Береника

Здесь было все совсем по-другому. Утоптанная дорожка упиралась прямо в ворота. Крепкие, дубовые, они были всегда распахнуты, как того требовала традиция, и словно бы приглашали войти. Купол сиял даже под блеклым осенним солнцем, вся территория утопала в пестрых садах.
— Береника! — Стоило мне только показаться, как навстречу уже спешила сорита Хвелина — местная привратница.
— Да осветит ваш путь Солнечная, — заученно поприветствовала я пухленькую, точно пирожок, женщину и мило улыбнулась.
Пускай сама я не особенно доверяю божине, но ее служителям приятно слышать подобное из уст колдуньи. А от меня что, убудет?
— Спасибо, детонька, — предсказуемо умилилась сорита. — А ты день ото дня все хорошеешь. Вот, скушай яблочко…
Приняла угощение, поблагодарила и тихо порадовалась, что додумалась перед выходом из дома немного скорректировать внешность личиной. Особых изменений я никогда не вносила, так, только худобу излишнюю маскировала. И моя совесть чиста, и у окружающих глаз радуется — все счастливы, все довольны.
Сопровождаемая доброжелательной болтовней Хвелины, я неспешно прошла в кабинет Радетеля. Эх, надо было волосы под платок спрятать… Ну да уже поздно. Алесс нашелся на месте.
Светловолосый мужчина лет сорока, облаченный в золотистую мантию, восседал за большим письменным столом и неторопливо просматривал какие-то бумаги. Мой взгляд против воли сделался оценивающим. А он очень даже ничего, жаль только, что храмовник. Ну какая из Бриалины Радетельница?
Вместо приветствия получился смешок.
— На мне что-то не так? — мигом вскинул глаза Радетель и торопливо разгладил несуществующие складки на новеньком золотистом облачении.
Ему бы жрецом где-нибудь в столичной соре служить, а не в захолустном Приграничье прозябать…
— Замечательно выглядите!
Еще какое-то время мы обменивались приветствиями и поддразнивали друг друга. Про личину он знал давно (храмовники чувствуют колдовство) и никогда не упускал случая меня поддеть. Мы же с Бри частенько про возможную карьеру храмовника где-нибудь в крупном городе заикались, но Алесс в ответ только посмеивался. Чего-чего, а честолюбия он был лишен напрочь.
Потом и до цели моего визита очередь дошла. Мы отправили папку с бумагами в школу и уселись пить чай, без этого отпускать меня Алесс отказывался категорически.
— У вас тоже работы прибавилось? — Я глотнула ароматного напитка и про себя пожалела, что не там провела детство. Алесса с Грином не сравнить!
— Нежить точно взбесилась, — посетовал Радетель, уминая плюшку. — На погост как на работу хожу. Да что я говорю, твоей наставнице не легче!
Уж это точно. За одну прошедшую неделю трижды обращались. По мелочам, но все равно приятного мало. Остается только порадоваться, что в наших краях храмовники с колдунами мирно уживаются. В Соринии с этим туго…
— Как-то справляемся.
— Поговаривают, ты с дальфами дружбу свела…
От такой новости я чуть чаем не поперхнулась. И сюда сплетни дошли! Хорошо в невесты (или того хуже) пока не записали.
— Эти слухи сильно преувеличены. Знакомство, не больше.
И в самом деле, какая дружба, когда тебя как собаку породистую оценивают? Как вспомню эту Диветрию, так вздрогну. Как еще не раздела и на наличие брака не ощупала!
— Жаль. Я думал, хоть ты про них что знаешь. Больше месяца в наших краях, а сору так ни разу и не посетили…
Над странностями наших аристократов я размышляла всю обратную дорогу. Вот когда порадуешься, что идти не близко! Увиваются вокруг колдуньи, не ходят в сору… Да это же все равно что прилюдно пнуть веками устоявшиеся традиции! Доверия подданных им не видать, уж это точно.
Это все, конечно, мелочи, а вот настороженность Алесса заставила и меня забеспокоиться. Он никогда не был слепым фанатиком. Например, к моим прохладным взаимоотношениям с божиней относился с пониманием и сочувствием. Да и прихожанам своим наказания направо и налево не раздавал. Но тут… дальфы проявили откровенное пренебрежение. Не удивлюсь, если и я им нужна для того, чтобы выделиться.
Не принято нормальным людям связывать свою жизнь с колдуньями? А мы вот так!
От этой мысли сделалось совсем муторно. Как же хочется ошибиться…
— Ника!
Я подняла глаза, сморгнула невеселые мысли и буквально нос к носу столкнулась с тем, кто в последнее время прочно сидел у меня в голове. Даанд!
Вот уж его видеть совершенно не хотелось. Не сейчас.
— А я тебя звал-звал, но из дома так никто и не вышел, — посетовал дальф. А он и в самом деле выглядел расстроенным…
Ха, не вышел! Да тебе несказанно повезло!
— Зачем? — уточнила настороженно и на всякий случай отступила на шаг. Совершенно неосознанно, повинуясь неясному внутреннему инстинкту.
— Соскучился, — выдал обезоруживающую улыбку парень, затем шагнул ко мне и обнял. — Все еще злишься? Ну хватит уже, я просто испугался за тебя.
Слова звучали правдоподобно. Потому в народе и не принято с колдуньями связываться, что одни проблемы от нас. Женщина вроде как домом должна заниматься, а не за нежитью гоняться. Какому мужу понравится, когда жена по ночам, вместо того чтобы греть ему бок, на погосте упыря караулит? Вот мы и попали вместе с соритами в разряд неприкасаемых. Уважают, даже побаиваются, с самыми симпатичными романы крутят, но в дом никогда не приведут. И в сердце, как показывает пример наставницы, вряд ли глубоко впустят.
Объятия были мягкими и ненастойчивыми, слова — успокаивающими, только мне все равно сделалось страшно. Вот же мнительная! Столкнулась с характером его мамаши, россказней наслушалась — и на тебе! Что-то не наблюдала прежде за собой подобного…
— Ко мне твоя мать приходила, — резко поменяла тему и вынырнула из его рук.
Дышать сразу же стало легче. Фу-ты! Чувствую себя мухой, которую хитрый паук пытается приклеить на свою паутину.
— Знаю, — сверкнул улыбкой Даанд, в его взгляде промелькнула капелька превосходства. — Ты, наверное, счастлива?
Э-э-э!.. Он случайно не издевается?
— А должна?
На лице дальфа явственно проступило недоумение.
— Я мужчина свободный, на внешность не жалуюсь, в деньгах не купаюсь, но и не нуждаюсь. Любая девушка мечтает стать объектом моего внимания.
Объектом? Интересное слово он подобрал для обозначения подруги жизни. Лично мне сразу на ум пришел «объект приложения Силы», как в колдовских учебниках написано. Упырь там какой…
— Пополнять их ровные штабеля не собираюсь!
Еще большее недоумение. И, кажется, что-то еще…
— Дурочка, я же тебя замуж позвать пытаюсь!
Голос звучал ласково, убеждающе, только мне все равно захотелось убежать и оказаться в теплых объятиях… Стоп! Что-то меня понесло.
— Ты меня любишь? — спросила устало и посмотрела на стоящего напротив парня пытливо, стараясь увидеть самую ауру.
Ничего необычного. Ни одной лишней эмоции.
— Кхм… скажем так, я испытываю к тебе симпатию. К тому же только очень богатые люди могут позволить себе жениться по любви. Я же, увы, к ним не отношусь. Мне нужна твоя сила, Ника, тебе — мое положение. Ну же, соглашайся, ты ведь умненькая девочка!
Но слова упорно не шли с языка. Так я и стояла, глупо моргая и пытаясь собрать воедино расползающиеся мысли. Ясное дело, ни о каком замужестве и речи быть не может! Нашел дуру! Вот только как бы ему отказать повежливее, чтобы лишними проблемами не разжиться?
— Вот ты где! — воскликнули из-за деревьев, когда я уже начала внутренне паниковать. — Надеюсь, я не слишком помешал?
Шаги, хруст сухих веток под тяжелыми сапогами — и нашим одинаково удивленным взорам предстал Марлекс. Остановился. Оглядел нас изучающе, наверное, сделал какие-то свои выводы.
— Нет, конечно! — торопливо заверила я, борясь с желанием броситься мужчине на шею. Спаситель ты мой!
Вот только Даанд такой радости явно не разделял.
— Это еще кто? — В интонациях дальфа прозвучало легкое превосходство.