Легко ли стать фотомоделью?

А потом менеджер по маркетингу щелкнул пальцами:
— Я понял! Индиана Джонс! Или что-то в этом роде.
— Нет-нет… — попытался возразить Генри. Но тут вступил один из редакторов:
— А это отличная мысль!
— Я не совсем это имел в виду. Давайте я еще раз все объясню…
— Мы можем сфотографировать вас в ковбойской шляпе и расклеить это фото по всему побережью!
— Погодите!
— Мы дадим вам огромный бюджет!
Все с энтузиазмом зашумели, обсуждая новую идею.
— У нас очень хорошие заработки, — уговаривали его. — Четырехнедельный отпуск. Плюс полный социальный пакет. Возможность покупки акций компании на льготных условиях и постоянный пропуск на церемонии награждения премиями Академии!
Генри откинулся в кресле и кивнул своему агенту, Мардж Уильямс, чтобы та взяла на себя дальнейшие переговоры.
— Прежде всего. Генри хочет участвовать в разработке всех маркетинговых планов… Что же до оклада, то…
Генри рассеянно слушал, как Мардж выдвигает условия, на которых он согласен работать. Он был уверен в своем агенте. Мардж умела просить больше, чем мог бы Генри, если бы дело предоставили ему. К его удивлению, все условия были приняты без возражений.
Мардж обратилась к Генри:
— Теперь решение за вами, мистер Фаулер. Что скажете?
По правилам игры нельзя было соглашаться сразу.
— Я обдумаю ваши предложения и свяжусь с вами завтра.
Похоже, все остались довольны результатами переговоров. Генри простился с Мардж и пошел пешком к своему отелю. Было еще довольно рано. На улицах стояла жара. Его окрыляли открывшиеся перспективы, но о предстоящих переменах в своей жизни он думал с некоторым страхом.
Его дом и друзья находились в Сиэтле. Теперь же перед ним открыто все Восточное побережье. От Санта-Фе до Ванкувера. Он мог поехать, куда ему заблагорассудится. Самое время обновить мою лицензию пилота, подумал Генри.
Ему хотелось поделиться с Каролиной своими планами и хорошими новостями. Уже в отеле он купил для нее цветы. Интересно, что она скажет, когда все узнает? В любом случае Генри хотелось снова быть с ней. Независимо от того, как переменится его жизнь.
Неожиданно он услышал ее голос, обернулся и окаменел.
Да, это была Каролина. Но совершенно неузнаваемая. Она стояла посреди фойе, одетая в маскарадный костюм ковбоя. В кожаной куртке с бахромой и сапогами из змеиной кожи. На голове у нее лихо сидела белая шляпа. В ушах позвякивали серьги в виде золотых пистолетов. С плеча свисала сумка в форме миниатюрного испанского седла.
— Ка… Каролина?
Она рассмеялась:
— Привет, Хенк! Как ты, мой сахарный?
Хенк стоял в оцепенении, а она уже кинулась ему на шею и крепко поцеловала, перепачкав ярко-красной помадой. У конторки кто-то хихикнул. Хенк едва не уронил цветы, которые сжимал в руке. Но вторая рука машинально обвилась вокруг ее талии.
Странно, подумал Хенк. Это совсем на нее не похоже.
Каролина отстранилась и посмотрела на него. В ее голубых глазах плясали чертики.
— Что случилось, Хенк? Ты как будто не ожидал меня встретить!
Оправившись от изумления, Хенк спросил:
— Господи, да что здесь происходит?
— Я хочу вывезти тебя в город. Вот и все. Пошли, лимузин ждет.
— Лимузин? — Хенк недоверчиво покачал головой.
Каролина смеясь потащила его к выходу. У дверей отеля стоял самый нелепый лимузин, который Хенк когда-либо видел. Белый, покрытый коричневыми пятнами, словно корова. Крышу заменяла огромная ковбойская шляпа, а спереди машину украшали гигантские бычьи рога. Водитель нажал на клаксон, и все вокруг огласил раскатистый рев быка.
Швейцар взирал на происходящее недоуменно и опасливо.
— О чем задумался, Хенк? — продолжала смеяться Каролина. — Что, нахлынули воспоминания о доме?
Хенк собрал все свое хладнокровие:
— Кажется, теперь я понял. Каролина, если ты так хочешь…
— Да, так я хочу поприветствовать тебя в Лос-Анджелесе. Вот и все, сладенький мой. А сейчас полезай внутрь. Главные сюрпризы еще впереди!
Ошеломленный Хенк позволил ей затащить себя на заднее сиденье дурацкой машины. Как только закрылась дверца, он вспомнил о цветах и протянул ей букет.
— Вот, — сказал он. — Это не может искупить мою вину, но…
— Розы! Какая прелесть! — Каролина хотела поднести благоухающий букет к лицу, но ей помешала шляпа. — Я ведь не могу ее снимать, да?
Хенк сорвал идиотскую шляпу и, бросив ее на сиденье, обнял Каролину и поцеловал. Лимузин медленно отъехал от отеля.
Каролина встретила его поцелуй горячо и страстно, и все беспокойство Хенка мигом испарилось. Каролина осталась той же знакомой ему женщиной, которая плакала и смеялась в его объятиях. Которая занималась с ним страстной любовью и смотрела, как он корчит из себя идиота на ранчо в Южной Дакоте.
— Я скучал по тебе, — нежно шептал Хенк.
— Я рада, что ты приехал. — Каролина пробежала трепетными пальцами по его волосам и притянула к себе. Их губы снова встретились.
Он наслаждался медовым вкусом ее губ, мягкостью кожи, играл шелковистыми волосами. Она чувствовала, что ей никогда и нигде не было так хорошо, как рядом с ним. Этот мужчина был полон неразгаданных загадок и обещал еще много сюрпризов. Но сперва она сама его немножко удивит!
— Каролина, а куда мы едем?
Ее глаза таинственно блеснули.
— В одно место, где можно прекрасно поужинать.
— А могу я предложить тебе развернуть этот дурацкий лимузин на сто восемьдесят градусов и возвратиться ко мне в отель?
— И пропустить все веселье, которое я для тебя приготовила? Не выйдет, милый! Кстати о шпорах. Где твои шпоры? — Она окинула взглядом его кашемировую рубашку, стильные брюки и ботинки. — И твои прекрасные пыльные джинсы?
— Я должен тебе многое объяснить…
Каролина пальцем коснулась его губ, заставляя замолчать.
— Потом, все потом. Сначала я покажу тебе город. Мы поставим его на уши, обещаю! Готов? А вот здесь мы утолим голод!
Водитель подвез их к бару в стиле «кантри-вестерн». Вокруг в кадках торчали кактусы, а к коновязи была привязана лошадь.
И кактусы, и лошадь были настоящими. Над входом в заведение вспыхивала и гасла неоновая вывеска: «Полуночный салун Монти».
— О, нет! — только и смог выговорить Хенк. Смеясь, Каролина выбралась из машины.
— Пошли, ковбой! Я хочу показать всем этим городским чистоплюям, как надо кидать лассо! Хенк застонал.
— Каролина, зачем ты это делаешь? Каролина подошла к привязанной лошади и погладила ее по холке.
— Милая лошадка! Напоминает мне Фиалку. Как ты думаешь, похожа?
Не дожидаясь ответа, она пошла к бару, на ходу отдав свою шляпу стоявшему у дверей швейцару. Этот парень был одет как ковбой для родео, с тем только исключением, что на нем не было рубашки. Его руки и торс бугрились мускулами, и он возвышался над Хенком, как исполин. Но волосы его были превосходно уложены, будто он только что вышел от парикмахера.
— Как поживаешь, Делберт? — приветливо поздоровалась Каролина. — Ты сохранил для нас местечко у танцплощадки?
— Сейчас у нас полно свободных мест, мисс Кортезо, — ответил великан, застенчиво улыбаясь и открывая перед ними дверь. — Сейчас в Монти не слишком людно. Вот попозже соберется народ…
— Может быть, мы останемся на всю ночь! — бросила ему Каролина, затаскивая Хенка в салун.
— Кто это был? — Хенк едва не ослеп от мигания огней цветомузыки.
— Наша лучшая модель. Работает на «Солнечные календари». Разве не милашка? Делберт снимался у нас для календаря «Домашние любимцы».
— И кто же его любимец? Слон?
— Нет, щенок ротвейлера. Они так здорово смотрелись вместе, просто прелесть. Хочешь выпить?
Хенк проследовал за Каролиной к бару, разглядывая неоновые огни, складывающиеся в фигуры воющих койотов и вставших на дыбы мустангов.
На ярко освещенной площадке под музыку кантри танцевало несколько посетителей. Делберт был прав. Внутри было полно свободных мест.