До края земли

Однако, как профессионал, Кэт сразу же обратила внимание на игру света на скулах мужчины, на контраст между его курчавой бородкой и резными губами, на изменчивый цвет и глубину его глаз.
Ей вдруг показалось, будто она знает этого человека, хотя Кэт могла бы поклясться, что никогда не встречала его. Незнакомец из тех мужчин, которых женщины не забывают.
И все-таки она доверилась ему. Интуиция, подсказавшая Кэт отдать фотоаппараты, заставила ее расслабиться и принять помощь этого человека с суровым лицом.
– Я хорошо плаваю, – сообщила она. При этих словах ею завладели неприятные воспоминания: невероятная злость, заставившая Кэт прыгнуть в воду с яхты своего бывшего мужа, заплыв длиною в две мили в полуночном океане и единственный сигнальный огонек роскошной яхты. Да, она была очень хорошей пловчихой. Кэт почувствовала на себе умный и оценивающий взгляд мужчины.
– Уверен, характер у вас под стать вашим волосам, – протяжно проговорил он.
Кэт слегка улыбнулась. Густые рыжевато-каштановые волосы более всего соответствовали ее представлению о красоте. Все прочее в себе она не слишком высоко ставила. У нее есть все, что положено иметь женщине. Все части ее тела функционируют нормально.
Ну, скажем, почти все.
Была одна вещь, о которой ей не хотелось вспоминать.
– Неужели нельзя думать о чем-то веселом? – тихо спросил мужчина.
Этот вопрос неприятно удивил Кэт. Ее глаза округлились, а их серая глубина затуманилась. Затем темные ресницы закрылись, отгораживая ее внутренний мир от незнакомца, слишком проницательного и способного нарушить покой.
– Но мои мысли нельзя назвать и печальными, – пробормотала Кэт.
– Однако очень близки к этому, не так ли?
– Да.
Кэт с облегчением увидела, что до берега осталось совсем немного, и скоро она избавится от своего незваного спасителя.
– Вы всегда уступаете в споре? – осведомился незнакомец.
– Так поступают взрослые.
– Это называется сдаваться.
Разозлившись, Кэт выскользнула из рук мужчины, встала на ноги и рванулась по мелководью за своим фотооборудованием, которое незнакомец поставил на землю значительно выше верхнего уровня прилива.
Каждый шаг вызывал нестерпимое жжение в правой ступне. Казалось, она наступает на рой пчел. Но, не обращая внимания на боль, Кэт перебросила сумку с камерами через плечо, просунула руку сквозь ремень большого объектива и повернула к своему дому.
Сделав два размашистых шага, Трэвис невозмутимо встал перед Кэт, отрезав ей путь к отступлению.
Он вовсе не собирался упускать такую очаровательную, хотя и обидчивую женщину. Поэтому, не раздумывая, Трэвис преградил ей путь. Отметив, что в дополнение к длинным ногам она наделена прагматизмом, он задал себе вопрос: что можно испытать, став ее любовником?
Впрочем, Трэвис сомневался, что способен это выяснить, он давно потерял навыки общения. После развода он неожиданно для себя обнаружил, что алмазный браслет куда больше располагает женщин к улыбкам и сексуальным намекам, чем комплименты.
“Жаль, что эта женщина не фотограф Харрингтона, – уныло подумал Трэвис. – Тогда мне не пришлось бы прилагать старания, чтобы сблизиться с ней”.
Ведь Харрингтон говорил, что у Кохран неброская внешность. А у этой есть на что посмотреть. Конечно, она не красавица и не похожа на куклу Барби или разукрашенную прилизанную Плэймет. Но Трэвиса очаровали ее плавные линии, манера поведения и показная независимость.
– Неужели вы всегда приземляетесь на ноги, как котенок? – спросил он.
Кэт сделала шаг в сторону, пытаясь обойти мужчину.
– Спасибо, что не замочили мои фотоаппараты.
– Меня зовут Трэвис.
– Спасибо, что не замочили мои фотоаппараты, Трэвис.
Спаситель снова вырос перед ней. Кэт остановилась, поправила ремень сумки и поморщилась, когда ее острый край ударил ее по правой ноге.
– Разве вы не должны хотя бы представиться? – осведомился Трэвис.
– Конечно, должна, – спокойно согласилась Кэт.
Трэвис улыбнулся.
– У кошечки есть коготки, но она ни разу не замурлыкала для меня. Вот и вся ее благодарность.
– Напротив, я так благодарна вам, что даже не пошлю вас ко всем чертям.
Трэвис снова поднял ее на руки.
– Опустите меня, – холодно потребовала Кэт.
– Но у вас кровоточит нога.
– Это подает сигналы мое сердце.
– В следующий раз, если захотите подать сигнал, купите открытку, – заметил Трэвис. – Это безопаснее.
– Открытки недостаточно выразительны.
Трэвис посмотрел на Кэт так, словно впервые увидел ее.
– Я начинаю думать, что у вас не только симпатичное личико.
– А я сомневаюсь, что вы чистите зубы, если говорите такие гадости.
– Приходите и понаблюдайте. Я даже позволю вам выдавить зубную пасту.
– Вы просто невозможны. – Кэт улыбнулась несмотря на раздражение.
– Да, в самом деле, у меня очень покладистый характер.
Кэт осадила бы любого другого мужчину, одним-единственным холодным взглядом, но Трэвис вел себя слишком вызывающе, чтобы воспринимать его серьезно. Очевидно, он тоже не ждал от женщины ничего особенного, а только хотел немного повеселиться, и Кэт подыграла ему, легко уступив соблазну засмеяться, хотя уже не помнила, когда в последний раз смеялась от души.
Трэвис удивился, увидев, как изменилось от смеха ее лицо. Серые глаза незнакомки излучали такое же необыкновенное тепло, как и ее рыжевато-каштановые волосы.
– Скажите, как вас зовут, – тихо попросил Трэвис.
Заметив, как в Трэвисе просыпается желание, Кэт подумала, что зря так несерьезно восприняла этого человека. Задрожав от какого-то странного чувства, она решила, что всему виной мокрая одежда.
– Меня зовут Кэт, – сказала она; потом быстро добавила: – Кэтрин.
– Друзья называют вас Кэтрин?
– Нет.
– Кэти?
– Да.
– А мужчины, – уточнил Трэвис, – называют вас Кэт?
Его сине-зеленые глаза выражали сейчас откровенный цинизм. Отметив это с горьким сожалением, Кэт слегка улыбнулась.
– Шутки кончились, Трэвис. Отпустите меня.
– Как ваши мужчины называют вас… Кэт?
Она приподняла темно-каштановые брови и уставилась на Трэвиса холодным, немигающим взглядом.
Трэвис опустил Кэт на землю так, что она скользнула вдоль его длинного тела.
Кэт понимала, что борьба с ним – напрасная трата энергии. К тому же в результате борьбы она еще ближе познакомилась бы с его притягательной мужской силой.
Наконец Трэвис убрал свою руку.
Кэт поправила тяжелую сумку с фотоаппаратами и уставилась на Трэвиса глазами профессионального фотографа.
Да, он, безусловно, был бы хорошим объектом. Свет заходящего солнца золотил его волосы. Глаза мужчины, изменив цвет, стали теперь изумрудными и глубокими, как море. Мокрая одежда подчеркивала мускулистость плеч и бедер.
Кэт смутно осознала, что Трэвис значительно крепче, чем кажется на первый взгляд. Он напоминал дерево с идеальными пропорциями, и необходимо было приблизиться к нему, чтобы оценить его по-настоящему.
“Несимпатичный мужчина, – решила Кэт, – но все же что-то в нем есть…”
Сколько бы она ни смотрела на Трэвиса, ей открывались бы все новые и новые его черты. Он был сложным человеком и взрослым мужчиной.
А Кэт привыкла иметь дело с мальчиками.
– Только я называю себя Кэт. У меня нет никаких мужчин. И, – холодно добавила она, – я не ищу их. Но я действительно благодарна вам, Трэвис.
– Да? – с удивлением и беспокойством спросил он, потому что эта женщина явно пренебрегала его обществом.
Кэт догадалась, что этот мужчина, как и она, сожалеет о расставании.
– Да, за фотоаппараты, – пояснила Кэт, – за то, что рассмешили меня.
– Неужели я прав в том, что вас редко посещают веселые мысли?
Кэт молча повернулась и направилась прочь от этого особенного и неотразимого человека.
Трэвис наблюдал, как гордо удаляется слегка прихрамывающая Кэт со своим тяжелым фотооборудованием.