Разлучница

— Передавай ей привет, но я не могу, — терпеливо отвечала Жасмин. — У меня дела.
— Твой брат тоже отказался. С тех пор, как он познакомился с этой девкой…
Жасмин вздохнула.
— Мама, — сказала она тихо, перебив ее, — я отключаюсь. И на следующие выходные я тоже не смогу приехать: у меня дела.
— А тебе не кажется, что пора избавляться от твоего детского упрямства? Мы ведь тебя не выгоняли. Ты сама тогда приняла решение уехать в Берлин.
Жасмин убрала телефон от уха и опустила его. Было слышно, как мать что-то еще рассказывала, но она не слушала ее, наблюдая за проплывающими за окном цветущими лугами, голубыми озерами и зазеленевшими лесами. Бросив мимолетный взгляд на мужчину, сидевшего напротив, она заметила, что он смотрит на нее. Девушка у окна тоже заметила его заинтересованность Жасмин, какой бы кратковременной и незначительной она ни казалась, и провела рукой по своим темным волосам.
Жасмин снова приставила телефон к уху.
— Мама, нам действительно нужно заканчивать разговор. У меня батарейка села. Я тебе еще позвоню. — С этими словами она отключилась.
Девушка у окна ухмыльнулась и отвернулась к окну, вложив в закрытую книгу палец. Даже если женщины и соперничают из-за мужчин, у них всегда есть объединяющее начало — их матери.
— Ваша мать тоже называет любую незнакомку девкой? — неожиданно поинтересовалась Жасмин.
С недоумением посмотрев на нее, девушка чуть помедлила, а потом расплылась в жемчужной улыбке. Таким образом ей наконец удалось привлечь к себе внимание молодого человека. К тому времени он уже тоже закончил свой разговор с матерью.
— А что сказала бы ваша мать? — спросила Жасмин, обращаясь к новому попутчику.
— Моя мать управляет брачным агентством. Она зарабатывает на том, что мужчины интересуются женщинами. — Он с улыбкой посмотрел на обеих и поднял выпачканные в масле руки.
— Может, у кого-то из вас найдется салфетка?
Девушка у окна не заставила себя долго ждать, тут же изъявив желание быть ему полезной. Жасмин не сдвинулась с места.
— Благодарю, — сказал он, тщательно вытирая пальцы.
Его взгляд устремился на кондуктора, который вошел в вагон и крикнул: «Кто только что сел в поезд?» Чтобы достать бумажник, мужчина должен был встать и достать из багажного отсека свой скомканный пиджак. Тем временем королева электричек, не в силах отвести взгляд, уставилась на его спину, обтянутую оливковой футболкой. Она с интересом рассматривала его, как, впрочем, и Жасмин. Под мягким трикотажем явственно проступали крепкие мышцы спины и накачанный пресс хорошо натренированного спортсмена-любителя. Поскольку билет у него был до Ростока, то пассажир поинтересовался, когда туда прибывает поезд, и, прикинув время, посмотрел на часы. Но почему же он все-таки не пошел в первый класс?
Жасмин опустила взгляд и открыла лежавшую на коленях папку, которая слегка упиралась в столик. Правило номер один в инструкции по соблазнению мужчин звучало так: если тебе нравится мужчина, то пусти в ход один козырь и дальше делай что хочешь, только не проявляй свою заинтересованность его персоной. Тем более что этот мужчина с плоским животом был ей совершенно неинтересен уже потому, что для таких, как он, она всегда будет женщиной второго сорта.
— И что вы читаете? — через некоторое время полюбопытствовал он, обращаясь к девушке у окна.
Смутившись, та засмеялась.
— Да вот, купила на вокзале.
Это был какой-то роман в пестрой обложке.
— И что? Интересно?
— Нормально. Это любовный роман.
Жасмин попробовала сосредоточиться на досье Рольфа о концерне «Розеншток». Перед ней стояла куда более трудная задача, чем привлечь к разговору какого-то случайного попутчика, которого она никогда больше не увидит.
Концерн «Розеншток» был одним из крупнейших предприятий, в послевоенные годы обеспечивший работой всех жителей Люнебургера Хайде. Оказывается, по закону он не мог называться концерном, потому что всегда оставался обществом с ограниченной ответственностью. После падения Берлинской стены в Ростоке построили огромную фабрику.
Новые земли Германии привлекали своими рынками сбыта. Возможно, они получали материальную помощь от государства.
В начале девяностых делами «Розеншток» заведовала одна холдинговая компания, директором которой был старик Гюнтер Розеншток Они скупили всевозможные мелкие фирмы, владевшие стоянками, телефонной компанией, производством компьютерных комплектующих, и даже агентство по транспортировке строительных машин. Дело едва не дошло до покупки специальных конструкций для ремонта путей, которыми занимался Тиллер.
Жасмин оторвала глаза от папки с бумагами: девушка продолжала читать свой роман, а мужчина откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза.
После краха на бирже, который случился около трех лет назад, концерн «Розеншток» постепенно начал распродавать мелкие предприятия и сосредоточил все усилия на основной продукции: кухонном оборудовании, кухонной мебели, бытовой технике — от дешевой до класса люкс. Рольф вложил даже брошюру, в которой была представлена модель «Болонья»: простые линии, классический белый в сочетании с теплым цветом ореха, встроенная плита, полностью соответствующая эргономическим требованиям.
Жасмин не могла не ухмыльнуться: даже в таких совершенных кухнях была кое-какая недоработка. Взять, например, дверные ручки, выполненные дизайнером на заказ: в местах их крепления к дверце собиралась грязь, и, если у тебя короткие ногти, вымыть их было весьма проблематично.
Поезд въехал в Мюрицкий национальный парк с его густыми лесами, непроходимыми болотами и кристально чистыми водоемами. Через несколько минут он сделает остановку в Варене — городе, где сливаются три голубых озера.
Девушка у окна захлопнула книгу и встала. В тот же момент джентльмен, сидевший у прохода, вскочил с места, чтобы пропустить ее, и помог ей вытащить сумку из багажного отсека, хотя сумка вовсе не была тяжелой и девушка запросто могла справиться с ней сама.
— Спасибо, — сказала она и повернулась к Жасмин: — Счастливого пути.
— Хороших выходных, — ответила Жасмин.
Королева электричек исчезла. Испачканный джентльмен сел на свое место. Поезд тронулся. Жасмин снова погрузилась в изучение бумаг.
— Извините.
Жасмин подняла глаза.
— Вы не могли бы присмотреть за моими вещами? Я хочу пойти купить кофе: пока в этот вагон что-то принесут поесть, мы будем уже в Ростоке.
— В этом вагоне никто ничего носить не будет, но в поезде есть закусочная, — объяснила Жасмин.
— Да? Понятно. Тогда, может, вам принести кофе или что-нибудь еще? — Его брови и вправду были цвета горького шоколада.
— Нет, спасибо.
— Ну как хотите. — Но вместо того чтобы встать, он нагнулся вперед. — Извините за любопытство, но в таких узких вагонах нельзя этого не заметить. Я задаю себе вопрос…
— Возможно, — любезно прервала его Жасмин, — если бы вы прошли в первый класс, то соблазн бы был меньше.
Он озадаченно усмехнулся.
— Знаете ли, эти помешанные на своих ноутбуках люди в первом классе раздражают меня. При каждом их телефонном звонке они зарабатывают миллионы. Вы мне не верите? Неужели и во втором классе попутчики не разговаривают между собой?
Жасмин дружелюбно улыбнулась.
— Вы что, пишете бестселлер и едете в вагоне с деревянными сиденьями из чисто утилитарного интереса?
Он очаровательно улыбнулся во весь рот.
— А у вас острый язычок, как я и думал. «Ты не должен потерять ее из виду», — сказал я себе, поэтому и сел напротив вас. Не очень-то приятно, когда на тебя нападают из-за угла.
На этот раз его слова озадачили Жасмин, и она улыбнулась, пытаясь скрыть свою растерянность.
— Ладно, — довольно произнес он. — Теперь я иду за кофе. Вы и вправду ничего не хотите?
Жасмин покачала головой, делая вид, что занята и он ее отвлекает. Молодой человек требовал от нее полного внимания к своей персоне, не ее личного, конечно, а просто внимания женщины. Похоже, его задело, когда она дала понять, что очень легко может обойтись и без него. Ее пульс участился: она не любила, если кто-то был остроумнее ее.