Дочь Хранителя

Еду в номер подавали, но выкупанный, выбритый и невероятно счастливый по этой причине Эн-Ферро предложил пообедать в каком-то памятном ему еще с прошлых визитов заведении, а по пути туда устроить мне обещанную экскурсию.
Мискан с его широкими, гладко вымощенными улицами и ровными рядами высоких домов из светлого камня понравился мне больше Сараста. На круглой площади с фонтаном в центре Лайс тронул меня за плечо и кивнул куда-то в сторону:
— Смотри, Галчонок, это — башня магов. Около пятисот лет назад ее в знак примирения народов возвели здесь саатарские эльфы.
Башня была прекрасна. Около пятисот лет назад. В настоящее же время она являла собой плачевное подтверждение известной всему Сопределью истины: «Что эльф построил, человек завсегда поломать может» и имела все шансы вскорости стать полной копией древнего строения в земном городе Пиза.
— А это банк, — указал кард на массивное здание с колоннами.
— Гномий? — поинтересовалась я. Практически во всех моих любимых книгах банки были обязательно гномьими.
— Человечий. Поэтому у меня и нет здесь счета. А у тебя есть.
— Да? Откуда?
— Рошан открыл. Думаешь, дядюшка послал бы тебя в чужой мир, не выделив средств на существование?
Здорово! Раньше у меня никогда не было счета в банке. Нужно будет снять часть денег и потратиться на новый гардероб. Как я узнала, тут есть портные, которые работают со специальными магическими артефактами, их изделия стоят на порядок дороже, зато не нужно будет ждать новое платье целую неделю… длань то есть.
Прикидывая, что бы заказать в первую очередь, я немного увлеклась, и Лайс буквально в последний момент выдернул меня из-под ног огромного кера.
— Здесь не зевай! Площадь не только пешеходная, можно и под повозку угодить. Сейчас в парк войдем, там и погуляешь. Видишь арку?
Арка была из какого-то снежно-белого камня, украшенная замысловатым барельефом, в котором смешались люди, эльфы, драконы, неведомые животные и дивные цветы. И стоило время тратить на все эти башни-банки, когда нужно было тащить меня прямиком сюда!
— Нравится? — улыбнулся мой гид. — Тоже эльфийская работа. Когда-то это был вход в особняк герцога Лира. И парк принадлежал ему. Со временем династия герцогов прервалась, дом разрушился, а парк перешел в собственность города.
— Что же совершил этот герцог, что эльфы построили ему такое чудо? — заинтересовалась я.
— Не герцог — его сын. Юноша влюбился в эльфийскую принцессу, она ответила ему взаимностью. Но в то время как раз шла война между их народами, и счастье молодых, как понимаешь, было недолгим: войска империи высадились на Саатар и собирались атаковать эльфов, которые уже поджидали их во всеоружии. Но когда два воинства уже готовы были схлестнуться между собой, эти двое, человек и эльфийка, встали между ними…
— Битва не состоялась? — с надеждой спросила я.
— Состоялась. И еще какая! Влюбленных идиотов изрешетили стрелами в первые две минуты, а потом войска полдня кромсали друг друга. А уже после, когда стало понятно, что победителей не будет, разыскали на поле брани два истерзанных тела и с почестями их погребли. Пожали друг другу руки над их могилами, подписали мирный договор, сочинили два десятка баллад и отгрохали эту арку.
— Да ты циник, братишка! — ахнула я.
— Галчонок, мне почти триста лет, и за эти годы я повидал немало миров. В каждом из них есть парочка таких вот легенд, основная ценность которых в том, что их главные герои умерли. Я подозреваю, что подобные истории призваны чему-то учить, но мало кому удается сделать верные выводы. Из этой, по крайней мере, не сделали: в то время как менестрели распевали упомянутые баллады, случилось еще три войны между обитателями Восточных и Западных земель. Поэтому не надейся, что я стану пересказывать тебе эти древние сказки с тихим благоговением.
Бросив на арку последний восторженный взгляд, я прошла вслед за Лайсом в парк. Центральная аллея, на которую мы вышли, была шириной с улицу, по обе ее стороны стояли удобные лавочки и кованые столбы фонарей. Но прогуляться по ней мне не было суждено: Эн-Ферро за рукав втянул меня на узкую тенистую тропку.
— Здесь срежем наискосок. Выйдем на улицу Семи Отрекшихся, тоже очень грустная и глупая история, а потом перейдем на Площадь Птиц.
В принципе я уже удовлетворилась короткой экскурсией и одной грустной историей и теперь просто хотела пообедать.
— На Площади Птиц установлены старейшие в империи башенные часы… Но мы посмотрим их на обратной дороге. — Видимо, кард заметил мой недовольный взгляд и правильно понял его причину.
— Ой! — Я схватила мужчину за руку. — А кто это?
По тропинке навстречу нам двигалась темнокожая гора мышц, весьма условно прикрытая: сверху — кожаной безрукавкой, а снизу — кожаным же подобием килта. На широком поясе гиганта с одной стороны висел ужасающих размеров меч, с другой — небольшой топорик, нарукавники щетинились обилием наточенного железа и даже жесткие черные волосы топорщились самым воинственным образом. Картину дополняли приоткрытые в оскале клыки, не то чтобы слишком большие, но, честно скажу, устрашающие.
— Это огненный орк, — успокоил меня провожатый.
Я знала, что в империи сейчас можно встретить представителей практически всех рас, так как в настоящее время император ни с кем из них не воюет. А огненные орки давно живут в людских городах, зарекомендовав себя как честные и не слишком дорогие наемники. Но встретить этакое чудище в общественном парке, среди розовых кустов и клумб с петуниями?
— А зачем ему столько оружия? — несмотря на то, что Лайс всем видом показывал, что опасности нет, отпускать его руку я не собиралась.
— Это стандартное вооружение его племени, практически часть одежды.
— Ясно. А почему он так скалится?
— Потому что рад нас видеть.
Не успела я поинтересоваться, с чего бы орку нам радоваться, как великан, поравнявшись с нами, сгреб карда в охапку. Вот и все, успела подумать я, мало что росла сиротой, так теперь и названого брата лишусь.
— Эн-Ферро, мелочь белобрысая, — ревел гороподобный орк на каком-то корявом диалекте саальге, — где тебя носило все это время?
— Каин, громадина бестолковая, — после раскатистого баса орка голос Лайса звучал комариным писком, — поставь меня немедленно!
К моему удивлению, великан не только аккуратно сгрузил Лайса на землю, но и бережно разгладил складки на его рубашке.
— Извини. Три года тебя, паршивца, не видел, обрадовался.
Хвала богам, всего три года! Затянись разлука еще на пару месяцев, братишка покинул бы дружеские объятия раздавленным в лепешку.
— Так куда ты запропал? — не унимался орк.
— В Дубравах был, у своих, — пробормотал Лайс, чем вызвал приступ оглушительного хохота.
— Что, женка крепко к юбке привязала? А распинался-то!
— Так надо ж хоть иногда показываться, — вяло оправдывался кард. — Пацана повидать. В этом году на первую охоту его взял.
— Это ж сколько ему? — удивился орк.
— Семь зимой было.
— Растет смена. — От одобрительного похлопывания по плечу у Лайса чуть было ноги не подкосились. — А в империю по делам?
Хитрое подмигивание, сопровождавшее этот вопрос, давало четкое представление о характере возможных дел.
— По делам, — согласился Эн-Ферро. — По семейным. Вот — сестра моя, в школу хочу пристроить. Способности у нее вроде имеются.
Орк взглянул на меня и оскалился:
— Точно сестра! Прям одно лицо!
Я с трудом сдержалась, чтоб не полезть в карман за зеркальцем. Вообще-то у нас с кардом всего-то сходства: светлые волосы и серые глаза.
— А большего и не надо, — пояснил Лайс, распрощавшись с приятелем. — На Каэтаре не так уж много светловолосых, русые еще есть, а вот блондины — большая редкость. Рошан нам легенду не на пустом месте придумывал.
— Кстати, о легендах, — решилась спросить я. — Что это у тебя за семья в Дубравах и пацан, которого ты на охоту водишь?