал. Это произошло случайно, надеюсь, барабан не пострадал. – Чтобы убедиться в этом, он быстро раскидал мешки и пакеты и извлек из-под них инструмент. Пробежав рукой по коже барабана, он увидел, что по крайней мере дыр в нем нет, и снова уложил его в защитный мешок.
Кэтриона все еще стояла, не сдвинувшись с места, скрестив руки на груди и не скрывая своей воинственности. Тиг выпрямился.
– Что мучит вас, милая девушка? – спросил он, снимая седло с лошади.
– Меня? У меня нет никаких неприятностей, кроме одной, – я путешествую с человеком, не желающим объяснить, кто он такой.
– Я не обязан этого делать.
Кэтриона, подойдя близко к нему, пребольно толкнула его в грудь. В глазах ее полыхал гнев.
– Да, это так. Но почему вы не воспользовались случаем и не освободились от меня?
Между ними пробежали невидимые искры, когда они смотрели друг на друга: она ждала ответа, а он мучительно соображал, что ей сказать. Он видел ярость в ее глазах, а легкое подрагивание губ выдавало страх. Да страх ли это? Она всегда казалось такой храброй! Он легонько погладил ее по щеке. Гнев в ее глазах растаял, сменившись каким-то другим выражением, глубоким и таинственным.
– Это все из-за вот этого, – наконец сказал он и поцеловал ее.
Она покачнулась и чуть прильнула к нему, но тут же отступила назад, прижав к губам ладонь.
– Не смейте так делать, – промолвила она, и он увидел, как дрожит у нее подбородок. Она, возможно, не хочет, чтобы он ее целовал, но поцелуи возбуждали их обоих.
Тиг широко улыбнулся и отвесил легкий поклон:
– Как изволите, ваше величество юная леди.
– Я не леди и никогда не буду леди для барда. Но я также не стану вашей наложницей в этом путешествии к королю.
– Вы не наложница, а просто женщина с трудным характером, и к тому же неблагодарная. Теперь бард Тиг не притронется к вам, можете не сомневаться.
Пока ему это удается. Что это с ним? Ему не хочется связывать себя с этой женщиной, но сейчас его соблазнили, как сирены, ее губы. Слава Богу, что она владела собой и этим уберегла его от неосторожных поступков. Тряхнув головой, он стал освобождать от поклажи лошадь.
– Станьте полезной, – наконец сказал он, как его брат Робби говорил своим солдатам перед боем. Тиг решил шуткой скрыть свою растерянность после разговора с этой озадачившей его девушкой. – Принесите воду, и мы поужинаем. Скоро станет темнеть.
Она не шелохнулась. Обернувшись, он увидел, что она стоит, выпрямившись и вздернув подбородок, а глаза ее мечут молнии.
– Вы хотите возразить? – спросил он ее.
– Я не подчиняюсь приказам, как какая-нибудь служанка.
Тиг тоже выпрямился и посмотрел на нее. Это начинало его раздражать.
– Конечно, я не вправе приказывать вам. – Он глубоко вздохнул и напомнил себе, что перед ним девушка, а не солдат. – Прошу извинить меня. Я слишком долго находился в обществе солдат. – Увидев удивление на лице Кэтрионы, он понял, что снова сболтнул лишнее о себе. – Именно там я научился петь песни о боевых подвигах, – поправился он и, чтобы отвлечь ее внимание от этой новости, как всегда, когда пел, во всю ширь улыбнулся и поклонился. – Пойду устрою нам постели. Вы не принесете воды?
Он отстегнул от пояса кожаную флягу и бросил ее Кэт. Та поймала ее в воздухе. Она не сводила глаз с Тига.
– Я не знаю, что вы замышляете, бард, но не надейтесь, что ваши речи могут обмануть меня.
– Если вы предпочитаете обустраивать наш лагерь на ночь, я пойду за водой. – Умолкнув, он ждал ответа.
Его не последовало, но после ворчания, а затем нескольких проклятий Кэт исчезла в зарослях. Тиг, довольный, вернулся к своим делам. Девушка колюча, как куст утесника, но где-то глубоко внутри ее было то, что ждало заботы и ласки. Он это почувствовал, когда целовал ее. Однако она по-прежнему напоминала ему тех горных кошек, что снились ему во сне: пушистый мех и острые когти.
Он вдруг понял, что уже давно мысленно называет ее не Кэтрионой, а сокращенно – Кэт. Это имя ей больше подходит. Улыбка вновь тронула его губы.