Желтофиоль (ЛП)

Макс начал поглаживать ее клитор невероятно нежными круговыми движениями, вновь вознося ее почти на пик страсти.
- Макс, - выдохнула она, двигая бедрами в унисон с его рукой.
- Хочешь кончить, Эмма? - Жар его пристального взгляда практически обжигал ее.
- Да, - снова выдохнула она, облизывая губы. - Пожалуйста, Макс.
Он чуть заметно вздрогнул. А затем его шершавый язык вновь оказался на ее клиторе; снова Макс облизывал его и нежно пощипывал зубами, пока она хватала ртом воздух и стонала под его губами. Его палец начал входить в нее, медленно кружа, пока, наконец, не оказался в ней полностью. Он нежно поглаживал ее изнутри, согласуя свой ритм с движениями ее тела. Его палец немного изогнулся, и Эмма увидела звезды.
- Ну же, Эмма, давай, - прошептал он, большим пальцем поглаживая клитор и ускоряя движения пальца внутри нее.
Эмма даже не заметила, как он ввел в нее второй палец; она была слишком занята наблюдением звезд, когда оргазм накрыл ее с силой товарного поезда.
Когда девушка наконец-то спустилась с небес, Макс легонько поглаживал ее насквозь промокшую киску. Она открыла глаза и обнаружила, что он передвинулся и растянулся рядом с ней. Удовлетворенная и улыбающаяся, Эмма потянулась к нему, чтобы любовно и ласково поцеловать.
На его губах она ощутила свой вкус, и это добавило к ее ощущениям долю эротизма, прежде ей не знакомого.
- Эмма, теперь я хочу взять тебя.
Эмма вздрогнула. Она облизала губы, ее тело слегка напряглось в нервном ожидании.
- Хорошо.
- Шшшш. м Он снова поцеловал ее, нежно и любяще. Затем передвинулся, устраивая свое тело между ее бедрами. - Я никогда не смогу намеренно причинить тебе вред, Эмма.
- Я знаю, - прошептала она, трепеща. Это был Макс - единственный мужчина, который когда-либо владел ее сердцем, и сейчас он утверждал свое право на обладание ею. Она слегка сжала его плечи, когда он начал медленно вторгаться в ее тело, его член уперся в преграду и, растянув, разрушил ее. Короткая острая боль заставила девушку впиться в его кожу ногтями. Она прикусила губу и принудила себя расслабиться настолько, насколько это было в силах человека, в которого медленно вторгался раскаленный железный прут.
- Такая тугая, - охнул он, когда, наконец, вошел в нее полностью.
- Твои родители провидцы? - спросила Эмма, слегка задыхаясь от саднящей боли, вызванной его вторжением.
Макс непонимающе нахмурился, глядя на нее сверху вниз.
- Нет, почему это?
- Ты уверен? Я имею в виду - с таким именем, как Макс Кэннон… 17
- Эмма!
- Извини, но это все из-за ощущений, которые у меня вызывает та вещь, которую ты сейчас запихнул в меня; она никак не может быть мелкого калибра, мальчик мой.
Макс наклонился, опершись своим лбом об ее, и начал смеяться, сотрясаясь всем телом.
- Я люблю тебя, Эмма.
- О, малыш, - выдохнула она, когда он начал медленно двигаться.
- Это все, что ты можешь сказать? - Он понимающе усмехнулся, как будто у него не было никаких сомнений в том, каким будет ее ответ.
Эмма почувствовала, как ее былое чувство уязвимости вновь выходит на первый план, и это тогда, когда его член заставлял ее задыхаться от удовольствия.
- Ты уверен?
Он чуть приостановился и наклонился, чтобы крепко поцеловать ее.
- Я уверен.
Она смотрела на его лицо, читая в нем любовь, нежность и страсть. Нарочито медленно Эмма подняла руки над головой и ухватилась ими за спинку кровати. Вскинув голову, она наклонила ее в сторону, в инстинктивной демонстрации подчинения, подставляя ему свое горло и принимая его целиком и полностью.
- Возьми меня, Макс.
Впервые за всю свою сознательную жизнь Макс потерял над собой контроль. Его зубы впились в оставленную им метку, и он начал вонзаться в ее тело безо всякой деликатности. Он яростно трахал ее, вдалбливая телом в матрац, а она наслаждалась каждой секундой этой необузданности. Эмма обхватила ногами его бедра и сжала их изо всех сил, когда он снова отправил ее за грань, к оргазму столь сильному, что она едва не потеряла сознание. Того, как она стиснула его, хватило, чтобы и его накрыл оргазм, его сперма толчками вливалась в нее влажной горячей волной. Со вздохом, похожим на всхлип, Макс рухнул на нее, его дыхание было резким и прерывистым, сердце бешено колотилось.
- Я тоже тебя люблю, - прошептала она, обнимая его и прижимаясь к нему теснее, когда он начал мурлыкать.
  
Глава 5 
 
Макс проснулся с самым невероятным ощущением довольства своей жизнью, какое ему когда-либо приходилось испытывать. Рядом с ним, в оберегающем кольце его рук, свернувшись калачиком спала Эмма. Ее соблазнительная попка уютно примостилась как раз впритык с его утренней эрекцией, - положение, которое устраивало Макс всецело. Он весь, с головы до пят, был покрыт запахом Эммы, так же как и она пахла им. Его бедра невольно рванулись вперед, едва ее теплая гладкая плоть коснулась головки его пениса. Макс застонал в предвкушении. Господи, он надеялся, что ей нравится утренний секс. И дневной секс. И вечерний…
- Доброе утро, Макс, - игриво поздоровалась Эмма. Со сна, ее голос был хриплым и чертовски сексуальным.
- Ради Бога, пожалуйста, скажи, что у тебя ничего не болит, - чуть ли не умоляя, прошептал он.
Чтобы посмотреть на него, Эмма оперлась на локоть и перевернулась на живот, попкой кверху. Глаза Макса немедленно приковались к этой ее потрясающей заднице.
- Не так, чтобы очень, но, честно говоря, кое-какие… проблемы……требуют заняться ими в первую очередь. - Девушка слегка покраснела.
Макс посмотрел на ее смущенное лицо и широко улыбнулся:
- Ванная там.
Он еще не успел показать, как Эмма выскочила из кровати и голышом помчалась через комнату. Откинувшись спиной на подушки, Макс наслаждался этим зрелищем, пока дверь ванной за ней не захлопнулась. Он фыркнул, когда услышал ее облеченный вздох. Улыбаясь, молодой человек вылез из кровати и подхватил свои джинсы.
- Хочешь кофе? - крикнул он через дверь ванной, как только она спустила воду. Эмма приоткрыла дверь и выглянула из-за нее:
- А чая нет?
Сдвинув брови, он на секунду задумался, мысленно составляя перечень того, что могла оставить в свой последний визит его мама:
- У меня есть «Дарджилинг», «Эрл Грей» и «Пряный чай 18».
- «Пряный чай», сладкий, со сливками?
- Сейчас будет. Можешь позаимствовать мою зубную щетку; вещи из твоей квартиры мы заберем сегодня попозже, - сказал он и вышел из комнаты, игнорируя ее внезапно нахмуренные брови. Уже в коридоре он натянул джинсы и направился на кухню. Бодро насвистывая, Макс принялся готовить ее чай и свой кофе, одновременно пытаясь сообразить, что можно приготовить на завтрак своей маленькой привередливой половинке. Он достал яйца, зная, что на худой конец сможет приготовить омлет с тостами, и не выглядеть при этом на кухне полным кретином.
- Ты должен мне рубашку, Лайон-О.
Он повернулся и, увидев Эмму в своей рубашке, почувствовал, как сразу отвердел его член. Она практически целиком утонула в ней, но все равно выглядела чертовски привлекательно. Особенно учитывая, что под рубашкой на девушке ничего не было. Ее взъерошенные волосы и распухшие от поцелуев губы довершали облик женщины, только что занимавшейся любовью.
Затем он посмотрел в ее глаза и чуть не выронил из рук яйца.
Ее глаза, полные тепла и страсти, блестели золотом. Окидывая ее взглядом с головы до ног, он почувствовал, как его собственные глаза вспыхнули в ответ. Оставив яйца на кухонной стойке, Макс устремился к ней.
- Эмма, - промурлыкал он, обхватывая ее за талию.
- Мм? - она поглаживала его грудь своими маленькими ладошками, цепляясь пальцами за растущие на ней волоски.
Он наклонился ниже и припал к своей метке, застонав, когда она обнажила горло.