Наваждение

Когда автомобиль остановился у входа, Элл выглянула из-за штор и сразу заметила, как сильно он изменился.
Перед ней был уже не прежний мальчик, а мужчина, с властной уверенностью носящий имя Хайлендов, державшийся прямо. Он шел к двери твердыми шагами, а не прежней спортивной раскованной поступью. Густые каштановые волосы подстрижены старомодно; он теперь выглядел спокойным, степенным, без прежней нервозности, но тем не менее не потерял прежней привлекательности.
Она долго обдумывала, как снова пробудить к себе интерес Дьюка, который ненавидел ее за то, что она предпочла ему отца. Но обычно несбывшиеся желания оказываются самыми сильными и вынуждают действовать против воли. Если бы она смогла найти объяснение своему поступку, если бы заставила вспомнить их первую встречу, как он тогда желал ее, то они могли бы сейчас начать с того, на чем остановились.
Первым признаком того, что ее надежды обоснованы, было то, что он сразу ответил на ее звонок два дня тому назад. И вот он здесь.
Открыв дверь, она слегка приободрилась, когда увидела, как он оглядел ее с головы до ног, прежде чем переступить порог.
Она провела его в гостиную, и он принял предложение выпить виски с водой — любимый напиток Хайлендов. По дороге к буфету Элл заметила, что он с любопытством оглядывает дом и обстановку.
— Я так рада, что ты пришел. — Про себя она думала, насколько он осведомлен об их разрыве с X. Д. Он слегка улыбнулся.
— Разве я мог отказать леди? Это было бы невежливо и недостойно джентльмена. — Он сделал легкий, но заметный акцент на слове «леди».
Они сели друг против друга и немного поговорили о пустяках, о том, как она обставила свой коттедж, как поживают его брат и сестра. Элл была рада, что он не спрашивал о причине ее приглашения, и подумала, что Дьюк, вероятно, с возрастом перестал ее ненавидеть. Она спросила про его работу в «Хайленд Тобакко»; он рассказал, что провел на практике шесть месяцев, побывав в каждом отделении компании.
— Лучший способ узнать бизнес до мелочей. Собираюсь стать вице-президентом компании по маркетингу…
«Дьюк никогда не будет так элегантен и импозантен, как отец, — думала Элл, слушая его, — и уж, конечно, не обладает его шармом. X. Д. может быть неотразим, когда захочет. Но у Дьюка есть кое-что другое, может быть, не менее неотразимое — мрачная загадочность, рожденная тщетными усилиями заслужить отцовскую любовь».
— Что ж, я рада за тебя, — сказала она наконец, желая перейти от нейтральной на личную тему. Дьюк улыбнулся, но ничего не сказал.
— Я полагаю, тебе кажется странным, что я позвонила после… после долгого времени.
— Нет, — сказал он. — Я так и думал, что когда-нибудь ты сделаешь это.
Он поднял пустой стакан, показывая, чтобы его наполнили.
«Еще один хороший признак», — подумала Элл, беря у него стакан и отправляясь за виски.
— Мне бы хотелось, чтобы мы снова стали друзьями, Дьюк, — наливая виски, проговорила она с деланной беспечностью.
— Правда? — тихо спросил он. — Какая интересная идея!
Она подала ему стакан.
— Я не забыла, что между нами было… недоразумение. Но я думала…
Он оборвал ее.
— Ты считаешь, недоразумение? — Он продолжал тихо, спокойным тоном. — А мне казалось, что мы всегда прекрасно понимали друг друга, были даже связаны особой нитью. Было время, Элл, хотя, может быть, ты уже забыла…
— Я не забыла, — перебила она с возродившейся надеждой, что он до сих пор неравнодушен к ней. — Если бы мы не были тогда так молоды… У нас не было еще воли и сил, чтобы взять то, что нам хотелось, мы не знали, как поступить. Но теперь мы это знаем…
Дьюк потягивал виски, глядя на нее поверх стакана. Потом поставил его и, улыбнувшись, произнес:
— Я так не думаю, Элл… И сомневаюсь, что есть хоть малейший шанс снова стать друзьями. Я считаю, что ты никогда не будешь кем-либо для членов нашей семьи, кроме того, кем ты всегда была — кем рождена быть.
Элл отшатнулась, когда поняла, к чему он клонит. Но, видя, как умирает ее последняя надежда, не нашла сил защитить себя или хотя бы оградить от его дальнейших нападок.
— Неужели ты можешь хоть на минуту подумать, что сойдешь за порядочную женщину… Даже со всеми твоими притязаниями на это? Почему ты не признаешь свое поражение? Ты выложила карты на стол и проиграла. Я пришел сюда только с одной целью — сказать тебе это. Тебя здесь не хотят, и так было всегда. Самое время забрать свое отродье и убраться с территории Хайлендов.
Тихий, полный смертельного яда голос Дьюка был как бы эхом ее собственных мыслей, которые она гнала прочь, зная, что если даст им одолеть себя, то жизнь потеряет смысл. Всякий смысл. И ее дочь, маленькая Ники, останется ни с чем.
Увидев, что удары достигают цели, Дьюк опять улыбнулся.
— Но во имя прошлого… и потому что я представляю, насколько для тебя важным событием является свадьба, я думаю, перед тем как отсюда уехать, ты, может быть, захочешь побывать на одной из них, которая скоро состоится в нашей семье. Разумеется, она не будет столь грандиозной, как королевская, но, думаю, мы постараемся выглядеть на уровне — даже по твоим высоким стандартам, Элл.
Свадьба? Ее глаза выражали отчаяние, которое она не могла скрыть.
— Ты что, не слышала об этом? — грубо спросил Дьюк. — Да, ведь мы еще не давали официального объявления, а X. Д. больше тебя не информирует. Но потому, что я очень хорошо тебя понимаю, Элл, и знаю, как ты тяжело трудилась, чтобы попасть в «Хайленд Хаус», мне кажется справедливым, чтобы ты наконец перешагнула его порог и увидела то, что никогда не будет принадлежать тебе.
Она не могла сдвинуться с места, пораженная его злобой. Он допил виски и встал.
— Судя по всему, я полагаю, что X. Д. и не подумал пригласить тебя. Надеюсь, он не будет против моего желания исправить это. Потому что, Элл, это моя свадьба. Я женюсь на Памеле Уордор… И если ты придешь, то удовольствия прибавится.
И после этих слов Дьюк поставил стакан и достал из кармана тисненный золотом конверт. Выходя, он бросил его на столик у лампы.
Элл с трудом поднялась со стула и поплелась в спальню. Она думала об издевательском приглашении Дьюка на свадьбу.
Как долго он ждал, чтобы нанести ей сокрушительный удар, и как удачно выбрал для этого время. Как, должно быть, смеялся, когда она позвонила. Ослепленная своей навязчивой идеей, она ради хрупкой слабой надежды навлекла на себя позор и стала посмешищем.
Но все ли потеряно? Может быть, ослепленный ненавистью Дьюк сам дал ей возможность вернуть все. Придя по его приглашению на свадьбу, она предстанет перед X. Д. в другом свете — не как любовница, которую держат взаперти, вдали от всего мира, а как женщина, которая достойна занять свое место в «Хайленд Хаус», которая даже сейчас имеет для него значение. Теперь, когда в доме нет Джоан, некому нанести ей оскорбление. А если X. Д. рассердится, то отвечать за ее появление будет Дьюк, который ее пригласил.
И, приняв решение, Элл опять ожила. Никогда она еще не чувствовала себя такой уверенной и жизнерадостной, вновь обратив все свои силы и энергию на достижение поставленной цели.
 
Глава 7
День свадьбы Дьюка и Памелы Уордор был ясным и солнечным. Даже природа не осмеливалась идти против Хайлендов, думала Элл, особенно в Виллоу Кросс.
Она отослала Ники к Бойнтонам, чтобы не отвечать на вопросы, куда она собирается. И потом, чувствуя волнение, возбуждение и страх, как христианка перед римскими львами, начала готовиться к торжеству.
Шелковое кремовое платье, которое она собиралась надеть, было очень простым по покрою, но подчеркивало линии ее тела. Оно выглядело так, словно стоило целое состояние, но Элл сшила его у местной портнихи по собственному эскизу.
Ее руки дрожали на руле, пока она ехала в «Хайленд Хаус». Всего несколько миль, на которые было наложено табу. Сколько раз она тайком, как вор, проезжала здесь, строя планы и мечты, как войдет в этот дом в качестве миссис Хайленд.