Личный секретарь младшего принца
— Можешь говорить тут, — смерив Иллиру загадочным взглядом, приказал принц, — присаживайся.
Баронет состроил недовольную гримасу, принес из кабинета стул и сел.
— Я хотел поговорить насчет слуг…
— Чего они хотят? — недобро прищурился Кандирд.
— Они просят прощения, разрешения исправить все свои ошибки и любого наказания… только не такого позора.
— А что они сделали с комнатами? — живо заинтересовалась сеньорита.
— Полили духами, самыми дешевыми, какие нашли… зато не жалея, — мрачно сверкнув в ее сторону глазами, сообщил баронет, — теперь туда невозможно войти.
— Можно сказать, что они оказали мне неплохую услугу, — подумав минуту, нашла светлый момент в этом происшествии девушка, — ваше высочество, их нужно простить.
— Сначала объяснитесь насчет услуги, — заинтересовался Кандирд, — мне кажется, вы ее придумали только сейчас.
— Ничуть, — не сдалась она, — просто раньше у меня не хватило бы смелости… высказать свою просьбу, а теперь случай помог. Дело в том, что я всю жизнь живу в чьих-то комнатах… сплю на продавленных постелях, сижу за исцарапанными столами, а мне хотелось новую мебель… самую простую, но чтоб пахла свежим деревом и никому до меня не принадлежала. А старую мебель можно поставить где-нибудь на балконах… там запах быстро улетучится.
— Нет, не так, — мстительно прищурился его высочество, уже и сам осознавший, что чересчур погорячился, — эту мебель немедленно разнести по комнатам главных виновников, и ковры тоже. А их мебель унести подальше… куда там у нас идет вся рухлядь?
— В комнаты к кандидаткам, — не удержалась от колкости Иллира и тут же состроила невинное выражение: — Простите, ваше высочество, само сорвалось.
— Прощаю, — изучающе разглядывал ее принц, оказывается, девчонка может при случае быть и колючей, и ее слова насчет гадюк — вовсе не крик отчаяния, как показалось ему в тот момент, — но способ решения проблем вы мне все равно должны. А ты можешь идти, Инг, пусть шутники приступают к освобождению комнаты. И скажи им, что своему счастью они обязаны заступничеству сеньориты.
— Я еще немного тут посижу, пусть не думают, что мне слишком легко удалось вымолить для них прощение, — мигом сориентировался баронет, — и заодно послушаю про проблемы.
— Хорошо, — подумав несколько мгновений, кивнул принц, — сиди. В конце концов, это и тебя касается.
— Даже так?! — заинтересованно поднял бровь Ингирд. — Тогда я весь внимание.
— Мы говорили о том, что для его высочества… да и для вас, довольно непривычно и неудобно то непреложное обстоятельство, что новый личный секретарь не мужского пола, — тяжело вздохнув про себя, решительно подступила к обозначению проблемы Иллира, — и со временем проблемы будут накапливаться, если не разрешить их сразу.
— Боюсь, он не захочет вас уволить, — разочарованно процедил баронет.
— Про это даже речь не может идти, — отрезал принц, — меня вполне устраивают деловые качества сеньориты. Вон Джигорт даже представления не имел, что такое этот уэллин.
— Который она теперь не желает отдавать, — припомнил баронет.
— Извините меня, Ингирд, что не объяснила сразу… но вы были настроены так агрессивно, что мне показалось, дело вовсе не в уэллине, — кротко сообщила сеньорита-секретарь, — но если эльф попросил открыть послание только после его отъезда, значит, сделать нужно именно так. Он каким-то образом чувствует уэллин, и нарушение условия может принять за оскорбительное отношение к себе лично.
— Вот! — назидательно сообщил принц другу. — Теперь ты понимаешь, почему я ее принял секретарем? Она не просто делает, а думает, что делает.
— Но тогда другого способа нет, кроме как терпеть, — хмуро вздохнул баронет и поднялся со стула, — пойду, а то они все зелья у Бунзона выпьют.
— Есть, — упрямо объявила Иллира, — и очень простой.
— Какой? — Друзья смотрели на секретаря с одинаковым недоверием.
— Постараться вам забыть, что я — девушка. Вы же отлично знаете, ваше высочество, что я сделала все, лишь бы избежать участи вашей фаворитки, и вы тоже не желали видеть меня в этом звании. Остается добавить, что к сеньорам Ингирду и Седрику я также не питаю абсолютно никаких особых чувств. И если они тоже не претендуют на мое внимание, значит, вы вполне можете вести себя проще, без лишних расшаркиваний и предписанных этикетом условностей.
«Для начала хотя бы это, — добавила она про себя, — потом можно будет понемногу привить им крамольную мысль, что девушка — тоже человек и может быть полезна не только в постели».
— Лично я не против, — первым сообщил Ингирд, разглядывая Иллиру с задумчивой заинтересованностью, — когда не будет никого из посторонних, можешь называть меня Инг.
— Илли, — едва заметно улыбнувшись, кивнула она в ответ.
— А меня — Канд, — принял наконец решение принц и устало зевнул, — тогда я пошел спать.
— Спокойной ночи, Канд, — вежливо сказала ему в спину Иллира и, вынув чашечку из пирожного, задумалась, съесть этого потерпевшего или не нужно?
— А когда ты успела ему объяснить, что не желаешь становиться его фавориткой? — отстраненно поинтересовался баронет и утащил одно пирожное.
— Перед обедом, в парке. Он сел на мою скамейку… Седрик видел. Я искала там одуванчики, у меня от них на коже волдыри вздуваются, — методично докладывала девушка, отлично понимая, что этот въедливый сеньор не успокоится, пока не вызнает все детали и сам не проверит все досконально.
— Значит, то розовое платье ты надела специально, — догадался Ингирд, не видевший этого шедевра, но выслушавший про него не менее десятка рассказов, — и щеки намазать успела?!
— Ну да. Всю дорогу бантики пришивала! Если бы я его в парке не встретила, все отлично бы вышло, — непроизвольно вздохнула Илли, и решительно соскребла ложечкой пирожное, — ни у кого из наших соседей в Вингоре не нашлось его портрета, только Ангирольда. А он на наследника в пыльном костюме был совсем не похож.
— Понятно, — кивнул Ингирд, припоминая маленький городишко почти у западных границ, и решительно направился к двери. — Пойду, обрадую слуг.
— Иди, — кивнула она, решительно отодвигая блюдо, — а то мне работать нужно.
Но поработать секретарю удалось от силы полчаса. После почтительного стука в дверь вплыла целая делегация из слуг и поваров во главе с мажордомом. С собой они притащили несколько подносов с едой, сладостями и печеньем.
Минут пять Иллира озадаченно выслушивала их извинения и пыталась спасти уже разобранные на пачки письма, на которые слуги норовили поставить подносы с кушаньями. А потом решила, что вполне отдала долг вежливости, и приказала забрать всю еду, потому что она не лошадь и только что съела несколько восхитительных пирожных, за которые повару нужно поставить памятник. А вот суп она намерена кушать на ужин и придет для этого в столовую. Но сухое печенье и сладости они могут оставить на стуле, она потом все это уберет в стол, чтоб было чем угощать знатных посетителей.
И на слуг она совершенно не сердится, потому что понимает, они просто пошутили, а вовсе не хотели ей зла. И наконец выпроводила всех повеселевших слуг, вежливо попросив мажордома остаться.
— Сеньор Дортилли, — едва закрылась за слугами дверь, серьезно взглянула на мажордома девушка, — я отлично поняла, по чьему приказу вы так действовали. И потому уговорила принца не наказывать ни в чем не повинных слуг. Но постарайтесь впредь не вставать ему на пути… как вы понимаете, каждый раз я не смогу его останавливать. А теперь о делах: как я слышу, из моих комнат уже начали выносить мебель, потом пусть хорошо помоют полы и откроют окна, вечером я приду посмотреть, в каком состоянии помещение. Но спать там сегодня, разумеется, не буду и хочу услышать ваши предложения. Сразу предупреждаю, баронет Ингирд будет в курсе, где я нахожусь и почему. Еще мне нужен плотник, я собираюсь заказать ящики и шкатулки для писем. И швея, мне нужно обновить гардероб. Надеюсь, вы мне выдадите аванс, не хочу беспокоить его высочество такими мелочами.