Женщина— апельсин

— У меня нет знакомых вампиров! — возмутился Ангел. — Я их уничтожаю! Если тебя вдруг укусит вампир, я и тебя должен уничтожить.
— Ангел, а как ты тогда ее уничтожишь? — Ева наконец нащупала хоть что-то. У нее уже стала кружиться голова от нереальности разговора.
— Сначала она умрет, потом я должен буду проткнуть ее колом или отнести на святое место.
— Например, в морг?
— Какой еще морг?
— Ангел, ты что, не знаешь, что такое морг? Это такое место, где лежат мертвые.
— А… я понял… Если этот… морг стоит там, где раньше была церковь, то в морг.
— Ангел, я так думаю, что ты еще никого не протыкал своим клином, а только относил в… такое место, где была церковь.
— Да… Нет, я не должен никому об этом говорить, это повредит Стасу.
— Стас это снимал? — Ева старалась не выдать волнения голосом.
— Нет, это я снимал… Стас… он это делал.
— Стас был вампир?
— Да нет же, вампиром может быть только женщина! Не надо говорить на эту тему! Не надо! Не надо!
— Как ее зовут, Ангел, — КАК ЕЕ ЗОВУТ? — Ева не выдержала и вцепилась в Кумуса руками, он осторожно отдирал ее пальцы.
— Отстаньте от меня, я ничего не скажу. — Ангел грохнулся на колени и поднял руки вверх. — Силы небесные, спасите меня и этих несчастных, я сейчас назову имя, я должен это сделать, они не отстанут! Они сами не ведают, что творят!
Ева удивленно уставилась на Кумуса, а Далила сидела не двигаясь, сцепив ладони с такой силой, что они побелели.
— Хватит мне твоих представлений, назови ее имя, имя, Ангел, это очень важно!
— Пусть она явится и скажет, пусть она явится и сделает это, пусть придет та, имя которой НИЯ!
Наступила тишина. Сладко посапывал на диване Кеша. Ангел Кумус застыл на коленях, он старался не дышать, словно к чему-то прислушивался, по лицу его катился пот. Где-то далеко в тишине проехала машина. Ангел устало поднялся и вышел из комнаты. Он вернулся через несколько секунд и стал зажигать все лампы в комнате. На столе продолжала гореть забытая свеча, пламя у нее оказалось красно-оранжевым и маленьким в ярком свете.
— Мало освещения, — сказал он и стал распаковывать свою камеру. — Ничего не получится, очень мало света.
— Что ты делаешь, Ангел? — Далилу уже трясло от страха, а Ева смотрела на его приготовления с улыбкой.
— Надо снимать… Мы ее позвали, сейчас будем снимать. Сейчас она придет… Жаль, Стаса нет… И света мало.
— А что, она всегда приходит, если назвать ее имя?
— Всегда. Она тебя укусит, — сказал он Далиле ласково, — ты умрешь, я должен буду избавить твою душу от вечных мучений…
— По-по-чему это меня? — возмутилась Далила.
— Ты сказала, что хочешь стать вампиром.
— Но если ты меня тут же оттащишь в церковь, я же не буду вампиром!
— Не будешь. Я тебе не дам. Но ты ощутишь миг смерти. Он очень сладостный. А потом я тебя проткну колом, он у меня всегда с собой. — Ангел медленно вытащил из кожаного футляра от видеокамеры небольшой острый кол. — Кстати, здесь есть морг поблизости?
— Подожди, подожди… — Ева решила выяснить все подробней. — Почему ты должен тащить ее в церковь… или протыкать клином? Пусть она будет вампиром, а? Таким симпатичным, — добавила она, задумчиво глядя на Далилу.
— Я доктор Кумус, — сказал Ангел, судорожным движением пригладив волосы. — Я тот — кто уничтожает вампиров.
— Теперь я уже ничего не понимаю… Если ты уничтожаешь вампиров, почему бы тебе не проткнуть эту… Нию, которая всех загрызает, и больше не будет никаких вампиров вообще. Ты что, боишься остаться без работы? — Ева храбрилась, но что-то странное было в облике Ангела, что-то очень заразительно страшное.
— Ты второй раз назвала имя Великой, ты готова к встрече с ней?
— Ангел, почему?
— Она не человек. Она из другого мира. Я тоже потерялся, люди меня не принимают. Когда я соединюсь с самим собой, я сумею уничтожить ее, но не теперь.
— А когда ты это… соединишься с собой?.. Сегодня, например, вторник. — Далилу трясло, у нее стучали зубы. — К четвергу, как, а?
— Это будет в другой жизни.
— И ты ни разу не попробовал… ну, проткнуть ее, эту Нию? Вдруг ты уже соединился с собой и не заметил?!
Ангел посмотрел на Еву грустно и ласково.
— Ты третий раз назвала имя. Она здесь.
На улице стукнула дверца автомобиля. Все трое подошли к окну. Из большой белой «Волги» выходили тоже трое, они были одеты в черные обтягивающие трико. В свете одинокого фонаря у дверей дачи странно высветились их лица, похожие на диковинные маски, потом, приглядевшись, Ева поняла, что это карнавальные очки, разукрашенные блестками. Одна из них была женщина, ее тонкое и мускулистое тело такой обтягивающий костюм только украшал, а вот мужчины были погрузней, с наметившимися животами, обтягивающая синтетика уродовала их, превращая в ходячих гусениц. Особенно смешно смотрелись в их руках небольшие короткоствольные автоматы.
— Ложись! — крикнула Ева и свалила Кумуса на пол рядом с собой.
— Ч-что это?.. — Далила несколько секунд стояла вытаращив глаза, потом схватила сына и побежала по лестнице на второй этаж. Со второго этажа вела почти отвесная лестница на чердак, Кеша проснулся, она заставила его сесть на ее спину и уцепиться покрепче руками, он сонно обхватил ее шею и спросил:
— В чего играем?..
— А… это самое, как его… в вампиров играем… держись крепче, будем прятаться..
— Вампиры не любят чеснок… Мы ползем на чердак, потому что там чеснок?
— Вот именно… Чеснок.
— А крест, ты взяла крест?
— Кеша, молчи, ради Бога, не разговаривай, какой крест?
— Тогда нам конец, — сказал Кеша, помогая ей затащить тяжеленный сундук на крышку чердака.
Далила заставила его лечь на пол, сама стащила в кучу несколько веревок, выбрала те, которые покрепче, и начала связывать их. Руки ее дрожали, она молила Бога, чтобы у Евы было оружие.
— Только бы у нее был пистолет… У нее должно быть оружие, — уговаривала она сама себя, не замечая, что бормочет вслух.
— А на вампиров оружие не действует, — авторитетно заявил Кеша. — Лично я сделаю крест. — Он отобрал у Далилы маленькую веревку и стал переплетать две небольшие палки.