Хрустальное озеро (СИ)
- Меня Рус заложил?
Алан так посмотрел на нее, что Мари сразу осознала, что он действительно не понял ее вопроса. Она сама себя сдала с потрохами, перепугавшись спросонок и не успев проанализировать ситуацию.
- В смысле? - вид у мужчины был совершенно растерянный.
- Ты что здесь делаешь? - попыталась дать задний ход Марисса.
- Я к Руслану по делам зашел. Старшая медсестра сказала, что он на обходе. Я искал его и на тебя наткнулся, - объяснил Лан испуганной девушке, подозрительно на нее щурясь.
Мари мысленно благословила широкое покрывало, своими складками надежно маскирующее ее фигуру. Она с облегчением выдохнула. Впереди замаячила реальная возможность выкрутиться без отягощающих ее жизнь последствий. "Ну, пожалуй, не совсем реальная", - поправила себя девушка, глядя, на выражение лица Никольского.
Мари отлично знала, что Алан проницательный и умный мужчина и обхитрить его дорогого стоит. А играть с ним не менее опасно, чем с Реном. "Два сапога - пара", - так давно уже охарактеризовала двух закадычных друзей она. Ни тому, ни другому Мари не доверяла ни на грош.
- Что-то опять натворила? - вкрадчиво, бархатным голосом осведомился Лан. - Что привело тебя в эти стены?
- Вот, нервишки подлечить хотела, - девушка и правда выглядела взбудораженной, - знаешь ли, последствия моего с вами общения. То глаз дергается, то губы. Ты бы шел, это, что ли... А то вдруг, нервный тик - вещь заразная?
- Я так понимаю, это твоя единственная проблема?
Образ Никольского в данный момент ассоциировался у Мари с собакой, взявшей след. Он тоже хорошо успел изучить девушку и понимал, что за подобного рода ответами она явно что-то скрывает. Лан устроился по удобней: не выяснив что именно, он уходить теперь точно не собирался.
"Вот щас ты выдала себя с головой", - мысленно отругала себя девушка, - "думай, думай. Ааа.. Помогите!"
Словно бы телепатически услышав ее вопль, в палату зашел Руслан и с ходу оценил обстановку. Марисса так жалобно, умоляюще смотрела ему в глаза, что он быстро сообразил - надо спасать подругу.
- Привет, Лан. Ты меня искал?
- Да. У Мари что-то серьезное?
Руслан ни капельки не спасовал под пронзительным тяжелым взглядом Никольского. Он бодро соврал, не моргнув глазом.
- Ерунда. Расстройство желудка и чирей на заднице. Нечего в рот тащить, что попало. А чирей у нее всегда был. Ничего вылечим. И не таких вылечивали.
"Спасибочки за диагноз", - прошипела про себя Мари. - "Я сейчас даже на глистов согласна, лишь бы Лан свалил поскорее".
По лицу Алана ничего не возможно было прочесть: поверил, не поверил. Он перевел взгляд на Мариссу: она невинно моргала глазками. "Скорее всего не поверил", - решила Мари, - "Ну и фиг с ним. Где наша не пропадала. Выкрутимся как-нибудь".
- Ладно, - Лан поднялся, - увидимся еще, - это он Мариссе, сверля ее рентгеновским зрением.
- Я тебя в кабинете подожду, - бросил он Русу и вышел.
- Русик, миленький, - девушка порывисто вскочила с кровати и трогательно сложила ладошки в молящем жесте, - не выдавай. Я не смогу больше все время жить в страхе. В постоянном ожидании, что что-то обязательно должно случиться. Под вечной угрозой - это неотъемлемая часть их жизни. Мой ребенок - я так боюсь за него. Ай!
Она согнулась, схватившись за живот, и издала утробный стон.
- Как больно. Русик, Русик, мне больно...
Под ее ногами расплывалась лужа. Руслан вынул телефон:
- В десятую палату. Срочно. Готовьте родблок.
Глава 3.
На следующий вечер в палату к Мариссе опять заявился Никольский.
- Как ты себя чувствуешь?
- Вопрос риторический? - девушка сразу приняла воинственный вид.
Алан вздохнул и пристально посмотрел на Мари.
- Марисса, я тебе не враг.
- Но и не друг. Не мой друг, - уточнила она.
- Я не могу быть твоим другом, Мари. Я несколько иначе к тебе отношусь...
Марисса даже зубами клацнула: "Это он сейчас на что намекает? Чего задумал, упыреныш? В какие игры опять со мной играть вздумал?" Она сердито и настороженно следила за Никольским, за каждым его движением, как будто бы каждый его вздох, каждый жест несли в себе угрозу ее жизни и ее будущему.
Лан подошел к колыбельке, долго и внимательно рассматривал маленький спеленатый кулечек с розовым сморщенным личиком и черными волосиками на голове. Ребенок открыл свои темно-карие глазки, обрамленные густыми длинными ресничками и внимательно посмотрел на мужчину.
- Рен постарался? - от этого вопроса Марисса дернулась.
На какое-то мгновение их взгляды скрестились, как клинки. Алан еще раз взглянул на младенца: сомнений быть не могло - уменьшенная копия Ринара вновь принялась сладко посапывать.
У Мари как будто щелкнул переключатель и она резко сменила тактику.
- Лан, не говори ему ничего, пожалуйста, - девушка всхлипнула. - Я умоляю тебя. Не надо. Я очень тебя прошу.
Алан обернулся и посмотрел в лазурный океан боли с застывшими непролитыми слезами на бледном измученном лице. "Нет, так сыграть невозможно", - подумал он.
- Почему ты ему сама не сказала? Это своего рода месть? Так?
- Нет, Лан, Нет, - поспешила заверить его Марисса. - Ты все не так понял.
- Так объясни. Я никуда не тороплюсь.
Алан взял стул и уселся напротив девушки. Мари замерла под его испытующим взглядом. В нем не было ничего: ни злости, ни жалости, ни участия. Ничего, кроме простого интереса, словно она должна была сейчас поведать ему что-то жутко занимательное.
- Это не то, что ты думаешь, Лан, - начала Марисса.
- А что я думаю?
- Наверняка не знаю, но все точно совсем не так... Я вовсе не собиралась ему мстить, чего-либо от него добиваться и не преследовала никаких других целей, кроме одной единственной: сохранить жизнь себе и своему сыну. Не уверена, рассказывал ли Рен тебе о том, как я потеряла нашего первого ребенка... Но поверь, такое не забывается... Я еще не догадывалась о своем состоянии, когда подписывала бумаги на развод...
Марисса говорила сбивчиво, прерывисто, комкая нервно в руках край одеяла и пытаясь сдержать рыдания. Она не хотела так явно демонстрировать свой страх и отчаянье, свою слабость. Несмотря на то, что и так было ясно, что в данный момент она уязвима и беспомощна, как никогда.
- А потом, - продолжила она, - я поняла, что все сложилось самым удачным образом. Это лучший способ обезопасить себя и сына: чтобы все позабыли о нашем существовании. И приложила к этому максимум усилий. И еще: я даже представить себе не могла, как Рен отреагирует на эту новость. Ни тогда, ни теперь. Мне было банально страшно. Я ему сильно осложняла жизнь, а ребенок осложнил бы ее еще больше. Я не собираюсь создавать ему лишних проблем. Он не нужен был бы ему. И я не нужна... У него уже была другая женщина. Зачем было все портить? Если он счастлив с ней - я рада за него. Правда.
Никольский усмехнулся, не скрывая своих сомнений в ее последнем утверждении. Он не сводил глаз с ребенка.
- Как ты его назвала?
- Богдан.
Алан недоуменно приподнял одну бровь. Так обычно делал Ринар. Марисса вздрогнула. В сердце больно екнуло. И от этого стало еще хуже.
- И кто по документам его отец? - продолжал допрос Никольский.
- У него нет отца. Не по документам, никак. Неужели ты не понимаешь? Я не могу так рисковать своим сыном. Я не хочу, чтобы про него кто-то узнал. Сейчас о нем знают только три человека: Руслан, Лия и Рита. Мне нужна была их помощь. Но они никому не скажут. Я им верю. И теперь еще ты. Но Рен... Ему не нужно знать... Пожалуйста...
Лан пребывал некоторое время в задумчивости. Он сидел, уставившись в пол, сцепив руки прямо перед собой. Затем провел пальцами по волосам, как бы поправляя и без того безукоризненную прическу. И воззрился на девушку. У Мари дрожали губы, а по щеке уже скатывалась предательская слеза. Она была настолько напряжена, что это ощущалось даже физически.