Любовь за гранью (СИ)

— Мне? Просто он мне понравился, и он отличался от других, тем более у меня были некоторые дела с вашим отцом, я просто помог ему вот и все. Он очень хотел продать этот дом и я его купил. Не хотел просто бросить, я хорошо его понимал. Сейчас за домом присматривают и ухаживают за садом, если вы заметили?
Конечно, она это заметила.
— Я понимаю что вам претит что дом вашей матери купил чужой и я это понимаю. Наверное ваш отец не предполагал, что вы захотите сюда приезжать… Давайте заключим сделку, хотите?
Он лукаво посмотрел на нее, и она растерялась, он вообще поражал ее с первой минуты их знакомства. Другой бы на его месте принялся убеждать ее и защищаться или, в конце концов, просто разозлился бы. Ведь дом не был украден, за него была заплачена немалая сумма денег.
— Какую?
— Дом так и останется моей собственностью, но вы сможете его посещать и гостить в нем когда захотите совершенно бесплатно… хотите я поговорю с моим адвокатом и он приготовит необходимые бумаги?
Ее поразило его великодушие, она ожидала встретить холодного неуловимого властного хозяина, а встретила чуткого и понимающего человека, другой бы на его месте потребовал от нее предоставить завещание… хотя бы…
— Мне это подходит, не надо бумаг я вам верю. — Ей стало стыдно просить у него каких-то доказательств после своего блефа.
— Вот и хорошо, надеюсь, ваш личный вопрос мы решили? О, да вы все еще дрожите.
Лина посмотрела на него, и снова ей захотелось зажмуриться, так глубоки и пронзительны были его глаза. Иссиня черные волосы непослушными прядями падали ему на лоб, длинные ресницы бросали тень на его бледные щеки. Хотя кожу нельзя было назвать белой. Скорее она была матово-смуглой, наверное просто отсутствие румянца, от этого он казался бледным.
— Вам понравились кувшинки?
— Да очень, они необычные, но только совершенно не пахнут.
— У нас в деревне говорят. что они приносят несчастья.
— Я реалистка и совершенно не суеверна.
— Я тоже.
Он снова ей улыбнулся, и у нее перехватило дыхание. Девушка заметила, что на столике в вазе тоже стоят кувшинки. Отпила чай, по телу разлилось благодатное тепло, и она с умиротворением наконец-то почувствовала что окончательно успокоилась. Сейчас она даже не могла понять почему так сильно испугалась, наверное атмосфера и туман, озеро, слухи…
— Ангелина… какое у вас необычное имя…
— Моя мама его придумала, а папа всегда называл меня ангелом, хотя это не совсем соответствует действительности…
Она улыбнулась и он тоже.
— Красивое имя, довольно редкое.
— Спасибо.
Она снова почувствовала смущение. Какая она сейчас, наверное, уродливая в своих старых тряпках, растрепанная с босыми, заляпанными грязью, ногами. Наверняка вокруг него женщины носятся роем, он мог бы покорить любую… Вряд ли у него нет подруги, такие как он, одни не бывают. Всегда такая бойкая и острая на язык, Лина рядом с ним чувствовала необыкновенное оцепенение.
— Вы замужем? — Его вопрос застал ее врасплох и она замялась. — Наверняка замужем или у вас есть друг… такая женщина как вы не может быть одна.
— Очень даже может, нет, я не замужем и друга у меня нет. Это не про меня… Пока не про меня или уже не про меня.
Ей очень хотелось задать ему такой же вопрос, но он ее опередил.
— Я тоже не женат это и не про меня. А можно задать вам вопрос, который женщинам не задают?
Она засмеялась.
— Мне двадцать шесть, и я засиделась в холостячках…
— Мне двадцать восемь и я тоже не особо тороплюсь.
— Но, у мужчин гораздо больше времени в запасе. Вы и на возраст свой не выглядите.
— Я думаю, что его у вас тоже немало. Говорят, рыжие быстро не стареют.
Он парировал ее комплимент быстро и ловко. Как легко было с ним общаться, казалось, что они познакомились не час назад, а уже довольно давно и ей с ним легко…
— Взяли отпуск от работы?
— Можно и так сказать, папа умер пять дней назад, и мне нужно было успокоиться.
Повисла пауза, она была благодарна ему за то, что он не обрушил на нее слов соболезнования и другой похожей ерунды которую люди считают себя обязанными говорить в таких случаях. Но что-то в нем изменилось, казалось он задумался, а еще больше ей казалось, что он злиться… потому что его брови сошлись на переносице.
— Время лечит, и боль скоро утихнет хоть и не исчезнет совсем, но вы научитесь жить с ней и она перестанет так больно жалить.
— Наверное.
— Чем еще вы занимаетесь помимо журналистики?
— Рисую картины, так любительские ничего особенного.
— И что именно вы рисуете?
— Все… иногда людей, иногда природу, все, что вдруг покажется мне необычным или волшебным. Например ваше озеро я просто мечтаю его нарисовать. Завтра же сделаю наброски, а затем закончу дома.
В окно подул ветер, и она почувствовала приятную прохладу взъерошенные волосы упали ей на лицо, она убрала их назад и вдруг вздрогнула. Влад смотрел на нее пристально, как-то по особенному и его глаза были совсем черные… словно в них напрочь отсутствовали зрачки, ей показалось что он побледнел еще больше.
— Уже поздно и я отвезу вас домой.
Он резко встал с кресла. "Довольно нагло дал мне понять, что бы я убралась." Она разочаровалась и разозлилась, мог бы это сделать и помягче, а так вдруг оборвал разговор. Ей вдруг показалось, что между ними выросла стена, что он от нее оградился. Вдруг стал совершенным незнакомцем, каким был для нее еще до того как она его встретила. Лине стало стыдно, она ведет себя как дура, анализирует каждый его жест и каждое слово, а ведь они и правда незнакомы. Влад и так проявил к ней заботу и гостеприимство. Она, молча, плелась за ним к его машине. Черный "Мерседес" последней марки, просто красавец, стоял на тропинке. Влад открыл перед ней дверцу заднего сиденья, она села в машину и ей стало еще обиднее, он даже не предложил сесть рядом. Самоуверенный и напыщенный тип. Она не смотрела на дорогу, пытаясь понять, почему он вдруг так резко переменился. Еще секунду назад он был с ней любезен и вот он выставил ее, в полной тишине везет домой. Ее щеки пылали, и она изредка бросала взгляд на его профиль, то на его отражение в зеркале. Влад молчал, и казалось, был где-то далеко. Гордый профиль, орлиный нос, четкая линия чувственных губ. Он вдруг резко затормозил и вышел из машины. Она обернулась и увидела что он подхватил велосипед стоящий у дуба, одной рукой словно тот и вовсе был невесом. Влад прицепил его к багажнику. "Он очень силен, я еле приподнимала эту громоздкую штуковину!" — Девушка украдкой наблюдала за ним. В его движениях была гибкость, животная грация, казалось, он сделан из жидкого железа. Мужчина, молча вернулся в машину, словно забыл о Линином присутствии. Машина выскочила на проселочную дорогу, и девушке показалось, что они едут слишком быстро для этой местности. Но у него так легко получалось справляться со скоростью, что она успокоилась, как ни странно Лина чувствовала себя рядом с ним в безопасности. С визгом "Мерседес" резко остановился прямо возле ее дома. Влад вежливо открыл дверцу с ее стороны, помог выйти, затем снял велосипед с багажника. Он сухо попрощался, даже не взглянув на нее. И уехал так быстро, что через секунду на дороге осталась лишь пыль от его колес. Лина в недоумении пожала плечами. Было немного странно и обидно до слез. Может он вспомнил о каких то делах, которые не успел доделать… А может она начала его раздражать своим пристальным вниманием. Впрочем, у этих снобов — богачей свои причуды. Лина зашла в дом, включила свет, автоматически зажгла чайник и села за кухонный столик. Осадок так и остался на душе. Что-то она сделала не так или сказала что-то не то… Обычно, мужчины иначе реагировали на нее, но то были другие мужчины, разве могли они сравниться с ним? Лина снова подумала о том, что никогда не встречала такого красавца, даже на обложках глянцевых журналов, даже в кино.