Чудовище похищает девушку по приказу безумного ученого!

– И чего это ты во все нос суешь? – зарычал он.
– Мне просто интересно, – я пожал плечами. – Научное любопытство.
– Ты что, ученый?
Я кивнул.
– Микробиология?
Мне не понравился тон, которым он произнес это слово, и я в глубине души порадовался, что не имею отношения к генной инженерии.
– Нет, – покачал я головой, – ароматическая химия.
Бо кивнул и протянул бармену стакан.
– Налей-ка еще.
– Послушай, малыш, – бармен покачал головой. – Мне кажется, тебе уже хватит.
Хотя сам я был уже далеко не трезв, но все же уловил в его словах здравый смысл, поэтому сказал, чтобы предупредить споры:
– Пошли отсюда, старина, поищем местечко поприветливее.
Глаза Бо неуверенно вытянулись в сторону бармена, затем повернулись ко мне.
– Ладно, – буркнул он и сполз с табуретки.
– Я по-прежнему угощаю, – сказал я, сопровождая его к выходу.
– Да брось ты, не стоит, – пытался запротестовать он. – У меня полно денег. Можно сказать, я до тошноты богат. В кино отлично платят.
– Это верно, – согласился я, – но и я чертовски богат.
Он остановился в дверях и обернулся.
– Ты же сказал, что занимаешься химией.
– Ароматической химией, – поправил я.
– И этим можно заработать?
Я жестом пригласил его на выход и спросил:
– Какие три твоих самых любимых сорта мороженого, Бо?
Он озадаченно взглянул на меня.
– Ну-у… ванильное, кофейное и сливочно-ягодное.
– Ну так вот, я изобрел сливочно-ягодное.
– Ты?! – он остановился как вкопанный и уставился на меня.
Я кивнул и махнул рукой в сторону забегаловки “Звездная пыль”.
– Давай-ка заглянем сюда.
Бо не возражал, и некоторое время мы шли молча. Точнее, я шел, так как трудно описать способ передвижения Бо – все-таки нельзя с уверенностью сказать, что он полз.
Затем он спросил:
– Послушай, если ты – богатый и знаменитый изобретатель, неужели тебе больше нечем заняться, как только выпивать со мной?
– Если ты – богатый и знаменитый киномонстр… – начал я.
Глазные стебельки развернулись ко мне.
– Понимаю, на что ты намекаешь. Я расскажу тебе свою историю, но сначала хочу послушать твою.
– Согласен. Мой рассказ не будет длинным. Через год после того, как мое мороженое побило все рекорды, в лаборатории произошел несчастный случай. Черт побери, я сам во всем виноват и никого не виню. В общем-то, по обычным меркам ничего страшного не произошло, так, легкое нарушение нервной системы.
– А-а… какое нарушение?
– Да ничего особенного, – горько произнес я. – Просто я перестал различать запахи.
– Но… о, черт, ты же занимаешься ароматической химией…
– Занимался, а теперь я, конечно, могу работать на компьютере, но это и все.
– Иисусе! – пробормотал он. – Это действительно круто.
Я поначалу ничего не ответил, раскрывая двери бара, но потом не выдержал:
– Черт меня побери, если ты не прав. Это так круто, что я чуть с ума не сошел. Представь, одна маленькая небрежность, и вся карьера псу под хвост.
Мы присели к стойке, ожидая бармена, который обслуживал кого-то в другой стороне.
– Значит, твоя карьера рухнула, – задумчиво сказал он. – Теперь понятно, почему ты стал прикладываться к бутылке. Но разве у тебя нет друзей, с которыми ты мог бы выпивать?
– Теперь нет, – кивнул я. – Люди устают пить с теми, кто без конца плачется им в жилетку.
Он сделал странное телодвижение, и мне показалось, что это был кивок.
– Хм, – сказал он.
– Ну ладно, – нахмурился я. – Рассказывай теперь ты.
Огромная пасть зашевелилась, как будто мой приятель что-то пережевывал. Бо наклонился ко мне и прошептал:
– Я стесняюсь.
– Да ладно, мы же свои люди.
Он моргнул и выпалил:
– Я до сих пор девственник.
Я моргнул в ответ и тупо повторил:
– Ты девственник…
Он кивнул:
– Мне уже двадцать один, а я так еще ни с кем и не переспал. Даже близко ни к кому не подошел.
Примерно секунду я обдумывал услышанное и наконец выдавил:
– Хм… извини, что спрашиваю об этом, Бо, но послушай, чего ты ждал с твоей ну-у… внешностью?
– Я не знаю, чего я ждал, но, черт меня побери, если я не знаю, чего хотел! – процедил он. – И как раз этого-то я и не получил.
– Но, Бо, послушай… я хочу сказать… а как насчет твоей анатомии?
– Я понимаю, что ты имеешь в виду, – проворчал Бо. – Знаешь, я конечно не доктор, но поверь, Рай, я стал интересоваться девочками с двенадцати лет, и у меня есть все неоходимое “оборудование”, пусть не совсем такое, как у других парней, но, уверяю тебя, вполне работоспособное. Я начал мастурбировать с тринадцати лет и, между нами, до сих пор балуюсь этим.
– А-а… каких девочек ты имеешь в виду?
– Обыкновенных, тупица! Ты что же думаешь, раз я такой, какой есть, так должен трахать одних монстров? Знаешь, браток, ты и сам-то не очень смахиваешь на Валери Бертинелли!
– Да нет, ты не понял, в кино же есть монстры женского пола?
Бо презрительно захлюпал:
– Фью-ю-ю… Может, для меня они выглядят и не так страшно, ей-богу, я ведь привык к своему отражению в зеркале, и оно мне очень даже нравится. Но не тянет меня на них, хоть тресни. Ну вот тебе, к примеру, хотелось бы трахнуть монстра из какого-нибудь ужасника?
Мне пришлось признать, что я никогда об этом не думал, но при ближайшем рассмотрении идея не кажется мне привлекательной.
– Кроме того, – продолжал Бо, – нас не больше шестидесяти, и большинство мужского пола. Я не знаю, почему это так, но это именно так.
Я-то знал, почему это так, и помнил весь этот скандал в газетах по поводу монстров. Люди просто не хотели дать возможность киномонстрам размножаться из страха, что те заполонят все вокруг.
Правда, я решил не сообщать этих подробностей своему новому приятелю.
Тут подошла официантка, и Бо заткнулся. Я протянул ей свою карточку и сказал:
– Запишите все на мой счет. Я буду пить бурбон, а мой приятель выпьет кока-колы.
– Эй! – запротестовал Бо.
– Тебе не кажется, что ты уже достаточно принял? – спросил я его.
– Черт, конечно, нет! Я же говорил тебе…
– Ладно, ладно, – сказал я. – Что тебе заказать?
Он подумал.
– Пусть будет кока… но плесните туда рому.
Когда официантка принесла выпивку, я спросил:
– Так что, вы все в таком положении?
Он поерзал на табурете.
– Не знаю. Я хочу сказать, об этом не принято говорить. У меня такое впечатление, что многие из нас, особенно молодые, просто не интересуются этим. – Он отхлебнул и добавил. – В отличие от меня.
Официантка ушла и я спросил:
– Ты когда-нибудь встречался с девушками?
Он хмыкнул прямо в стакан с кокой, так что едва не выплеснул всю выпивку.
– Но ты хоть пытался? – не отставал я.
Он помедлил и выпалил:
– Да пытался я! Была в школе одна девчонка, которая привыкла к моему виду, и я даже решил, что нравлюсь ей. Ее звали Эшли, симпатичная маленькая блондиночка, она всегда говорила мне “привет”, когда встречала в школе. Однажды я встретил ее после занятий и спросил, не хочет ли она сходить со мной в кино или что-нибудь в этом роде. Сначала она вытаращила на меня глаза, затем тихонько начала хихикать, потом расхохоталась. Тут я сморозил какую-то глупость, уж сейчас не помню что, и через секунду она буквально каталась по земле, так что, по-моему, даже обмочила трусики…
Ей-богу, я думал, что он разрыдается, но Бо только глубоко вздохнул и продолжил:
– После этого я больше не рисковал. Можно сказать, я даже начал избегать девушек. Потом я стал избегать и парней, потому что они без конца говорили о своих приключениях с девочками, о своей сексуальной жизни, о том, как они собираются обзаводиться семьями, а я так погорел на первой же попытке!
Он грохнул стаканом о стойку, расплескав всю выпивку, тупо уставился на лужу и сказал:
– Вот-те на!
– Чепуха, – сказал я, вытирая стойку салфеткой, и подозвал официантку. Мы заказали еще по одной.