Чары индиго

Ледяное заклинание сработало, потому что Алисия его не видела. Кроме этого единственным подействовавшим на нее заклинанием был удар чистой силы, сложное заклинание, от которого я до сих пор не до конца оправилась. Я поняла, что придется использовать еще какое-нибудь заклинание из сложных. Я понятия не имела, получится ли у меня это во второй раз, но это был мой единственный шанс на…
Я закричала: меня словно пронзил разряд в тысячу вольт. Алисия едва шевельнула рукой и даже ничего не сказала. Я упала, корчась от боли, а Алисия с торжествующим видом размашисто подошла ко мне. Дракончик храбро кинулся между нами, но Алисия просто отшвырнула его пинком. Каллистана с криком боли отлетел прочь.
– Может, все-таки стоит поглотить тебя? – произнесла Алисия. Боль притупилась, но меня хватило лишь на то, чтобы сидеть и судорожно хватать ртом воздух. – Ты станешь пятой. А за Жаклин можно будет вернуться через несколько лет. Ты оказалась куда сильнее, чем я думала, и возмутительно выносливой. Неплохая попытка.
– Думаешь, мне конец? – выдохнула я.
Я сотворила первое же из сложных заклинаний, которое пришло мне на ум. Возможно, толчком к тому послужили разбитые елочные игрушки, но внезапно мне пришли на ум осколки. Это заклинание не требовало ни слов, ни физических компонентов – лишь небольшого движения руки. Всего остального у меня уже не было: истощение энергии и силы причиняло почти столько же боли, сколько примененное Алисией электрическое заклинание.
Но результат оказался потрясающим.
На кофейном столике мисс Тервиллингер (уже горящем) стоял перпетуум-мобиле из пяти шариков. Я применила к ним заклинание трансмутации, и они из шариков превратились в тонкие острые лезвия. Они сорвались с проволочек и двинулись по моей команде. Это было нетрудно.
Трудно было, как и говорила мисс Тервиллингер, действительно кого-то атаковать. Вопрос был не просто в том, чтобы заставить лезвия скользить и падать. Это было не так уж сложно. Но настоящая атака, которая, как ты знаешь, причинит реальный и ужасный вред, – это совсем другое дело. Неважно, насколько ужасна Алисия, неважно, что она пыталась убить меня и хотела принести в жертву мисс Тервиллингер и множество других женщин. Алисия все равно оставалась живым существом, а мне не свойственно применять насилие или пытаться отнять жизнь у другого.
Однако же мне свойственно спасать собственную жизнь и жизнь тех, кто мне дорог.
Я собралась с духом и послала лезвия вперед. Они вонзились Алисии в лицо. Алисия закричала и попыталась выдернуть их, но зашаталась и отступила к лестнице. Я услышала пронзительный крик: Алисия свалилась в подвал. Хоть я и не видела ее, ее волшебный шарик-фонарь бодро последовал за хозяйкой вниз.
Мой триумф оказался недолог. Мне не просто поплохело. Я оказалась на грани обморока. Жар и свет пламени были мощнейшими, но у меня потемнело в глазах – слишком уж я выложилась, применив заклинание, к которому не была готова. Внезапно мне захотелось свернуться клубочком на полу и закрыть глаза. Здесь так уютно и тепло…
– Сидни!
Голос Адриана выдернул меня из забытья, и мне даже удалось взглянуть на него из-под отяжелевших век. Адриан подсунул под меня руку и помог мне подняться. Поскольку ноги меня не слушались, Адриан просто сгреб меня в кучку и понес. Дракончик, особо не пострадавший от пинка, уцепился за мою рубашку, а с нее перебрался в сумку: она так и болталась у меня на плече.
– Где… мисс Тервиллингер…
– Не здесь, – отозвался Адриан, быстро продвигаясь к входным дверям. Огонь уже растекался по стенам и потолку. Хотя он еще не добрался к передней части дома, путь наш был плотно затянут дымом. Мы оба кашляли, из глаз у меня текли слезы. Адриан добрался до двери и взялся за ручку – и вскрикнул, ибо та успела раскалиться. Тогда он кое-как распахнул двери пинком, и мы вывалились на чистый ночной воздух.
Вокруг дома собрались соседи, и вдали уже слышался вой сирен. Некоторые из зрителей с любопытством посмотрели на нас, но большинство было поглощено созерцанием того ада, в который превратился дом мисс Тервиллингер. Адриан отнес меня к своей машине и осторожно опустил, так, чтобы я могла прислониться к ней, хоть он и продолжал меня придерживать. Мы оба с ужасом уставились на пламя.
– Я вправду искал, Сидни, – сказал Адриан. – Я не смог найти Джеки в доме. Может, она бежала. – Хоть бы он оказался прав! Иначе окажется, что мы обрекли мою учительницу истории на смерть в огне. – Что сталось с Алисией?
– Когда я видела ее в последний раз, она была в подвале. – Меня затошнило. – Я не знаю, выберется ли она. Адриан, что я натворила?
– Ты защищала себя. И меня. И, хочется верить, Джеки. – Он обнял меня покрепче. – Алисия была злой. Подумай, что она сделала с теми ведьмами – и что хотела сделать с вами.
– Я ничего не замечала, – уныло пробормотала я. – Я считала себя такой умной… И каждый раз, как разговаривала с ней, относилась к ней, как к тупой девице. А она все это время смеялась надо мной и видела каждый мой шаг. Это унизительно. Нечасто мне встречались такие люди, как она.
– Холмс встретил своего Мориарти, – сказал Адриан.
– Адриан, – произнесла я. Больше ничего не требовалось.
Внезапно Адриан с удивлением взглянул на меня. Впервые за нынешнюю ночь моя куртка распахнулась, и он обратил внимание на то, что на мне надето.
– Ты в своей футболке АЯЭ?
– Ага, я никогда не выхожу на магические битвы без…
Вдруг мое внимание привлекло негромкое мяуканье. Я принялась оглядываться и в конце концов заметила зеленые глаза, таращившиеся на меня из-под куста на другой стороне улицы. Я кое-как выпрямилась и обнаружила, что ноги мои, хоть и трясутся, снова способны выдерживать мой вес. Спотыкаясь, я сделала несколько шагов в сторону куста, и ко мне тут же подскочил Адриан.
– Что ты творишь? Тебе нужна помощь!
Я указала на куст.
– Нам надо идти за той кошкой.
– Сидни…
– Помоги! – взмолилась я.
У Адриана не хватило духу спорить. Поддерживая меня, он помог мне перейти через улицу к кошке. Кошка пробежала между двумя кустами, потом оглянулась на нас.
– Она хочет, чтобы мы шли за ней, – сказала я.
И мы пошли, петляя между домами и улицами, пока не оказались в четырех кварталах от дома. Тогда кошка метнулась в парк. Энергия, с которой я двинулась следом за кошкой, давно покинула меня. Я задыхалась, у меня кружилась голова, и я едва справлялась с желанием попросить Адриана, чтобы он снова взял меня на руки. Примерно в середине парка последний взрыв адреналина заставил меня броситься вперед.
На траве лежала мисс Тервиллингер.
К счастью, она была в сознании, но выглядела почти такой же измотанной, как я.
Слезы и пятна грязи показывали, что она тоже прошла через суровое испытание. Ей удалось бежать от Алисии, но не без боя. Вот почему мы не нашли ее в доме. Мисс Тервиллингер удивленно уставилась на меня.
– Ты жива, – сказала она. – И ты нашла меня.
– Нас привели кошки, – сообщила я, указав на них. Все тринадцать кошек сидели вокруг хозяйки – заботились, чтобы с ней ничего не случилось.
Мисс Тервиллингер огляделась и слабо улыбнулась.
– Вот видишь? Я же тебе говорила: кошки полезны.
– Каллистаны тоже неплохи, – сказала я, взглянув на сумку. – Его мерзкие вопли спасли мое лицо от кислоты.
Адриан в притворном испуге прижал руку к сердцу.
– Сейдж, и ты только сейчас об этом говоришь?
Мисс Тервиллингер только сейчас заметила его.
– А, ты тоже здесь? Извини, что мы втянули тебя в эту заваруху. Я знаю, что тебе не нужны были эти неприятности.
– Неважно, – с улыбкой отозвался Адриан и положил руку мне на плечо. – Некоторые вещи стоят неприятностей.
 
Глава 24
У меня было ужасно тяжело на душе из-за того, что я сожгла дом своей учительницы.
Но мисс Тервиллингер, по понятным причинам, считала, что это наименьшая из ее проблем. Она не была уверена, что страховка покроет причиненный ущерб, но ее страховая компания стремительно прислала своих сотрудников расследовать дело. Мы все еще ждали, что они скажут насчет возмещения, но, во всяком случае, в их отчете не упоминалось о найденных человеческих останках. В глубине души я радовалась, что не стала убийцей. Но при этом я очень опасалась, что мы еще столкнемся с Алисией. Что там за дурацкое сравнение придумал Адриан? «Холмс встретил своего Мориарти». Думаю, если человека ударить в лицо бритвами, а потом оставить в горящем здании, всякий затаит злобу.