Не родись красивой: Жестокие игры

– И вы это подтвердили? Согласились, что у вас роман с Николаем?
– Нет, я просто, хотела, чтобы Вика от меня отстала, – Катя молитвенно прижала руки к груди и подняла полные слез глаза на Жданова. – Я клянусь, у меня, ничего нет с Николаем, кроме дружеских отношений.
.Жданов не успокоился – он просто взял себя в руки. Он понял, как больно и тяжело будет ему потерять Катю теперь! Он необыкновенно ярко представил, как Катя сейчас разрыдается, неловко повернется, выбежит из кабинета и больше не вернется. Нет – только не это! Только бы она оставалась рядом – так же каждое утро здоровалась, стеснительно улыбалась, приносила бумаги и кофе, одергивала свои дурацкие кофточки, – этот кошмар Милко, – и бесконечно говорила что-то о ненужных уже делах. Только бы она была рядом! Но он все же с показной строгостью отчитал Катю:
– В любом случае это нехорошо, когда ходят такие разговоры! Мне не нравятся все эти сплетни...
Он автоматически переместил коробочку в дальний угол стола.
– Я попрошу девочек больше не говорить ни про Колю, ни про нас с ним, – поспешно кивала Катя и твердо добавина: – Андрей Павлович, я дала слово и умру, если его не сдержу....Я вас ни когда не предам...Вы мне верите?
Наивная горячность девушки тронула Жданова.
– Я вам верю!
Он хотел взять Катю за руку – но в кабинет, как всегда, не ко времени, ввалился Малиновский, нагруженный двумя огромными свертками в подарочной бумаге.
– Пардон, господа, я вас прервал?
– Я уже ухожу, – Катя скользнула в свое тесное пристанище.
– Что случилось? Воздух прямо-таки наэлектризован. Была гроза? Или вы просто поссорились? – Роман понизил голос, опасливо оглядываясь на двери коморки.
– Катя мне все объяснила, и я ей верю...
– Ну и хорошо. А что это за коробочка?
– Не знаю, – пожал плечами Жданов. – Я пришел, а это здесь уже лежало. Что у тебя за котомки? Собрался в поход?
– В этих котомках наше светлое будущее, – снова перешел на загадки Рома. – Забирай свой подарок, пошли в конференц-зал. Я проведу с тобой – мастер-класс! Роман Малиновский – играющий тренер! Спешите – всего одно занятие!
Они предусмотрительно заперлись в конференц-зале, и любопытный Малиновский первым раскрыл коробочку. Там, в бумажных кружевах, притаилось розовое пирожное в форме сердечка. Роман извлек десерт из упаковки, оценивающе оглядел, понюхал и впился зубами в нежный бок.
– М-м-м... объедение, – сообщил он, – у нее есть вкус. Во всяком случае, когда она выбирает сладкое.
– Верю на слово, – Андрею было по-детски обидно, что Ромка нагло, без спросу, уплетает его пирожное за обе щеки. – Вообще-то, я тоже хотел попробовать...
Роман отмахнулся от реплики, отряхнул крошки с пиджака и поднял палец, как заправский лектор:
– Это знак! А знаки не пробуют. Их понимают!
– Знак? Что-то типа «Кирпич» или «Осторожно, Катя!»?
– Андрей, ну какой ты тугодум! Если Катя устраивает тебе такие милые сюрпризы, значит, она тоже хотела бы получить нечто подобное взамен!
– Думаешь, надо купить ей торт? – растерялся Жданов.
Подарки он делал и раньше, но редко задумывался над тем, что действительно любят или не любят женщины. В его жизни они менялись слишком часто...
Роман приосанился, с упреком посмотрел на друга и начал урок.
С ловкостью фокусника он доставал из пакетов наглядные пособия – шоколадки, плюшевого медведя с сердечком в лапах, открытки-сердечки, жевательные мармеладки, засушенный цветок, цветную бумагу для записок, два диска «Баллады о любви. Лучшее».
– Что все это значит?
Малиновский прищурился, обошел Жданова, оглядывая со всех сторон:
– Это убойное оружие в деле обольщения девушки. Точнее – Кати. Действует без осечек. Есть масса вариантов. Например, открытка-сердечко плюс романтические стишки. Если не нравится – шоколадка и засушенный цветочек! Кроме того, здесь есть чудесные стихи и песни. Выбрал самые душевные! Неужели тебе не нравятся?
– Любовная лирика с радио-шансон для Кати? – усомнился Жданов, нет – здесь надо совсем другое! – Я не хочу выглядеть идиотом даже перед Пушкаревой!
Роман убежденно защищал свою груду безделушек. При хорошей организации и романтическом подходе хватит, чтобы вскружить голову даже более взыскательной девушке, чем Катя Пушкарева! В конце концов, неужели это так трудно? Она хочет любви. Причем не будничной и каждодневной, а необычной, немеркнущей. Любви, приправленной большой дозой романтики. Сердечки-цветочки под скрипичное трио. Только так завоевываются сердца и расцветают настоящие чувства! Но начинать надо с самого простого, как в школе – с арифметики. Пусть поблагодарит Катю за шоколадку.
– Кстати, что ты сделал с оберткой, ну, с той, от Катиной шоколадки?
– Выбросил в урну.
– Ты с ума сошел! Это же так важно – сохранить обертку от подаренной шоколадки!
– Все, я больше не могу слушать твою ерунду! – Андрей поднялся и хотел идти.
– С таким настроением ты все испортишь! Катя подумает, что у вас банальная интрижка, а не большое и светлое чувство! Это будет катастрофа!
– Я пойду другим путем – другой путь, он, сам знаешь, всегда короче. Забирай свое оружие...
Андрей сгреб подарки в охапку и сунул Роману, который от неожиданности рассыпал половину. Андрей успел подхватить особо, крупную особь розовой мыши и бросил плюшевым, сокровищем в Романа. Роман легко отпасовал мышь ему – за этим беззаботным занятием президентов застал...
Господин Воропаев! Он стоял в дверях конференц-зала и с интересом наблюдал за игрой. Андрей прижал к груди плюшевую игрушку, будто пытался защитить се от воинственно настроенного соперника.
– Где мои деньги? – спросил Воропаев.
– Добрый день, – обаятельно улыбнулся Рома.
– Добрым он будет, когда я получу свой чек. Или «Zimaletto» все-таки разорилась?
– Подробную информацию по всем финансовым вопросам ты можешь получить у моей помощницы Пушкаревой, – независимо ответил Жданов и повернулся спиной.
Александр решительно – как все, что он делал, – приблизился к столу. Андрей и Рома не успели даже попытаться прикрыть милые мелочи! Воропаев начал перебирать диски, игрушки, конфеты и прочие вешицы. И самым серьезным тоном осведомился:
– Собираетесь для покрытия убытков торговать с лотка на барахолке? Или прямо этими сокровищами будет жалование выдавать? Или «Zimalettо» сменило производственный профиль?
Андрей покраснел и, чтобы хоть как-то выкрутиться, соврал:
– Э-это все Роман. Хобби у него такое, всякую ерунду собирает!
– Поздравляю, Малиновский! – не удержался от ироничного замечания Воропаев. – Я вижу, в поисках прекрасного ты наткнулся на распродажу – «все по десять рублей». А какая фантазия! В этих вешах сквозит аристократический вкус!
Александр воспользовался советом Жданова и теперь отворял дверь к Катерине. Она сидела за рабочим столом, изучая данные в компьютере. От звука резко распахнутой двери она вздрогнула, подняла взгляд и увидала торжествующего Воропаева. От неожиданности Катя запнулась даже в приветствии:
– Здравствуйте, Александр... Юрьевич!
– У меня такое ощущение, что при виде меня у вас случился спазм горла! Это реакция на всех посетителей, или только мне выпала такая честь?
– Вам показалось. Впрочем, кажется, вам свойственно преувеличивать...
– Смело, – надменно усмехнулся Александр. – Но не думайте, что разгадали меня. А я вас разгадал, я знаю, почему вы меня боитесь.
– Я вас совсем не боюсь... – лепетала Катя. Что греха таить – она действительно побаивалась Воропаева.
– Все женщины боятся сильных мужчин. Хотя вы у нас очень нестандартная девица – но исключения только подтверждают правило!
Он обошел стол и встал за Катиной спиной, облокотившись на спинку кресла. Катя отодвинулась на краешек и повернула голову к Александру:
– Тогда тем более, чего мне бояться?
– Вы знаете, что я знаю! Я знаю, что вы прикрываете Андрея, И, возможно, в этом компьютере кроются страшные тайны. Настоящие цифры, убытки, неудачные сделки. И вы знаете, что я могу потребовать все это показать. Уже поэтому меня стоит опасаться.