Кольцо вечности

Выражение лица мисс Силвер не изменилось: оно как было, так и осталось непреклонным.
— Я была бы не прочь увидеть домик лесника.
Фрэнк метнул на нее быстрый взгляд.
— Зачем? Вы надеетесь найти среди руин Луизу Роджерз?
— Не знаю, Фрэнк. Но я хотела бы осмотреть дом.
Он издал странный смешок.
— Вы его увидите. Но во имя здравого смысла, объясните, кому могло понадобиться убивать женщину, предположительно здесь, в лесу, затем выносить труп на дорогу, где его увидела Мэри Стоукс, а потом снова тащить целых полмили по густым зарослям? И каким образом неизвестный ухитрился не оставить никаких следов? Это невозможно!
Мисс Силвер негромко кашлянула.
— Если это невозможно, значит, этого не было.
Фрэнк ответил ей озадаченным взглядом.
— Так чем вы хотите заняться сначала — поговорить с Мэри Стоукс или побродить по лесу?
— Пожалуй, сначала нанесем визит Мэри Стоукс.
На это Фрэнк и рассчитывал. Несмотря на внешнюю непринужденность, он напоминал натянутую струну. Дело представлялось ему донельзя запутанным, он был уверен только в одном: Мэри либо лжет, либо говорит правду. В первом случае можно опровергнуть ее слова. Во втором — обнаружить более убедительные доказательства, нежели об мороки, рыдания и сбивчивый рассказ. А что касается правдивости Мэри, Фрэнк не сомневался, что мисс Силвер сумеет распознать ложь. Но когда они очутились лицом к лицу со свидетельницей в гостиной Томлинс-фарм, Фрэнк засомневался, что им удастся хоть что-нибудь вытянуть из Мэри Стоукс.
Миссис Стоукс открыла им дверь, поприветствовала Фрэнка и рассыпалась в извинениях за то, что камин не затоплен. В домашнем платье с засученными рукавами хозяйка производила впечатление простой и добродушной женщины. Она объяснила, что ее племянницы сейчас нет дома, и предложила гостям подождать. За десять минут они успели подробно рассмотреть обои с рисунком, который в восемнадцатом веке одна дама описала как «крупные, кричаще-яркие цветы», маску лисы в дальнем углу, чучела птиц на трехногом столике под бордовой скатертью, обшитой по краю кружевом, пивную кружку в виде толстяка, очаровательную майолику в угловом шкафу, увеличенные фотографии родителей миссис Стоукс на одной стене и мистера Стоукса — на другой. Оба мужчины на портретах явно чувствовали себя неловко в воскресных костюмах с высокими жесткими воротниками и галстуками, обе женщины держались чопорно до мрачности. Мать миссис Стоукс сфотографировали вскоре после того, как она овдовела, на снимке удачно вышел пышный траурный креп на в высшей степени благопристойном вдовьем чепце.
Мисс Силвер с интересом изучала эти свидетельства чужой жизни. Она обратила внимание на начищенные медные ручки орехового бюро, отполированного до идеального блеска. Нигде не было ни пылинки, несмотря на великое множество безделушек.
Как только Мэри Стоукс вошла в комнату, гостям сразу стало ясно, что этой девушке здесь не место. Она была молода и миловидна, но только на первый взгляд: второй вызывал сомнения в том, действительно ли она настолько молода и хороша собой, как показалось вначале. Она держалась чуть скованно, напряженно, почему-то напомнив мисс Силвер старый детский стишок, в котором детям советуют не гримасничать во время боя часов, иначе их лица останутся искаженными на всю жизнь. Возможно, впечатление создавали искусно подкрашенные волосы и чересчур свежий цвет лица, а может, и прическа — последний крик лондонской моды, неуместный в обстановке провинциальной фермы, — или же темно-синее платье столь же модно го покроя, или брошь с блестящими камнями, очень похожими на настоящие. Скорее всего, общее впечатление создавало сочетание всех этих деталей.
В комнату Мэри Стоукс вошла с надменным видом. Пока она обменивалась рукопожатиями и приветствиями с гостями, ее голос неприятно подрагивал на высоких нотах, а речь была чересчур учтивой.
Фрэнк Эбботт объяснил:
— Я прибыл из Скотленд-Ярда с целью провести расследование. Позвольте представиться: сержант Эбботт. Надеюсь, присутствие мисс Силвер вас не стесняет.
Не будь мисс Стоукс столь утонченной, она вздрогнула бы и вскинула голову. Но она лишь удостоила мисс Силвер кратким взглядом, опустилась на ближайший стул и закинула ногу на ногу, демонстрируя пару хороших шелковых чулок. Поправив синюю юбку, она устремила взгляд блестящих глаз на молодого человека, явившегося допросить ее. Гость оказался привлекательным мужчиной, не похожим на полицейского, и он явно был весьма высокого мнения о себе. Мэри смело встретила его взгляд, а затем опустила глаза так, что ресницы коснулись щек. Она чувствовала, что Фрэнк смотрит на нее, но не понимала, почему ее вид не доставляет ему ни малейшего удовольствия.
Со слабой смущенной улыбкой она откликнулась:
— Разумеется, нет. Для меня это честь.
Фрэнк вынул блокнот и придвинулся к одному из массивных столов-тумб, которые были в большой моде в середине прошлого века. Резная, отполированная до блеска поверхность стола служила опорой для двух толстых семейных альбомов и большой Библии; каждый из предметов покоился на собственной, связанной крючком салфеточке из бордовой шерсти. Освободив на столе место для блокнота, Фрэнк взял карандаш и обратился к мисс Стоукс:
— Я расследую дело о происшествии в роще Мертвеца. Мы установили, что вы действительно перебрались через канаву и пробежали по лесу, но кроме ваших, там не обнаружено никаких следов.
Ресницы дрогнули. Голубые глаза блеснули ярче.
— Если Джо Тернберри и инспектор Смит не оставили следов, не понимаю, почему их должен был оставить кто-то другой.
Похоже, Мэри считала вопрос исчерпанным. Выдержав ее прямой холодный взгляд, Фрэнк поспешил развеять это впечатление.
— Боюсь, это не аргумент. Следы Смита и Тернберри легко обнаружить. Как вы помните, я присутствовал при первом осмотре места происшествия и видел, как велись поиски. Я говорю о другом: там вообще нет никаких следов. Если неизвестный мужчина на самом деле вытащил из зарослей труп женщины, чем вы объясните тот факт, что он не оставил ни отпечатков ног, ни следов трупа, который тащил?
Мэри склонила голову набок.
— Знаете, я не стану ручаться, что неизвестный действительно тащил труп — было так темно! Возможно, убийца просто нес жертву на руках.
— Но в таком случае он должен был оставить более глубокие отпечатки подошв.
Мэри слегка пожала плечами.
— Возможно, вы не нашли то место.
— Ваши следы видны отчетливо — ошибки тут быть не может. Вы стояли лицом к тропе. С какой стороны из лесу вышел тот человек?
Мэри сжала губы и нахмурилась.
— Не знаю.
— Мисс Стоукс, вы шли через рощу Мертвеца, когда услышали шум — вы сами так сказали. Вы так перепугались, что перебрались через канаву, направляясь туда, откуда доносился шум, — Фрэнк вопросительно поднял светлую бровь. — Странный поступок. Не могли бы вы объяснить его?
Мэри холодно ответила:
— Я испугалась, как испугался бы на моем месте всякий.
— И бросились бежать в ту сторону, откуда слышались пугающие звуки?
— Мне было некогда размышлять, я просто побежала — как сделали бы и вы, если бы испугались. Наверное, мне просто хотелось спрятаться.
— Пожалуй, но почему вы не скрылись в кустах по другую сторону дороги? Зачем кинулись навстречу опасности? Ведь вы могли столкнуться с убийцей.
Мисс Стоукс явно начинала терять терпение.
— Говорю вам, я не раздумывала — мне было слишком страшно! Не знаю зачем, но я побежала в лес, туда, откуда слышались звуки.
— Вы в этом уверены?
Мэри вспыхнула.
— Что вы имеете в виду?
— В том направлении мы не нашли ваших следов.
Она вздохнула.
— Ничем не могу вам помочь.
— Странно, не правда ли? Ни ваших следов, направленных в лес, ни следов выходящего из лесу убийцы! Боюсь, мы имеем дело с неким противоречием. Даже перепугавшись, вы едва ли могли углубиться в лес одним прыжком, да еще в темноте.
Все это время мисс Силвер играла роль безмолвной, но внимательной зрительницы. Она выбрала стул, напоминавший ее собственный — со слегка выгнутой обитой спинкой, мягким сиденьем и тонкими резными ореховыми ножками. На таких стульях очень удобно сидеть, занимаясь вязанием или рукоделием: можно опираться на спинку, но свободно двигать руками. В такие минуты мисс Силвер особенно недоставало вязанья, но сейчас она не могла позволить себе отвлечься. Ее руки в теплых черных шерстяных перчатках, подаренных на Рождество ее племянницей Этель, покоились на коленях. Она задумчиво посматривала на Мэри Стоукс. На фоне синего платья ярко выделялось дешевое жемчужное ожерелье девушки. Ее грудь заметно приподнималась от торопливого дыхания, на щеках проступил густой румянец гнева. Мисс Силвер пришла к выводу, что Мэри не только рассержена, но и испугана. Фрэнк умело вел допрос. Он слегка улыбался — холодной, зловещей улыбкой, которая не понравилась бы Монике Эбботт, напомнив ей о свекрови. Именно такой улыбкой леди Эвелин предваряла особенно колкие замечания.