Баба-яга Бессмертная

Ну конечно, ничего страшного! Хорошо так говорить, когда ты разбираешься в подобных вопросах, а для таких профанов, как я, даже самые непроходимые лесные дебри покажутся ровной и прямой дорогой по сравнению со всеми этими правовыми заморочками.
– Не волнуйся, – поспешил успокоить меня князь, заметив мою скисшую физиономию. – Все будет нормально.
Хотелось бы в это верить. Но в данной области мой оптимизм граничил с нулевой отметкой.
– Кстати, ты пока подумай, какие порядки не мешало бы изменить в Забытках, – подал мне идею Александр. – Я сейчас разгребу все свои дела, и мы более детально разберем твои. Ладно?
Я кивнула. А что мне еще оставалось делать? К Виктору я больше ни за что не подойду, ну его со всеми заумностями. Не мог сразу проще говорить, знал ведь, кому объясняет.
– А новые законы можно вводить? – заинтересовался вдруг Сенька.
– В принципе можно, но смотря какие, – ответил ему Виктор, накладывая себе салат, обильно украшенный сверху зеленью. Причем эта самая зелень по большей части и оказалась в его тарелке. Травоядный наш!
Я же вегетарианское блюдо трогать вообще не стала. При одном взгляде на это овощное месиво, да еще и заправленное растительным маслом, у меня к горлу подкатил комок. Как можно есть такую гадость? И налегла на мясное.
– Надо ввести смертную казнь за дерганье кошек и котов за хвост, – гордый своей фантазией, сказал кот.
Мы вчетвером чуть не подавились, честное слово. А я так вообще закашлялась, и Александру срочно пришлось меня спасать традиционным способом.
– А что? – уставился на нас Сенька, не понимая такой странной реакции со стороны людей. – Вы думаете, это так приятно?
– А почему сразу смертная казнь? – удивился князь, пряча улыбку. – Можно тоже за что-нибудь дернуть в отместку.
– Если я дерну в отместку за то, за что мне обычно хочется в такой ситуации, то предадут смертной казни меня, – проворчал он. – Причем без суда и следствия.
Я не удержалась и прыснула.
– А за что тебе обычно хочется дернуть? – не поняла Катерина.
– Я тебе потом объясню, – пискнула я ей на ухо. – Но рождаемость в деревне после этого резко снизится.
До нее наконец дошло, и теперь мы с Катериной откровенно веселились вдвоем.
– Злые вы, – с усмешкой глядя на нас, сказал Александр. – Можно подумать, только мужчины кошек за хвост дергают.
– Конечно, – ответила я. – Женщины их просто сразу отрывают.
Виктор затравленно посмотрел в нашу сторону, но тут же мстительно сощурился.
– Ничего, Сень, мы с тобой наведем свои порядки. – И советник положил руку коту на спину. – Они у нас попляшут еще, вот увидишь.
Неожиданно запахло паленой шерстью. И это заметила не только я. Мы подозрительно принюхались и удивленно уставились на кота, от которого уже начал валить дым.
– Ты что делаешь, изверг?! – вдруг заорал Сенька, шарахаясь от Виктора и кубарем скатываясь на пол. – Я тебя поддерживаю, духовным наставником твоим чуть ли не являюсь, а ты меня поджарить решил?! Предатель!
Мы все поспешно вскочили. Виктор схватился за скатерть, но она вспыхнула у него в руках. Александр быстро опрокинул на нее стакан воды.
Так вот куда веточка огонь-травы подевалась! В салатик угодила. А я-то думала…
– Виктор, замри и ни к чему не прикасайся! – скомандовала я. – Иначе ты спалишь весь замок.
Советник, как ни странно, послушался, застыв испуганным изваянием. Его ладони слабо мерцали огненными искорками.
– Ты у меня точно дождешься, – прорычал он, придя к единственному верному выводу, что все это мной подстроено специально.
– Кошмар! – орал между тем дымящийся Сенька. – А говорят, люди кошек не едят! Чуть шашлык из меня не сделали! Жестокие! Злые! Кровопийцы! Кошконенавистники!
Его вопли потонули в яблочном соке, которым Катерина щедро ливанула из графина на тлеющий кошачий бок, а что в морду попала – так это ерунда. Дымить сразу перестало, но мерзкого запаха только прибавилось. На боку бедного животного виднелся четкий опаленный отпечаток пятерни советника.
Сенька яблочный душ оценил еще меньше, чем поджаривание.
– Совсем очумели! – возобновил он свою гневную отповедь. – У меня только личная жизнь налаживаться начала, а вы мне тут устроили… А-а-а-а, помогите хоть кто-нибудь…
Это он уже орал, потому что я завалила кота на пол, чтобы внимательно проверить тяжесть нанесенного ему увечья. До ожогов дело, слава богу, не дошло, но эстетический вид изрядно попортило, о чем я и сообщила пострадавшему, внимательно его осмотрев.
– Все! Я с вами больше не общаюсь! – разобиделся кот, бросаясь вон из столовой, как только я его выпустила, и выступал уже из-за угла, с безопасного расстояния. – Вы испортили мне всю жизнь! Алена, это твои проделки! У князя вряд ли на такое ума хватит!
– Сень, успокойся, – попыталась я вразумить не в меру разошедшегося лохматого друга. – Наращу я тебе шерсть, не волнуйся, как новенькая будет.
– Я же теперь на улицу выйти не смогу, чтоб меня не засмеяли. А у меня свидание на завтра назначено!
– До завтра наращу, – пообещала я. Сенька недоверчиво посмотрел в мою сторону.
– Я у тебя в комнате буду, – буркнул он. – Не вырастишь до завтра шерсть, я тебе в кровать гадить начну. – И поспешно шмыгнул к лестнице.
Я чуть не задохнулась от возмущения. И он еще смеет называть себя культурным?!
Воцарившаяся за моей спиной тишина не предвещала ничего хорошего, и я посчитала за благо потихоньку улизнуть следом за Сенькой, но мой малодушный отступательный маневр быстро раскусили.
– Алена, а теперь объясни мне, в чем все-таки дело? – Александр за плечи развернул меня к себе и строго посмотрел в глаза.
Я виновато отвела взгляд.
– А я предупреждал, что ничего хорошего из этого не выйдет, – прошипел Виктор, приближаясь к нам.
Действие травки уже кончилось, и невинно пострадавший пылал теперь только жаждой мщения. Ну этот точно готов меня побить, ему только волю дай. Я попыталась в очередной раз сбежать.
– Откуда в еде появилась огонь-трава? – продолжил допрос князь, пресекая все мои попытки улизнуть.
– Она сегодня на кухне какую-то дрянь варила, – сдал меня с потрохами советник.
– И вовсе не дрянь, – возмутилась я. – Если не понимаешь ничего в зельях и лекарствах, то уж лучше молчи.
– Так, подождите, – осадил нас Александр. – Алена, ты готовила что-то сегодня на кухне?!
Мне показалось или сам факт того, что я вообще что-то в состоянии приготовить, вызвал у него такое удивление?
– И вовсе не что-то, – пробурчала я. – Я готовила снадобье. А что такого? Ну да, в его состав входила огонь-трава. Кто же мог знать, что твои повара примут мои травки за обычную зелень и решат украсить ею салат? Нечего хватать все подряд.
– О боже, Алена… – застонал мой жених. – За тобой только глаз да глаз нужен.
– А я о чем говорил? – прищурился Виктор. – Специально небось подсунула.
Я обиделась. Вот вечно он на меня наговаривает, а потом так и получается. Сам виноват.
– Скажи спасибо – не дристун-трава тебе попалась. Александр, я правда не хотела.
Князь посмотрел на меня, как на самое большое недоразумение в мире, и тяжело вздохнул:
– Я выделю тебе комнату для всех твоих аптекарских и лекарственных опытов, только если ты пообещаешь больше не подходить близко к кухне. Договорились?
Я усиленно закивала, понимая, что мне уже ничего не грозит, к великому сожалению Виктора.
– Желательно, чтобы эта комната была подальше от замка, – проворчал советник.
– А что тебе не нравится, Виктор? – подала ехидный голос Катерина. – Многим женщинам нравятся горячие мужчины! А ты сегодня прямо искрил. Правда, оценить некому было.
И поскорее выскользнула из столовой, пока советник не нашелся с ответом.
– Я не представляю, как можно общаться с такими язвами, – прошипел «горячий мужчина». – Александр, и как ты с ними общий язык находишь? А с ней, – кивок в мою сторону, – особенно. Это же невозможно! Так и норовят со свету сжить.