Путь к себе

Правда, шурги не самые опасные хищники Южного континента, есть и пострашнее. Но самые сообразительные. Некоторые ученые даже предлагают их считать разумной расой, правда, самой нижней ступени развития. Таких энтузиастов обычно не слушают. Иначе придется пересмотреть слишком много обычаев и традиций. А также признаться в довольно… некрасивом поведении по отношению к разумным.
Так вот, отношения Бобика и Элхара вроде бы, с одной стороны, выглядели вполне обычно. Зверь и его хозяин. А с другой — больше напоминали какую-то странную семейку. Змеелюд ничего шургу не приказывал, не дрессировал, не заставлял. Скорее относился к нему как к члену своей семьи. Вот такой вот своеобразный младший брат.
Любопытно, чем это все закончится?
Савиш еще раз посмотрел на тусклый шар связи и резким движением зажал кристалл в кулаке. Что бы ни ждало впереди, но оставлять серпентера без присмотра не стоит. Может, он действительно слишком уж переживает за него? Но не отправлять же его, в самом деле, к шас-саари…
Так и не решив, что же все-таки стоит делать, а что — нет, воин развернулся и зашагал к портальной башне. В конце концов, Нармету Элхар тоже не посторонний. Надо думать, что, если его обожаемому внуку будет угрожать опасность, маг не будет сидеть, сложа руки. А построить портал к серпентерам ему труда не составит…
Библиотека… знакомое местечко. Кажется, я совсем недавно покинул это вместилище знаний, но снова стою на пороге. В руке зажат небольшой свиток, на котором тремя аккуратными строчками написано по три произвольных слова со свитков. Надо же мне хоть знать, какие словари искать? Если они, конечно, существуют в этом мире.
Студенты косятся, шушукаются за стеллажами. Наивные, они предполагают, что я их не слышу.
Ну-ну…
Осторожно прикасаюсь к шкафу — нет, не то. И следующий шкаф, и еще один… библиотекарь не спешит предложить помощь. Почему-то при виде меня он всегда стремится или сбежать подальше, или врасти в стену. С чего бы, спрашивается? Неужели я такой страшный?
Ему вообще-то надо быть благодарным. Сколько раз слышал его причитания по поводу локков. Мол, портят книги, ценные фолианты грызут, свитки рвут. С моим же появлением эти зверьки предпочли найти себе другое место жительства. Желательно как можно дальше от грессе и библиотеки в частности. И вот, вместо того чтобы помочь, — шарахается, как не знаю кто!
То, что мне нужно, нашлось в третьем ряду и почти в самом конце. Толстые фолианты с надписями на корешках. Ага, мне нужен… этот, этот и… последний, который был обозначен парой символов с первого свитка, нашелся на самом верху. Судя по пыли, книжку не открывали последние несколько шет циклов. [2] Наводит на размышления…
— Эл! — звонко донеслось от начала библиотечного лабиринта. — Эл!
Угу, что день грядущий нам готовит. Как приятные открытия, так и не очень. Судя по голосу, меня сейчас будут убивать. Или кормить очередным «коктейлем», сваренным на уроке алхимии.
— И чего так орать? — недовольно интересуюсь, возникая за плечом девушки. Совсем не с той стороны, откуда меня ждали. Прозвучавший испуганный взвизг немного поднял мне настроение.
— Тебя ректор ищет, а ты… — аж задохнулась она от возмущения.
— А я тебя внимательно слушаю. — Киваю, заглядывая под обложку одной из добытых книг. М-да, как я и думал. Шрифт — только под лупой разбирать. Работы мне предстоит…
— Так ты идешь или нет? — А вот пинать хвост не стоило. Теперь нечего шипеть от боли. Сама виновата.
— Угу, — буркаю в пространство и на автопилоте отправляюсь в путешествие. При этом, не отрывая взгляда от написанных мелкими буковками строк. Тело самостоятельно уворачивается от встречных «препятствий», кое-кого и сдвигая в сторону. За спиной сопит сопровождающая, изводясь от любопытства и злости. Ей не видно, что же меня так увлекло. Причем настолько, что ее присутствия вообще не замечают.
Дверь кабинета Реклара я заметил, только когда боднул ее головой. Верней, сперва в нее врезалась книга, которая потом и ударила меня по носу. Больно, между прочим! А некоторые, вместо того чтобы ехидничать, могли бы и посочувствовать. Хотя надо оно мне…
Скользнув внутрь, я сгрузил оба еще не открытых фолианта на небольшой столик у окна, сам пристроился на подоконнике и…
— Элхар, ты сюда зачем пришел? — мягко окликнули меня.
С недовольным шипением оторвавшись от книги, я недоуменно уставился на человека. Пару мгновений вспоминал, кто же это и почему я здесь. А потом смутился и захлопнул книгу, на всякий случай заложив страницы пальцем.
— Ну вылитый Нармет! — закатил глаза ректор и перевел взгляд на приведшую меня девушку. — Тиниир, тебе тоже стоит послушать.
Недоуменно покосившись на меня, она присела на край высокого стула. И все. В комнате повисла тишина. Мы словно чего-то ждали. Ну ладно, я с Тин ждали слов ректора, а он сам? Кто знает. Пока что дело ограничивалось пронзительными взглядами. Меня же глодало любопытство. Книга хоть и была написана сухим языком, но информация оказалась довольно любопытной. Особенно если вспомнить стимул… пару слов я уже встретил, но, вырванные из контекста, они могли значить что угодно.
Постепенно я все сильней наклонял голову, стараясь заглянуть между страниц и урвать еще хотя бы кусочек текста.
— Шею свернешь, — ласковым тоном проинформировали меня.
— А? — Я недоуменно вскинул голову и уставился на ректора. Перед ним постепенно затухал небольшой шар связи, а сам Мастер как-то подозрительно ласково и радостно смотрел на меня. Вернее, на нас.
С-с-с-с… очередная пакость.
— Я счастлив вам сообщить, уважаемые студенты, — начал свою прочувствованную речь Реклар. В груди что-то екнуло в предчувствии большой неприятности. — Что как самые успевающие и прилежные ученики вы отправляетесь на самостоятельную практику по разумным расам!
Э? Успевающие? Это я-то? Да я в их заведении без году неделя обучаюсь, а уже успел стать прилежным и успевающим? Ой, что-то ректор темнит. Причем его притянутые за уши причины видны невооруженным глазом. Вон девушку как перекосило. Наверное, тоже с трудом относит себя к «образцам для подражания», как только что завернул ректор.
Скорее мы именно что генераторы проблем. И нас ненавязчиво хотят запихнуть к какой-то особо «отличившейся» расе, пока мы не разнесли по камушку грессе. Но вот в чем проблема. Насколько я уже успел уяснить, единодушно «любят» здесь только…
— И потому вы отправляетесь к самой неизученной, самой таинственной расе — шас-саари! Разрешение от Ла’Ссарана уже получено.
Машу вать!.. Вот это влип.
— А можно я останусь здесь?! — С каких пор у меня появилось собственное эхо?
Недоуменно посмотрел в сторону источника звука и натолкнулся на столь же непонимающий взгляд. «Энтузиазм масс» на лбу второго кандидата читался во всех ракурсах и на всех известных языках. А также места, куда она готова отправить столь заботливого ректора.
Но того это мало волновало. Нам дали остаток дня на сборы и убедительно попросили не опаздывать в телепортационную башню. А если все-таки… кто-то… случайно заблудится… В общем, змеелюды покажутся белыми, пушистыми и не такими уж и злобными. Вернее — такими не злобными.
Проверять как-то сразу расхотелось. Но и покорно идти, куда посылают, тоже особого желания не возникло. Вот только других вариантов предусмотрено не было. Мне лично по телепатической связи дали понять, что дед очень желает этой поездки. И расстроится, если его любимый внук не внемлет старческой прихоти немощного мага.
Угу, подобные словесные гирлянды и я на чужих ушах развешивать умею. Не хуже некоторых «немощных и старых». Правда, задание Нармета все же выслушал и запомнил. Так, на всякий случай.
Сборы заняли не просто много времени. Они поставили меня в тупик. Впервые в жизни не знал, что мне делать. Нет, книги, свитки, пишущие принадлежности, одежду и прочую мелочевку я упаковал быстро. Конечно, сумочка получилась внушительная, но не настолько тяжелая, как ожидалось. А вот что делать с остальными своими вещами, было абсолютно непонятно. Когда мы ехали сюда, то за нами следовало несколько грузовых телег, доставивших все те ткани, шкуры и подушки, среди которых я и спал. Но вот брать ли их с собой теперь… в принципе нас должны обеспечить не только местом проживания, пропитанием, но и на постельное раскошелиться. Однако в то же время… жалко. Я уже привык к своему лежбищу.