Почему нас ненавидят?

 
Гор ВИДАЛ
ПОЧЕМУ НАС НЕНАВИДЯТ? ВЕЧНАЯ ВОЙНА РАДИ ВЕЧНОГО МИРА
 
ПРЕДИСЛОВИЕ
Есть такой физический закон (когда я в последний раз заглядывал в учебник, он там был) — в природе нет действия без противодействия. Похоже, это касается и человеческой природы, а следовательно, истории. Две даты, относящиеся к событиям последних шести лет, в Соединенных Штатах Амнезии будут помнить дольше, чем обычно. (Первая — 19 апреля 1995 года, когда щедро увенчанный наградами солдат по имени Тимоти Маквей взорвал федеральное здание в Оклахома-Сити, убив 168 безвинных мужчин, женщин и детей. Почему он это сделал? Маквей объяснил свое деяние красноречиво и пространно, но наши правители и принадлежащие им средства массовой информации предпочли представить его садистом, свихнувшимся злодеем — непохожим на всех нас, добропорядочных людей, — совершившим этот акт просто так, забавы ради.) И вторая дата — 11 сентября 2001 года, когда Усама бен Ладен и его исламская террористическая организация нанесли удар по небоскребам Манхэттена и Пентагону. Пентагоновская хунта, заправляющая всеми нашими делами и манипулирующая своим президентом, запрограммировала его заявить, что бен Ладен — это злодей, снедаемый завистью к нашей свободе, богатству и добродетели.
В этих объяснениях не много смысла, однако наши правители за последние пятьдесят лет отучились говорить нам правду о том, что наше правительство делает с другими народами, а в случае Маквея — и со своим собственным. Единственное, что нам остается, — это черпать информацию из еженедельников «Тайм» и «Ньюсуик», с невнятных обложек которых на нас смотрят зловещие персонажи Иеронима Босха с адским пламенем во взоре, а тем временем «Нью-Йорк тайме» и хор ее подражателей раскручивают запутанные истории о сумасшедшем Усаме и трусливом Маквее, стараясь убедить американцев, что лишь горстка фанатиков могла ударить по стране, возомнившей себя настолько близкой к совершенству, насколько это достижимо для какого бы то ни было человеческого сообщества. Предположение же, что наша правящая хунта сама могла спровоцировать Маквея (выходца из американской глубинки, героя войны в Персидском заливе) и Усаму, считающего себя защитником истинной веры, никогда всерьез не анализировалось.
Согласно американским средствам массовой информации, где-то что-то происходит, но причины этих событий нам незачем растолковывать. Поэтому те из нас, кто задумывается о бесчисленных «почему», с трудом продираются сквозь спонсируемые корпорациями американские СМИ. Это стало мне абсолютно ясно, когда я попытался объяснить историю Маквея в журнале «Вэнити фэйр» и когда мои попытки опубликовать статью после 11 сентября закончились провалом.
Другой приглушенный сентябрем голос принадлежит Арно Дж. Майеру, отставному заслуженному профессору истории Принстонского университета. Его статья «Несвоевременные мысли» была отвергнута в Соединенных Штатах всеми, в том числе еженедельником «Нэйшн», в котором я сотрудничаю многие годы (и где мои несвоевременные мысли по поводу 11 сентября тоже были отклонены). Майер опубликовал свою статью во французской газете «Монд». В частности, он писал:
«В новейшее время вплоть до недавних событий акты индивидуального террора считались оружием слабых и бедных, тогда как акты государственного и экономического террора — оружием сильных. В обоих видах террора важно различать объект и жертву. Это различие кристально ясно в случае удара по Центру международной торговли: объект представляет собой ярчайший символ и средоточие глобальной корпоративной и экономической мощи, жертвами же стали несчастные, в основном рядовые служащие. Иное дело Пентагон: там сосредоточено высшее военное командование — ultima ratio regnum  [1] — капиталистической глобализации, причиняющее, выражаясь пентагоновским языком, «побочный» ущерб человеческой жизни.
Так или иначе, после 1947 года Америка превратилась в главного преступника-первопроходца, виновного в «упреждающем» государственном терроризме, прежде всего по отношению к странам «третьего мира», и потому, как правило, игнорируемом. Кроме постоянной подрывной деятельности и свержения правительств в соперничестве с Советским Союзом в годы «холодной войны», Вашингтон прибегал к политическим убийствам, создавал суррогаты эскадронов смерти и отряды так называемых борцов за свободу (типа бен Ладена). Он организовал убийство Лумумбы и Альенде и пытался осуществить покушения на Кастро, Каддафи и Хусейна, накладывал вето на любые попытки обуздать не только нарушения Израилем международных соглашений и резолюций ООН, но и проводимую им политику «упреждающего» государственного террора».
Я хотел бы отметить, что «Монд» — это умеренно консервативная интеллектуальная газета, которая в течение десятилетий поддерживала Израиль. Сам Арно Дж. Майер провел «школьные годы» в немецком концентрационном лагере.
Моя собственная статья о событиях 11 сентября была позднее опубликована на итальянском языке в сборнике, подобном этому. Ко всеобщему изумлению, он мгновенно стал бестселлером и был переведен на десяток других языков. Я счел нужным рассказать в нем не только о бен Ладене и Маквее, но и о разного рода провокациях с нашей стороны, которые толкнули террористов на эти ужасные преступления.
 
НТЯБРЯ 2001 ГОДА (ВТОРНИК)
В Коране сказано, что во вторник Аллах создал тьму. Одиннадцатого сентября прошлого года, когда летчики-самоубийцы на коммерческих самолетах врезались в заполненные людьми американские здания, мне не надо было смотреть на календарь, проверяя, какой это день, — «черный вторник» отбросил длинную тень на Манхэттен и берега реки Потомак. Не удивило меня и то, что, хотя с 1950 года мы истратили около семи триллионов долларов на нечто, именуемое обороной ни ФБР, ни ЦРУ, ни Разведывательное управление министерства обороны никого не предупредили о возможности подобного акта.
В то время как сторонники Буша рьяно готовились к новой мировой войне, ожидая, что ракеты из Северной Кореи с маркировкой в виде флагов посыплются на Портленд в штате Орегон, но будут перехвачены нашей противоракетной защитой, хитрая лиса Усама бен Ладен знал, что ему для его священной войны против неверных нужны лишь летчики, готовые пойти на смерть вместе с теми случайными пассажирами, которые окажутся на борту захваченных ими самолетов.
Телефон звонит непрерывно. Летом я живу в Италии, к югу от Неаполя. Итальянские газеты, телевидение, радио ждут комментариев. Как и я сам. Недавно я написал о Пёрл-Хар-боре. А сейчас мне снова и снова задают один и тот же вопрос: то, что произошло, разве в точности не похоже на воскресное утро 7 декабря 1941 года? Нет, говорю я, не похоже. Насколько нам теперь известно, предупреждения о нападении во вторник не было  [2]. Конечно, у нашего правительства много-много секретов, о которых наши враги почему-то всегда знают, а нашему народу их сообщают только через много лет, если вообще сообщают.(Президент Рузвельт спровоцировал японцев напасть на нас в Пёрл-Харборе.) Я описал шаги, которые он предпринял, в моем романе «Золотой век».(Мы теперь знаем, что было у него на уме: прийти на помощь Англии в борьбе против союзника Японии Гитлера — весьма изобретательная выдумка, принесшая победу человеческой расе) А что же было — что есть — на уме у Усамы бен Ладена?
На протяжении нескольких десятилетий американские средства массовой информации безостановочно изображали мусульманство в качестве некоего демона. Поскольку я лояльный американец, то не должен говорить вам, почему это происходило, мы вообще не привыкли анализировать, почему что-либо происходит, — мы просто обвиняем других людей в беспричинном злопыхательстве. «Мы хорошие, — объявляет Дж. У. Буш, — а они — злодеи», — помещая таким образом всех в один аккуратненький пакетик. Позже сам Буш завяжет на пакетике бантик, обращаясь к объединенной сессии конгресса и делясь с конгрессменами — как и со всеми нами, живущими за пределами Вашингтонского пояса, — своим глубоким пониманием исламского коварства и способов его проявления: «Они ненавидят все, что видят в этом зале». Я подозреваю, что миллион американцев слушали это по телевидению и печально кивали в знак согласия. «Их лидеры назначают себя сами. Они ненавидят наши свободы — нашу свободу вероисповедания, нашу свободу слова, нашу свободу голосовать, создавать организации и не соглашаться друг с другом». При таком громогласии какой американец, подобно флоридскому лещу, не заглатывал приманку?