Освобожденная страсть (ЛП)

– Точно, – ответил Призрак иронично. – Ривер часто падает в обморок и лопочет на непонятном языке. 
Тэйла отошла от Призрака.
– То, что сказал Ривер, может оказаться важным. Для Фантома. 
Риз и Тень напряглись, а Джем потянула за одну из черно–розовых косичек.
– Что–то об Избранном Страже? – Тэйла не ответила, Джем положила ладонь на руку сестры.
– Тэй? 
Тэйла кивнула.
– Рассказывают разные истории, может, слухи, может, нет. В Эгиде поговаривают о людях, зачарованных ангелами. Никто не знает, почему, да и правда ли это вообще, но говорят, что эти люди неуязвимы и бессмертны.
– Как это может помочь Фантому? – спросил Тень. 
Тэйла помедлила, пока Тень не откашлялся. Она бросила на него раздражительный взгляд, перед тем как заговорить.
– Согласно легенде, Избранный Страж может передать свое заклинание кому–либо еще. – Она потопталась на месте, явно обеспокоенная тем, что выдает тайны Эгиды, даже своему шурину. – Если мы сможем найти эту Серену Келли, у Фантома может появиться шанс выжить. Все что он должен сделать, это лишить ее невинности.
  
Глава 3
 
Меньше одного дня потребовалось Тэйле и Джем, чтобы выследить Серену Келли, но то, что они узнали, подняло ставки в игре. 
Они должны были проконсультироваться с шаманом Даркотот, который, после проведенного поиска, сильно заинтересовался человеком. Слишком сильно. 
У Призрака появилось такое чувство, что шаман укажет местонахождения заговоренного человека тому, кто предложит самую высокую цену. Фантому как можно быстрее нужно было добраться до Серены, под угрозой была не только его жизнь, но и будущее всей больницы. Но прежде чем Призрак вывалит все эти подробности на своего брата, он собирался переговорить с Ривером, который уже оправился от своего тяжелого испытания и собирался выписываться.
Призрак зашел в палату Ривера, где мокрый ангел выходил из ванной.
– Мы должны поговорить о Серене Келли. 
Призрак мог поклясться, что пальцы Ривера дрожали, когда он сжал их в кулаки.
– О ком?
– О зачарованном человеке, о котором ты рассказал нам вчера. Мы думаем, что она может вылечить Фантома... 
В мгновение ока Ривер схватил Призрака за воротник рубашки.
– Держи Фантома подальше от нее. – Голос Ривера походил на рычание, но написанные на стенах заклинания против насилия не светились, что означало, он не хотел причинять вред. 
Тень вошел в комнату, его черные брови изогнулись в удивлении при созерцании обнаженного тела Ривера.
– Я прерываю интимный момент? 
Призрак ледяным взглядом встретил горящий, пристальный взгляд Ривера.
– Я советую тебе отпустить меня, – сказал он холодно. – Сейчас же.
Ривер выругался и отступил.
– Призрак, ты не можешь этого допустить.
– Тогда Фантом умрет.
– Мне очень жаль, – сказал Ривер, натягивая больничные штаны. – Но он сам влез в неприятности. Серена ни в чем не виновата.
– Он не собирается навредить ей. Он собирается заняться с ней сексом. И ты знаешь, что он не может изнасиловать ее, она защищена чарами, следовательно, она пойдет на это добровольно. 
Призрак блефовал, пытаясь вытянуть из падшего ангела хоть какую–нибудь информацию. Ту информацию, которую Тэйла добыла в Эгиде о зачарованных людях, была, главным образом, предположением, но до сих пор, казалось, что она была достоверной. Ривер запустил обе руки в свои золотистые волосы, словно поддерживая голову.
– Почему именно она? Почему не кто–то другой из полдюжины Заговоренных людей?
– Есть еще шесть таких? – Когда Ривер не ответил, Призрак просто пожал плечами. – Ты дал нам ее имя. Джем и Тэй проконсультировались с шаманом, и он произнес заклинание обнаружения. Она засветилась как реклама дешевого пива.
– Проклятье, – выдохнул Ривер. – Плащ, который делает всех зачарованных невидимыми для демонов, был снят. И это послужило причиной моего... состояния. Кто–то намеревается использовать ее для зла. – До того как Призрак смог спросить что–то еще, Ривер потряс головой. – Ты должен забыть о Серене. Фантом не может дотронуться до нее.
Головная боль, мучившая Риза уже несколько дней, стала просто невыносимой.
– Это не твоя забота.
– Не делай этого. Я серьезно. Ей нужно это заклинание.
– Почему?
– Потому, что заклинание позволяет ей жить, – произнес Ривер голосом, таким же холодным как могила. – Если она потеряет его, она умрет. 
Ривер наблюдал за осунувшимся выражением лица Призрака. Тень же просто выглядел раздраженным. Как всегда.
– Какого черта, это значит – она умрет? – потребовал ответа Тень. – Это происходит со всеми зачарованными людьми, кто теряет свои чары? 
Ривер не хотел отвечать ни на один из этих вопросов, не хотел говорить о чем–то настолько священном, и он проклинал себя и свой болтливый рот, зачем он вообще заговорил об Избранных Стражах?! Существование зачарованных людей было тщательно охраняемой тайной на протяжении тысяч лет, и если эти люди обнаружатся… Желудок Ривера свело от ярости.
– Ответь на вопрос. – Призрак вел себя спокойно, словно хладнокровный судья, но это спокойствие было обманчивым. Парень мог дойти до точки кипения за одну секунду. Его вырастили демоны Правосудия, и ледяное спокойствие, присущее ему, делало его еще более опасным, мало что могло повлиять на его эмоции.
– Серена в своем роде уникальна… – тихо сказал Ривер, он не мог подавить свой инстинкт защитника Зачарованных, хотя уже давно был не достоин, защищать их. – Ни один ангел не может вмешиваться в жизнь Стража. Это право лежит на человеке – Хранителе Эгиды.
Ривер потер виски, раздумывая, как много он может еще сказать. Он ничего не мог поделать с разрушенным плащом…, но если он хочет спасти ее от Фантома, не мешало бы обратиться к медицинской стороне его братьев, к той, которая спасает жизни.
– Мать Сирены, Патрис была хранительницей заклинания, пока Серене не исполнилось семь лет, и тогда она передала ей этот дар. 
Тень вмешался.
– Подожди–ка. Патрис была девственницей, не так ли? Тогда выходит, что Серена приемная?
– Патрис была девственницей, – сказал Ривер. – Но она была биологической матерью Серены. Она забеременела с помощью экстракорпорального оплодотворения.
Призрак оперся бедром на умывальник и наблюдал за Ривером словно ястреб.
– Откуда ты это знаешь?
– Когда в мире есть только горстка зачарованных людей, ты все о них знаешь, – сказал он, хотя это не было всей правдой.
– И почему дар передали ей?
– Это не имеет значения. 
Ривер говорил, что демонов стало намного больше, чем раньше. Призрак и Тень были достойными демонами настолько, насколько демоны вообще могут быть, но если у Ривера была, хоть малейшая надежда на возвращение на Небеса, он не хотел лишиться ее, передавая важную информацию демонам. Общаясь с ними и работая в больнице для демонов, он ходил по грани.
– Что действительно имеет значение, так это то, что вскоре после того, как родилась Серена, Демон Мара как–то узнал правду о Патрис. Он укусил родителей Патрис... и Серену. 
Быть укушенной Мара… не предвещало ничего хорошего. Каждый из них являлся носителем какой–либо уникальной болезни, передаваемой через укус, и только сам демон обладал противоядием.
– Он хотел получить заклинание в обмен на противоядие. Патрис поставили перед ужасным выбором, и она решила убить демона. И в результате ее родители страдали на протяжении нескольких месяцев, прежде чем умерли. Серена провела несколько лет в больницах, но врачи так и не смогли что–либо сделать. Незадолго до ее седьмого дня рождения ее время истекало. – Голос Ривера стал низким, когда воспоминания стали всплывать в его голове. – Когда стало ясно, что Серена умирает, а лечение не дает результатов, Патрис передала ей чары, чтобы сохранить ей жизнь...
– Как? – прервал его Тень. – Я думал, что секс был ключом.
– Сирена была особым случаем, – сразу же ответил Ривер.