И вся федеральная конница

– Аметист, топаз, топаз, бирюза… – Харпер болезненно скривилась, когда на очередном ухабе камни дружно подпрыгнули на добрых полдюйма, – изумруд, александрит… топаз… похоже, они тяготеют к этой части спектра… бирюза, сапфир, алмаз… да придержите же проклятых лошадей!
Сыщик и лейтенант одновременно рванулись к шнурку, едва не столкнувшись лбами.
– У нас не больше двух минут…
– Не стоит отвлекать ее… – … рубин, гранат, сапфир, топаз, аквамарин… ох, как же они скачут…
– Лошади? Но кучер…
– Не мы, они… – Миллисент, на миг откинув вуалетку, смахнула капли пота. – Кто бы ни был их связной, в школе Эфира он силен. Прыгает, словно идущая на нерест форель, меняет несущую волну почти каждую секунду.
– Мисс Харпер…
– Не волнуйтесь, Джимми, в этот раз мы его не пустим. – Губы девушки выглядели тонкой нитью на бледном личике. – Он хорош, но для того, чтобы скрыться сразу от трех пеленгаторов, он еще недостаточно хорош. Еще пара камней – и он будет наш!
– Только бы он не ушел! – Мак-Интайр, согнувшись, уперся в лоб стиснутыми руками. – Только бы не прервал связь! Святой Эдуард, помоги нам, дай удачу, пусть он сегодня говорит подольше…
Есть! – торжествующе крикнула ведьма. – Есть, завершена! А остальные? Тоже…
Взмах ладони – и от разложенных камней вытянулись разноцветные лучики. Все они шли от края к центру, словно вокруг карты выстроили кольцо невидимых свечей, но кольцо неправильной формы, и поэтому лучики перекрещивались не точно в середине, а…
– Здесь! Свамп-стрит, 17!
Мы проходили мимо него утром, сэр! – возбужденно произнес Фергюсон. – Помните, такой небольшой особняк из желтого кирпича…
Свамп-стрит… Свамп-стрит… – Ноготь лейтенанта прыгал по строчкам таблицы… – Вот… Свамп-стрит, 17… зеленый-красный-зеленый.
Понял, сэр.
Много времени у них быть не могло, и сыщик, разомкнув саквояж, попросту сыпанул его содержимое на диван. Секундой позже Мак-Интайр пинком ноги распахнул дверь и вылетел из кареты, сжимая по ракете в каждой руке и стараясь не прокусить зубами жестяный корпус третьей.
Это были отнюдь не стандартные армейские сигналки – под серой пеленой туч словно распустился невероятной красоты цветок, призрачный свет залил улицы…
– Скачи! – заорал лейтенант. – Свамп-стрит, 17! Живо!
Он едва успел вскочить обратно в экипаж – лошади сорвались, лишь заслышав свист раскручиваемого кнута.
– Йех-хо-хо-хой!
Правивший лошадьми агент был только на прошлой неделе переведен из Теннесси после ранения. Правила передвижения по городу были для него весьма относительным – в особенности по части соблюдения – понятием. Впрочем, несущаяся по вечерним улицам огромная черная карета вызывала у большинства запоздалых прохожих лишь одно желание – как можно плотнее вжаться в стену.
– Винсент говорит, – ведьма, закрыв глаза, откинулась на спинку дивана, – что закончил первый уровень блокадной сферы.
– Теперь им точно не уйти! – Сыщику пришлось почти кричать – они мчались по булыжнику, грохоча, словно десяток ломовых телег. Камни Миллисент давно уже разлетелись по всему полу, и Фергюсон мог лишь надеяться, что ни одна хрупкая блескучка в половину годового жалованья сыщика не окажется под его каблуком. – Господь отдал их в наши руки.
– Пока еще нет, – с тревогой сказал лейтенант. – Блокаду первого уровня можно прорвать.
– Но телепорт будет отслежен! – отрывисто бросила Харпер. – И мы последуем за ним, куда бы он ни вел!
Фергюсон промолчал. Конечно, его ребята выполнили бы любой приказ… но сам-то сыщик превосходно помнил, как в 59-м подобный телепорт банковского грабителя привел гнавшихся за ним полицейских в засаду…
– Подъезжаем!
– Сэр, – начал сыщик, видя, как лейтенант берется за ножны, – возможно, вам…
– На фронте или здесь, в тылу, – Мак-Интайр провел рукой, и алая вязь давно забытых слов полыхнула на зеркальном лезвии ятагана, – я всегда буду идти впереди своих людей.
Сыщик начал открывать рот… закрыл, дорасстегнул пуговицу, снял пиджак… поправил сползший с плеча ремень штурмовой портупеи.
– Надеюсь, – вздохнул он, – вы хотя бы позволите Маленькому Сэму вышибить дверь?
– Посмотрим, – улыбнулся лейтенант. – Милли?
– Я готова, – сухо отозвалась девушка. – И остальные тоже.
– Тогда – приступим… к приступу. Случайный каламбур Мак-Интайра почти что и не был шуточным – особняк его подчиненные атаковали по всем правилам орочьей народной игры «взятие аццкого форта». Пока основные силы в лице самого лейтенанта, его спутников по карете и еще дюжины оцтов «входили» сквозь дверь и окна фасада, вторая группа взломала черный ход…
– Что все это значит?
Нa какой-то миг Мак-Интайр даже поверил, что их и в этот раз обвели вокруг пальца. Слишком уж естественным выглядело удивление на лицах двенадцати человек, сидящих вокруг столика для спиритических сеансов. И таким же неподдельным звучало возмущение в голосе поднявшейся навстречу ему сухопарой дамы. Но это был всего лишь миг… а затем сильный рывок оберега уничтожил последнюю тень сомнения.
– Сэм!
Здоровяк-орк, радостно скалясь, шагнул вперед, небрежно махнул дубиной… бум! Хрясь! – и глухой стук, когда темный шар выкатился из-под остатков столика.
– Я объявляю вас арестованными! Взять их!
– Арестовать?! Нас?! – Дама, запрокинув голову, звонко расхохоталась… и так же резко прекратила смеяться, когда из ее рта выдвинулись иглы клыков. Точно такие же клыки вдруг обнаружились еще у трех участников «сеанса». Четвертый же – юноша с тонким профилем и столь же характерной «аристократической» бледностью, – вскочив, рванул манишку, словно та душила его… и, припав к полу, хрипло зарычал.
– Оборотень!
– Это моя добыча! – Швырнув дубинку в одного из вампиров, Маленький Сэм плюхнулся на четвереньки – и перед изготовившимся к прыжку волком выросла бурая громада разъяренного гризли.
В комнате сразу стало тесно.
– Бей их!
Бах! Бах! Бах! – Фергюсон торопливо разряжал в вампира барабаны двух «ремингтонов». Тот, яростно шипя, плюясь искрами – и все еще обнимаясь с орочьей дубиной, – пытался встать, но пули сыщика сбивали его обратно на уже начавший дымиться ковер.
– Не дайте им уйти! – прогорланил кто-то за спиной Мак-Интайра.
Еще один вампир взвился под потолок… увернулся от пущенной Миллисент радужной молнии… врезался в люстру и там был настигнут второй молнией. Раздался дикий вопль, по комнате хлестнуло градом шариков оплавленного стекла…
А-а-а!
Проклятие!
В противнике лейтенанта определенно проглядывало что-то крысиное. То ли манера щериться, выпячивая передние зубы, а может, то, что этот тип дрался, сгорбившись и выставив перед собой кинжалы. Удар, парирование, выпад… бок лейтенанта ожгло, «крыса», оскалясь еще больше, занес окровавленный клинок… агент, имени которого лейтенант еще не успел запомнить, отпихнул Мак-Интайра в сторону, вскинул пистолет… грохнуло, безголовое тело мешком осело на пол, а рядом повалился агент – кто-то из оборонявшихся спустил курок одновременно с ним.
– Спасайте Графиню!
Бах! Бах!
– Хватай ее!
Спасать пока что выходило успешнее – прикрывающая шпионку пятерка слишком ловко работала кинжалами, не позволяя разбить их группу. Вдобавок, пытающиеся держаться подальше от оборотней агенты не могли толком реализовать свое численное преимущество…
Бах! Бах!
– Он меня укусил, проклятие, укусил! А-а-а, рука!!! – оторванную у агента руку вампир отбросил прочь… удивленно посмотрел на вышедший из его груди наконечник ятагана… прохрипел: «Мордор, проклятая стал…» – и вспыхнул!
– Черт, меня…
Защитники графини почти достигли своей цели – второго выхода из комнаты. Но в этот момент именно через него ворвалась группа, шедшая через черный ход, – и вот уж теперь в комнате стало тесно по настоящему!
Найр
В комнате было тесно. И скучно, а в газовой горелке на стене, судя по запаху, давно стоило бы заменить вентиль. Проведя чуть меньше трех часов среди очень молчаливых собеседников – трех массивных кресел, стола, дюжины газет за прошлую неделю и двух охранников троллеподобного вида, я едва не заподозрил, что про меня попросту забыли. С людей станется и не такое.