Пробудившийся любовник (Пробужденный любовник)

Он осмотрелся. Первой мыслью было — спалить все дотла, чтобы никому не досталось.
Но это значило бы причинить ей боль.
Не жечь: лучше взять что-нибудь на память. Что-нибудь небольшое, чтобы без лишних хлопот дематериализоваться.
Зет приложил руку к горлу.
Эту золотую цепочку с бриллиантами он нашел на полу под кухонным столом. Смыв кровь, и починив застежку, он надел ее на шею и с той поры носил, не снимая.
Алмаз — самый твердый камень, он живет вечно, как память о Белле.
Перед уходом Зет еще раз заглянул в аквариум. Рыбки уже слопали весь корм и плавали по поверхности, высовывая из воды свои ненасытные пасти.
Джон не помнил, как долго он просидел, прижавшись к Уэлси. Когда наконец он смог оторваться она улыбнулась.
— Так и не поделишься своими кошмарами?
Джон зашевелил руками. Женщина сосредоточенно наблюдала за его движениями, она еще только училась понимать язык жестов. Не выдержав, он схватил блокнот и ручку.
«Ничего страшного. Все в порядке. Спасибо, что разбудила».
— Ну что, пора в кровать?
Он кивнул. Вот уже полтора месяца он только и делал, что ел и спал. Нагонял упущенное за двадцать три года.
Джон скользнул под одеяло, Уэлси присела рядом. Сейчас ее округлившийся животик был особенно заметен.
— Хочешь, я зажгу свет в ванной?
Он замотал головой: этого еще не хватало! На сегодня позора достаточно. Настоящие мужчины не орут во сне, а сражаются с ночными демонами и побеждают их.
Ему только предстоит стать мужчиной. Тор сказал, что это произойдет в двадцать пять. Поскорей бы прошли эти жалкие два года. Конечно, приятно осознавать, что тщедушное тело изменится, но так уже надоело ждать. Видеть в зеркале доходягу и носить шмотки детских размеров. Стыдно сказать: у него еще ни разу не было эрекции, даже во сне. И его ни разу не целовала женщина.
Короче, до настоящего мужика было еще далеко. А если вспомнить, что случилось год назад… Подумать только, прошел уже целый год. Джон вздрогнул, вспомнив грязную подворотню и верзилу с ножом. В тот день невинное детство ушло безвозвратно.
Прогнав усилием воли страшную картину, он напомнил себе, что обрел, наконец надежду. Его ждет превращение.
Мечты о новой жизни будоражили воображение. Джон вылез из постели и подошел к шкафу. Распахнув створки, он замер в ступоре. Чертова уйма одежды! Впервые в жизни приходится мучиться из-за проблемы выбора. Все эти штаны-рубашки-свитера. Все новое, пуговицы на местах, молнии не расходятся, ни дыр, ни пятнышка. Есть даже пара найковских кроссовок. Выбрав толстовку и штаны хаки, он быстро оделся. Сполоснул лицо, причесался и отправился на кухню. Пройдя анфиладу комнат, отделанных в современном стиле и украшенных антиквариатом эпохи Ренессанса, он замер у двери, из-за которой доносился приглушенный голос Уэлси.
— …скорее всего, дурной сон. Тор, он весь трясся от страха, но так и не сказал, что это было. Я не стала давить. Думаю, стоит показать его Хаверсу. Да… но сначала пусть познакомится с Рэтом. Да, милый, я тебя тоже люблю. Что? Господи, — ну конечно. Здорово, что он попал к нам в семью. Просто благословение Божье.
Джон привалился к стене и закрыл глаза. Смешно, но он испытывал те же чувства.
  
Глава 4
 
Наверное, прошло уже несколько часов, когда Беллу разбудил грохот отодвигаемой сетки. Сладковатая вонь лессера перебила тяжелый запах сырой земли.
— Привет, жена.
Постромки на теле натянулись и потащили ее наверх.
Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что парень на взводе. Он трясся от возбуждения и нервно улыбался. Значит, лучше его не дразнить.
Едва только Белла коснулась ногами пола, как он резко дернул веревку.
— Я сказал — привет!
— Здравствуй, Дэвид.
От удовольствия он прикрыл глаза.
— А у меня для тебя подарок.
Он расстегнул ремешки, опутывавшие ее тело, и подвел за руку к металлическому столу в центре комнаты. Когда на запястьях защелкнулись наручники, Белла поняла, что ночка еще не кончилась. В дневное время он так не усердствовал, зная, что при свете ей не сбежать.
Лессер распахнул дверь и через недолгое время вернулся, волоча за собой гражданского вампира. Голова у бедняги свисала на грудь, нога заплетались. Черные брюки и кашемировый свитер были разодраны и залиты кровью.
Белла отпрянула, насколько позволила цепь. Опять пытки. Это свыше сил.
Дэвид швырнул пленника на стол, закрепил руки и ноги и растянул, как лягушку. Увидев полки с инструментами, тот забился в ужасе и загрохотал железом.
Белла посмотрела ему в глаза. Парень обезумел от страха. Успокаивать его было глупо, хотя очень хотелось. Лессер смотрел на них и чего-то ждал.
А потом вытащил нож и склонился над столом.
Вампир вскрикнул, когда острое лезвие коснулось его груди. Но убийца лишь рассек верх свитера, обнажив горло.
В животе у Беллы заурчало. Она не смогла подавить жажду крови. Последний раз она питалась несколько месяцев назад, задолго до похищения. И совсем ослабла от голода.
Лессер подтащил ее поближе.
— Я прикинул, что тебе пора подкрепиться.
Он коснулся пальцем ее рта.
— Вот и раздобыл тебе этого красавца.
Девушка вытаращила глаза.
— Да, да. Это и есть мой подарок. Свеженький, как огурчик. Посимпатичнее тех двоих, в яме. Пользуйся им сколько влезет.
Он оттянул ей губу вверх.
— Вот это да! Клыки растут прямо на глазах. Женушка проголодалась.
Крепко сдавив ей затылок, он впился в ее рот жадным поцелуем. Белла едва сдержала рвотный рефлекс.
— Меня всегда занимало, как это происходит. А сейчас, увидев, возможно, и сам заведусь. Ревную, конечно, но иначе ведь ты помрешь. Без крови…
Он подтолкнул ее к вампиру:
— Не ломайся. Пей. Но, смотри, не усердствуй, а то приревную и побью.
Он пригладил ей волосы.
Господи… Белла заглянула пленнику в глаза.
Парень перестал сопротивляться и смотрел на нее, как кролик на удава. Даже сильный голод не мог заставить ее к нему подступиться.
Лессер сжал железными пальцами ее шею.
— Только попробуй отказаться. Я с такими трудами его добыл.
Белла облизала пересохшие губы.
— Нет.
Дэвид махнул ножом перед ее носом.
— Так или иначе, молодчику придется пустить кровь. Но если за дело возьмусь я, он долго не протянет. Может, лучше ты, женушка, позаботишься о нем?
При мысли о том, что придется кого-то мучить, на ее глаза навернулись слезы.
— Прости меня, — прошептала она прикованному пленнику.
От сильной пощечины голову отбросило в сторону. Белла чуть не свалилась с ног, но лессер удержал ее за волосы. Один бог знает, куда подевался нож.
— Не смей перед ним извиняться!
Он вцепился пятерней в ее лицо.
Для тебя существует только один повод для беспокойства — я! Усвоила? Я спрашиваю: ты поняла?
— Да, — всхлипнула она.
— Что «да»?
— Да, Дэвид.
Он выкрутил ей руку за спину, в глазах потемнело от боли.
— Скажи, что любишь меня.
Неизвестно откуда взявшийся гнев переполнил грудь.
«Вот уж чего этот гад никогда не услышит».
— Повторяю. Скажи, что любишь! — завопил он прямо в лицо.
Сверкнув глазами, Белла оскалилась. Лессер затрясся от гнева, готовый наброситься на нее в любую секунду. Ради этих минут он и жил. Драка с женщиной — это почище секса.
— Скажи, что любишь меня.
— Я тебя ненавижу.
Когда он замахнулся кулаком, девушка не шелохнулась и даже не отвела взгляд. Они застыли, как две половинки сердца, обмотанные проводом, по которому от одного к другому перетекали заряды ненависти. Привязанный к столу вампир тихонько скулил.
Внезапно Дэвид раскрыл объятия и прижал ее к груди.
— А я люблю. Так сильно, что жить без тебя не могу.
— Обалдеть! — раздался чей-то ехидный голос.
Лессер и Белла оглянулись. Из дверного проема на них скалился белобрысый убийца.