Семь звезд во мраке Ирнеин

– Посмотрите, кто проснулся? – точно таким тоном, каким предлагают: «А посмотри, какую мы тебе купили игрушку!» – проворковала Дисси.
– О! Астра! – первой радостно распахнула глаза Бини. – Как ты себя чувствуешь?
– Тебе помочь? – протянула руку Кимелия.
– Садись сюда! – приветливо улыбаясь, подвинулась Варена. – Голова не кружится?!
– Надо кормить, – переставая стучать, серьезно заявила Улидат.
– Действительно, девочки! Что вы все на неё набросились! Пусть сначала спокойно поест! – укоризненно оглядев подруг, скомандовала Лародель, заботливо подвигая к магине блюдо с бутербродами.
Смущенная таким вниманием и заботой, Астра взяла бутерброд и, откусив кусок зачерствевшего хлеба с мясом, сыром и малюсеньким малосольным огурчиком, осознала, что действительно голодна как зверь.
– Вот покушаешь и станет совсем хорошо, – с одобрением наблюдая за азартно жующей магиней, добродушно болтала Дисси. – А то вчера напугала меня, сидела, работала и вдруг свалилась! Я тебя на лежанку уложила, а ты вся бледная, сердце бьется прерывисто, словно кто напугал. Долго думать было некогда, накапала я тебе липянки с толкуницей, это снадобье сердечные волненья хорошо успокаивает. Только одно свойство имеет… из-за чего редко применяют… сон после него больно крепкий, хотя и целебный. Вот и ты, как полегчало, так и уснула. Считай, сутки проспала.
– Целые сутки?! – чуть не подавилась куском магиня.
– Ну да. Зато теперь, смотри, и румянец на щечках выступил. Да ты не волнуйся, мы тебя и на минуту одну не оставляли, все по очереди дежурили. Это я сейчас всего на миг отлучилась, сама понимаешь куда. Так если ты заметила, повозка теперь рядом с каретой стоит. И в дороге следом катит. Ты пить-то что будешь, воду или квас? Горячего сегодня не варили, к ночи должны быть на месте, – не умолкая ни на минуту, ворковала Дисси, заботливо пододвигая девушке то кружку с питьем, то очередной бутерброд.
Ничего этого Астра не заметила, ни где стоит повозка, ни откуда взялась знахарка. Да и не волновало её это теперь. Только одна мысль билась в голове: она проспала последний срок, когда должна была дать ответ старшему охраны, и теперь получение заветных перьев снова откладывается на неопределенное время.
Астра подняла на подруг полный отчаяния взгляд и, встретив их внимательные, сочувствующие взгляды, внезапно устыдилась. Она вдруг ясно увидала ситуацию с новой стороны и словно прозрела. Они переживают за неё, заботятся, волнуются, а она жалеет о том, что не успела их предать?!
Милостивая богиня, и какую же подлость она едва не совершила! Хотела помочь вернуть преданную женихом калеку вероломному бабнику?! Ведь это только считается, будто её вернут отцу. Политического брака, решенного еще до её рождения, Лародель не избежать! Слишком глубоко вдаются в королевские земли личные владения герцога. Подаренные без права присоединения каким-то из королей его предку. Но даря эти поместья и титул верному другу, великодушный королевский прадедушка вовсе не предполагал, что правнук знатного рода соберет в себе сразу несколько отвратительнейших наклонностей. А ведь каким милым белокурым ангелом казался окружающим в юности!
И она, Астра, своими амбициями едва не сыграла на руку негодяю, которого презирала всей душой! Ради чего?! Ради довольного взгляда мужчины, который никогда не смотрел на неё иначе как с презрением?! Не переставая при этом обнимать у неё на глазах абсолютно недостойных особ, так и льнувших к одному из сильнейших магов королевства. И, к тому же, очень видному мужчине.
Это Астра внезапно поняла, когда ей исполнилось семнадцать. А он, заметив, что ученица, постепенно превращающаяся из худой нескладехи в красивую девицу, начинает краснеть и заикаться при его приближении, немедля прочел ей ядовитую нотацию. После которой девушка прорыдала всю ночь, но к утру с горькой ясностью осознала: если хочет оставаться рядом с ним на правах хотя бы ученицы, то должна запрятать свои чувства так далеко, чтоб о них не догадался не только учитель, но и никто из окружающих. Она, разумеется, заметила притаившуюся в углу тонких губ довольную ухмылку, когда на другое утро равнодушно смотрела в его лицо опухшими глазами.
Учитель никогда не узнает, каких нечеловеческих усилий ей стоило держаться равнодушно и отстраненно, когда его рука случайно касалась во время занятий её плеча или спины. С тех пор прошло почти десять лет, девушка научилась прекрасно владеть собой в его присутствии, но затаенное желание сделать что-то такое, от чего его холодные глаза, обычно рассматривающие её с презрительной насмешкой, блеснут восхищенным изумлением, с каждым годом становилось все крепче.
Она настолько увлеклась поиском способа для осуществления своей мечты, что не брезговала небольшой слежкой за своим учителем. И, случайно узнав о его желании найти какое-нибудь свидетельство существования фэй из неосторожно оставленной на столе тетради, куда он записывал свои наблюдения за опытами, немедленно помчалась в Лизяки, чтобы отправиться в Изагор. Даже не подозревая, что случайная встреча с попутчицами превратится в дружбу, внезапно оказавшуюся очень нужной для её выстуженного одиночеством сердца. Это было абсолютно до этого времени не известное магине, с раннего утра до поздней ночи занятой учебой и тренировками, чувство. Но оттого еще более привлекательное и дорогое.
Девушки, исподтишка наблюдавшие за эмоциями, меняющимися на лице забывшей про всякий контроль подруги, наконец-то почувствовали себя в безопасности. Так искренне светились в глазах потерянно жующей бутерброд магини раскаяние и стыд, что все невольно ощутили нечто подобное. Им ведь пришлось пойти на обман, чтобы удержать подругу от падения, которое не сулило ничего хорошего никому из них.
– Астра, – неожиданно прошелестел голос куэлянки, – ты не сердишься на Дисси?
– Конечно, нет! – подняла на неё полный чистосердечной признательности взгляд магиня. – Она все сделала правильно, мне действительно необходимо было хорошенько выспаться!
– Ну, что я тебе говорил? – кивнув на мирно катящуюся посреди обоза карету, с насмешкой спросил Старший. – Эту женщину сам вархар не перехитрит!
– А я очень рад, что они так поступили. Ты поддался на уговоры Шимирла, забыв, что он умеет видеть лишь сиюминутную выгоду. А не подумал, какого врага мы бы получили в лице молодой королевы, если бы отправили её к отцу против воли?! Я вообще считаю, её нужно принять с почётом и вылечить, не требуя услуг. И потом помочь… чего там она может желать?! Здоровья? Избавиться от этого пройдохи герцога?! Ну, это будет нетрудно. Зато можно выторговать всех приговорённых к смерти или пожизненному заключению женщин. Не даря им за это никаких желаний, – так решительно возразил Четвёртый, что Старший взглянул на него с одобрением.
– Обсудим это на месте, – согласно кивнул он, выезжая вперёд.
Четвёртый становится с каждым годом все рассудительнее и прозорливее. Значит, пора подумать о более серьёзном деле для него, чем прежнее. Хотя и от сопровождения обозов все равно никуда не деться.
Обоз достиг Места Встречи, когда над миром уже царила ночь. Девушкам очень хотелось рассмотреть хоть что-нибудь, но в мерцании факелов сделать это было почти невозможно. Само, собой, описание и даже рисунки каменной крепости, врезанной в одну из неприступных скал, запирающих тесное ущелье, в котором бился диким зверем ледяной поток, видели многие. Но одно дело плохонькая картинка, нарисованная по памяти каким-то возницей, и совсем другое – собственные глаза. Которые как раз в такой темноте и не могли оценить всей красоты и отлично продуманной защищенности этого места. Лишь некоторые путницы, торопливо выпив купленное в Лизяках зелье, дающее возможность видеть во тьме, сумели разглядеть обложенную каменными бортами узкую дорогу, ведущую к крепости. Да крепкие металлические ворота, распахнутые настежь.
Карету и повозки, в которых разместили всех до единой наёмниц перед последним отрезком пути, охранники пропустили вперед, и они первыми въехали в свободный двор крепости. Ворота сразу же закрылись за последней повозкой, и несколько высоких мужчин, в одинаковой одежде и с кожаными масками на лицах, предложили женщинам пройти в приготовленное для них помещение. С собой велели взять лишь самые ценные вещи, остальной багаж им принесут.