Укрощение строптивых

Брови Гурьянова задумчиво сошлись на переносице. Все же интересно, для кого из сильных мира сего старается его начальник, из-за чего сыр-бор? Надо только немного подумать и…
В мозгу мгновенно выстроилась стройная логическая цепочка, в которую связались события последних дней: посещение президентской резиденции на нынешней неделе, потом встреча в Белом доме, звонки из кремлевской администрации. Н-да, видимо, нити этого дела ведут наверх, в заоблачные эмпиреи, туда, где обитают небожители в сияющих одеждах, именуемые политиками.
Гурьянов удовлетворенно откинулся на стуле и довольно хмыкнул.
Выходит, этот таинственный доверитель его шефа, он… Нет, его имя опасно называть даже в мыслях! В наши дни, куда ни плюнь, — везде политика. Даже те, кто не хочет ввязываться в интриги, невольно в них участвует. Здесь чувствуется мертвая хватка компетентных органов, с которыми в бытность свою торгпредом был связан его шеф.
Поездки в администрацию президента, беседы в переговорной комнате с серенькими людьми в строгих костюмах, с одинаковыми лицами неудачливых шпионов… Сомнений нет, откуда растут «ноги» у этого заказа — из головы государства. Шеф станет заниматься таким необычным делом, только если заказчик стоит много выше него в иерархии власти. Или если заказчик он сам.
Значит, неведомый заказчик — это великий и ужасный, любимый и ненавидимый… Это…
Гурьянов удовлетворенно потер ладони. Прекрасно, кое-кто за сведения из частной жизни главы государства выложит кругленькую сумму. Что ж, есть ради чего стараться.
В приемной послышались шаги. Лицо Гурьянова мгновенно приняло непроницаемо тупое выражение, появлявшееся, едва только начальник оказывался в пределах прямой видимости.
Шеф был уже в пальто, его руку оттягивал объемистый кожаный портфель.
— Что домой не идешь? — Видимо, он был настроен вполне благодушно.
— Много работы, — с виноватой улыбкой произнес Гурьянов.
Обращение на «ты» употреблялось боссом довольно редко и обычно свидетельствовало о его хорошем настроении. И о доверии, о давнем, привычном доверии к своему подчиненному — так доверяют стене на которую можно опереться.
Гурьянов любил, когда шеф обращался к нему на «ты». Тем приятнее будет возмездие, тем оно будет ближе.
— Кстати, одна просьба к тебе… — Шеф поморщился, вспомнив о неприятном, но необходимом деле. — Свяжись с Ларисой, ты умеешь найти с ней общий язык… — Он не договорил.
— Хорошо, я понял.
Проводив начальника, Гурьянов прикрыл створку двери и замер, довольно щурясь. Удача сама плывет ему в руки. Ларису очень заинтересует новая информация. Ведь они в одной связке.
* * *
— Остановись! — Игорь Георгиевич опустил тяжелую руку на плечо шофера. Тот удивленно обернулся, но все же притормозил.
Автомобиль прокатился еще несколько метров и мягко остановился.
Мелькнула неожиданная мысль: «А может, это судьба?» Иногда импульсивные поступки бывают самыми верными. И вот сейчас, когда он увидел фигурку на обочине дороги, его точно что-то толкнуло в грудь.
— В Митино за стольник подбросите? — Лицо девушки ожидающе приблизилось к тонированному стеклу.
Вместо ответа задняя дверь распахнулась, и Алена мигом скользнула в душное тепло автомобильного салона.
Они немного поболтали о пустяках… О том, что ныне ночью сильно подморозило, но все равно зима неудержимо катится к концу, а возле метро старушки уже вовсю торгуют крымскими подснежниками, благоухающими тоскливо-свежим запахом талого снега…
Пассажирка живо сияла в полумраке блестящими глазами, а ее скульптурные черты лица будили смутные воспоминания о старинных полотнах древних мастеров. Было в ней что-то необычное, какая-то изюминка, отличавшая ее и от его бывшей жены Ларисы, и от тех многочисленных женщин, с которыми он был связан в своей жизни…
"Наверное, лет двадцать пять, — решил он. — Или двадцать семь.
Интересно, чем она занимается?"
Машина притормозила возле обыкновенной многоэтажки. Девушка открыла сумочку, доставая деньги.
— Возьмите! — Голос у нее был очень интересный: низкий, бархатный, зовущий. Такой голос приятно слушать ночью, когда он шепчет слова любви…
— Не нужно! — Он отвел ее руку.
— Ну, тогда держите визитку! — В его руке очутился бумажный прямоугольник, затейливо украшенный золотыми виньетками.
Нет, он не станет звонить ей. У него другие планы. Он хочет не одну минуту, а целую вечность слушать ее голос, шепчущий слова нежности. Целую вечность, всю жизнь… Или хотя бы так долго, чтобы это казалось вечностью.
* * *
Кряжистая фигура за прямоугольным столом была призвана демонстрировать служебное рвение. Но, привыкнув в течение семи лет ежедневно лицезреть эту самую фигуру, свидетельствовавшую, что верный пес на посту и в интересах хозяина будет зубами рвать глотки врагов, босс воспринимал это рвение как нечто само собой разумеющееся.
— Выясни, кто она. — На стол легла визитка с виньетками.
Начальнику охраны Кузовлеву не нужно было дважды повторять.
Достаточно было беглого взгляда — и тайный смысл поручения стал ему мгновенно ясен. Что нужно знать мужчине в возрасте, близко стоящему к правительственным кругам и владеющему солидными пакетами акций самых крупных предприятий страны, о какой-то танцовщице из заурядного шоу, не имеющей даже фамилии, а только одно имя? Ему нужно знать, не связана ли вышеупомянутая девица с криминальными структурами, не является ли она подставой конкурентов, не провокаторша ли это из органов. Ясное дело, после громких скандалов с перетряхиванием грязного белья ныне кидаться очертя голову в роман с девицей, подцепленной на улице, крайне опасно.
— Алена, — прочитал он вслух и оторопело добавил:
— Шоу «Мини мани».
«Где, интересно, он ее откопал?» — Кузовлев небрежно смахнул визитку в ящик стола. Насколько ему известно, босс не очень-то уважает увеселительные заведения, где водятся подобного рода девицы…
В это время Гурьянов осторожно отделился от закрытой двери и удовлетворенно осклабился. Еще одна информация для Ларисы.