Эдем

— Что с тобой?
Он поцеловал меня в лоб.
— Неважно, — ответила я и закрыла глаза.
Мне хотелось получать удовольствие от шума волн, набегавших на берег, и дуновений ветра, который играл с моими волосами. Я бы так и сделала, если бы могла выбросить из головы тревожные мысли. А еще я притворилась бы, что события, которые мне пришлось пережить за последние годы, — нереальны. Но нет, все это было, и по возвращении домой нас ждало продолжение этого непостижимого ночного кошмара. С такими мыслями трудно расслабиться и наслаждаться медовым месяцем, несмотря на беспрестанные усилия Джареда. Я наконец приняла свою жизнь такой, какая она есть, но от этого будущее не стало менее пугающим.
— Смотри, — сказал Джаред и кивнул в сторону какого-то пятна на пляже.
Ярдах в двухстах от нас стоял Самуэль. Моим человеческим глазам было не под силу на таком расстоянии различить, смотрит он на нас или на океан.
Джаред потерся носом о волосы у меня над ухом:
— Его только что временно назначили на новую должность.
— Присматривать за нами? — спросила я. — Наверное, он в ужасе.
Джаред хмыкнул:
— Что-то вроде того. У гибридов нет архов. Я говорил тебе об этом?
— Нет, не говорил.
— У нас нет. Наша работа — защищать людей, прибавь к этому наши знания и способности, ясно, что приставлять охрану к нам самим излишне. Не говоря уже о проклятии…
— Но тебе все-таки нужна защита? — спросила я.
Джаред задумался:
— Мы рождены для того, чтобы защищать. Я думаю, он смотрит на это как на неразумную трату ресурсов.
— Понимаю, — кивнула я.
Джаред сдвинул брови и поднял голову:
— Ты сегодня выглядишь по-другому.
— Я? Что со мной не так?
Джаред засмеялся.
— Не внешний вид, уверяю тебя. Но поведение. Кажется, ты не так близка к отчаянию. Почему?
От удивления я приподняла брови и пожала плечами:
— Не потому, что перестала беспокоиться, уж поверь. Мне еще год учиться в колледже, после этого я приму в управление «Титан»… и я жду ребенка. Лично меня больше всего заботит, что нужно быть настороже девять месяцев, чтобы остаться в живых и родить нашего ребенка, уповая на добрую волю Создателя. Пусть Он вопреки собственным правилам поможет нам.
— Десять.
— Что?
— На самом деле десять месяцев. Сорок недель — это десять месяцев.
— Еще не легче, — хмуро сказала я.
Джаред выдавил улыбку:
— Я гордился тобой, пока слушал.
Я не ответила, и тогда он развил мысль:
— С Михаилом. Ты здорово говорила. Может быть, благодаря твоим словам я избежал серьезных проблем.
— А что могло случиться? Если бы Эли принял решение не в твою пользу?
— Наихудшим наказанием была бы смерть.
— Но… ты не можешь умереть, если не умру я.
— Или если меня признают виновным в нарушении Равновесия. Небеса не проявляют снисхождения в обоих случаях.
— Предполагается, что наш ребенок может нарушить Равновесие, — сказала я, прикасаясь к животу.
Джаред положил руку поверх моей:
— Не Бог создал этого ребенка, а мы, Нина. Свободная воля и Закон находятся на противоположных концах вселенной. Я мог бы объяснять тебе это до конца жизни, и ты все равно не поймешь. Я и сам не до конца это понимаю. Знаю только, что Закон неизменен, а Равновесие меняется. В нашем случае Равновесие находится в зависимости от свободной воли, и это все меняет.
— У меня голова болит, — сказала я.
— Сочувствую. Еще воды?
Я посмотрела на стакан. Он был пуст.
— Я даже не заметила, что прикасалась к нему.
Джаред провел рукой по моему предплечью, нажимая пальцами на кожу в разных местах.
— У тебя температура, думаю, это из-за беременности.
Я кивнула, глядя на океан.
— Это когда-нибудь кончится, Джаред? Когда ребенок родится, нам тоже придется бороться за каждый прожитый день?
— Нет. В какой-то момент небеса должны решить, что с нас достаточно. И тогда мы или будем спасены, или умрем. Как только решение будет принято, мы окажемся под защитой.
Я посмотрела на небо:
— Почему Он не сделает это сейчас?
Джаред не отвечал, но так и должно быть. Я не ждала, что он даст ответ.
— Джаред…
Я замолчала в нерешительности. Не хотелось портить это прекрасное утро.
— Думаю, мне надо продолжить тренировки.
— Хорошо.
— Хорошо?
Джаред обхватил меня руками и положил подбородок мне на голову.
— Ты права. Мы должны быть готовы ко всему. Начнем. Как только вернемся.
— Спасибо, — с улыбкой сказала я.
Джаред отстранился и посмотрел мне в глаза:
— Ты должна относиться к этому спокойно, вот что.
— Я буду. Обещаю.
Довольный, Джаред взял у меня из рук стакан и вскоре вернулся с новой порцией льда, плававшего в воде. Я сделала глоток и вздохнула, чтобы расслабиться.
Мы сидели обнявшись под утренним солнышком и следили, как оно карабкается вверх, время от времени скрываясь за блуждающими по небу облаками. Какое наслаждение! Нечасто выдавались в нашей жизни такие моменты тишины и покоя.
В конце концов мой желудок начал выражать протест. Я посмотрела вниз, потом на Джареда:
— Думаю, нам надо чего-нибудь поесть.
— Странно, что ты до сих пор не заикалась об этом. Ты не ела со вчерашнего дня.
— Странно, что малыш не намекнул раньше, — сказала я, протянула руку Джареду и встала.
— Вижу, мне нужно лучше заботиться о вас.
Мы пошли в домик, который служил столовой. Там сидели несколько постояльцев. Я запустила руку в вазу с фруктами и с нетерпением стала ждать официанта.
Через час наш стол был уставлен пустыми и полупустыми тарелками из-под морского окуня, печеных моллюсков, каллялу и прочих карибских блюд. Тому, кто не голоден, я могла показаться поистине ненасытной.
Я собрала пальцами последние крошки бананового хлеба, который мы заказали на десерт, и слизнула их с рук.
— Вау, — сказал Джаред.
— Что?
— У тебя всегда был здоровый аппетит, но сегодня я поражен.
Он ухмыльнулся.
— Еще бы, — улыбнулась я.
Мы оба знали, что заказанное нами и поглощенное мной невероятное количество пищи превосходило все поставленные до сих пор рекорды. Наш стол выглядел так, будто мы устроили обед с голодными волками.
— Готова ко сну? — спросил Джаред и положил на стол длинный счет.
— Пойдем исследовать остров, — улыбнулась я, — или плавать с маской и ластами.
— Плавать с ластами? Ты не устала?
— Нет. Я чувствую себя превосходно.
На мою усмешку Джаред отреагировал хмуро.
— Что? Мне не положено чувствовать себя превосходно?
— Нет. Мне кажется, ты устала. Ты хотела есть за час до того, как у тебя заурчало в животе. И вот я не могу решить: это я теряю чувствительность или твое тело реагирует не так, как обычно, из-за Горошинки. Если причина в этом, мне бы не хотелось, чтобы ты переутомлялась.
— Ладно, я посплю. Или хотя бы немного отдохну, если не смогу уснуть.
— Правда?
— Правда. А что?
Джаред замялся:
— Просто ты… редко бываешь такой сговорчивой. Я начинаю сомневаться, уж не попал ли в другую реальность.
— Ну, прости, я бываю такой занозой в заднице. Думаю, супружеские пары не должны ссориться во время медового месяца.
— Так вот в чем дело? — удивленно произнес Джаред. — Ты хочешь быть милой?
— Нет. Я тебе доверяю. Ты знаешь мое тело лучше, чем я сама, и я не хочу делать ничего такого, что может повредить ребенку.
Джаред сделал глубокий вдох и медленно выдохнул:
— Приятно слышать от тебя такие слова.
Я нахмурилась, и Джаред покачал головой:
— Нет. Я серьезно. Иногда ты меня удивляешь.
— Ты считаешь, что я наврежу ребенку?
— Нет! — воскликнул Джаред, обнимая меня и хохоча. — Нет, своим доверием.
— А как же иначе, — сказала я, дыша ему в грудь. — Пойдем в каситу и полежим немного.
Джаред кивнул и взял меня за руку. Он зашагал по тропинке. Всю дорогу до нашего затейливо разрисованного домика мы шутили и смеялись. Глаза Джареда светились радостью, как никогда прежде, — в них не было ни облачка. Мы дошли до двери дома, Джаред поднял меня на руки, отнес на кровать и осторожно положил на спину.