Когда растает снег

Как же Элли хотелось, чтобы с его лица исчезла эта наглая, самоуверенная улыбка! Не без усилия она собрала свою волю в кулак и ответила с легким пренебрежением:
— В этом я очень сильно сомневаюсь, Гарет.
— Надеюсь, ваши намерения вполне благородны, Патрик, — широкая улыбка Гарета отнюдь не смягчала холодный блеск его глаз. — Должен вас предупредить, Джордж обожает Элли и относится к ней почти как к собственной дочери. Ему не понравится, если окажется, что вы играете ее чувствами.
На миг Элли подумала, что не удержится и как следует ударит Гарета, и к черту здравый смысл! Джордж Делакорт действительно любил ее и после смерти родителей девушки относился к ней с почти отцовской нежностью и заботой.
Но это и делало сложившуюся ситуацию еще более тягостной — ни за что на свете Элли не стала бы мешать счастью единственной дочери своего босса!
Патрик ободряюще улыбнулся ей, обнимая ее за талию.
— Не думаю, что у Элли могут возникнуть подобные сомнения относительно наших отношений. У вас все было по-другому.
Глаза Гарета ехидно прищурились, выдавая его злобу.
— На вашем месте я не обращал бы столько внимания на слова обиженной женщины, какой, безусловно, является Элли, — сказал он, едко ухмыльнувшись и бросив на нее уничижительный взгляд.
В этот момент Элли точно бы влепила ему оплеуху, если бы Патрик с удивительной быстротой не отпустил ее талию и с силой не схватил ее за руку. Какой ужас! Гарет делал из нее несчастную, униженную, раздавленную рухнувшими надеждами дуру!
— Я привык самостоятельно составлять свое мнение о людях, — спокойно ответил Патрик и добавил:
— Поэтому я сегодня здесь с Элли.
Гарет кивнул:
— Я знаю, как ее пугала мысль прийти сюда сегодня одной.
— Об этом и речи быть не могло. — Патрик с улыбкой повернулся к Элли, но в его глазах она увидела приглушенный блеск затаенной ярости. Столько других мужчин с удовольствием бы заняли мое место сегодня.
— Разумеется! — отозвался Гарет с иронией в голосе. — Что ж, мне правда пора. Получится некрасиво, если меня не окажется в зале, когда объявят о помолвке.
Он одарил их своей обаятельной улыбкой и спокойно вышел прочь.
Элли перевела дыхание. Последние несколько минут разговора доказывали, что Гарет опаснее, чем она полагала. Вполне очевидно, что он испытывал к ней мстительную ненависть, а потому не постеснялся унижать ее даже в присутствии Патрика и…
— Не поддавайся, Элли, — прервал ее мысли Патрик, который сочувственно смотрел на нее сверху вниз. — Он ведет себя так, потому что не знает в точности, что именно ты рассказала мне о нем.
Элли охватило смятение. Гарет выставил ее полной идиоткой перед Патриком, а мнение этого человека было так важно для нее! И уж конечно, ей вовсе не хотелось, чтобы Патрик считал ее несчастной дурочкой, раненной предательством Гарета Дэвиса и все еще влюбленной в него.
— Я думаю, Гарет может быть очень опасен, медленно произнесла она.
— Ну, не опасным, но раздражающим — это точно. В особенности для Джорджа. Однако я следил за Гаретом весь ужин, и знаешь, что заметил? Когда ему кажется, что никто на него не смотрит, он не отрывает от тебя глаз. Как только он увидел, что ты вышла из зала, то сразу же бросился за тобой. Все это доказывает, что этот человек не так уж уверен в себе, как думают окружающие.
Элли недоверчиво посмотрела на него.
— Правда?
Ей Гарет показался таким самоуверенным!
Она не замечала, чтобы он следил за ней за ужином.
Патрик медленно покачал головой.
— Да, определенно ты его очень беспокоишь, Элли, и особенно то, что ты пришла со мной, двоюродным братом Сары, — задумчиво пробормотал он. — Возможно, именно в этом направлении нам и стоит продолжать.
Она широко раскрыла глаза:
— Что ты имеешь в виду?
Патрик усмехнулся.
— Ты зацепила его, Элли! И надо продолжать давить на него.
Что он имел в виду?
— Ты помнишь о семейной вечеринке, о которой говорил Джордж?
— Завтра?
Насколько помнила Элли, они с Патриком договаривались только об одном совместном выходе — сегодня вечером. Правда, все оказалось гораздо более сложным и запутанным, чем она думала. Он кивнул:
— Да, завтра. Речь идет о праздновании помолвки Сары в узком семейном кругу. — Патрик улыбнулся. — Я подумал, что было бы хорошо, если бы ты…
— Нет, — решительно заявила Элли, отрицательно качая головой. — Мой ответ — нет, Патрик!
Я согласна, ты оказал мне большую любезность, согласившись приехать со мной сюда, но, принимая во внимание все обстоятельства… Думаю, я с лихвой отплатила тебе за твое согласие.
Джордж — твой дядя, ты обо всем знал, поэтому и не удивился, когда я объявилась в твоем офисе!
Его глаза негодующе засверкали.
— Элли!
— Нет, Патрик! Сегодняшний вечер — просто катастрофа, и у меня нет ни малейшего желания пережить ее снова!
— Катастрофа? — повторил Патрик, вдруг придвигаясь так близко к ней, что Элли почувствовала себя неловко. — Весь вечер, по-твоему, не удался?
Конечно, не весь. Их поцелуй был настолько приятным, что Элли даже боялась вспоминать о нем.
— Да, весь, — решительно отрезала она. — Ни за что на свете я не пойду с тобой на вечеринку завтра.
Патрик с беспокойством посмотрел на нее:
— Даже ради спасения Сары?
— Ты шантажируешь меня, Патрик! — раздраженно фыркнула она, вспомнив о несчастной Саре.
Они с Сарой раньше были подругами. Элли знала, насколько доверчива, искренна и беззащитна дочь Джорджа. Брак с Гаретом — с этим коварным, грубым, безжалостным человеком грозил разрушить все ее будущее.
— Я не хочу идти на эту вечеринку с тобой, слабо запротестовала Элли. — И мне нечего надеть, — добавила она ни с того ни с сего, так как Патрик молчал.
Эта реплика прозвучала еще более глупо, и Элли подняла глаза на Патрика.
Его молчание объяснялось тем, что он просто беззвучно смеялся. Глаза Патрика сияли, улыбка слегка обнажила белые зубы. Почему только Элли все время вспоминает о том, как он поцеловал ее? Неужели потому, что безумно хочет, чтобы он повторил поцелуй?
Отблеск этого затаенного желания, должно быть, промелькнул на ее лице, потому что Патрик решительно взял ее за плечи и отодвинул подальше от себя.
— Нет, Элли, я не хочу, чтобы в дополнение к шантажу Меня обвиняли еще и в совращении, пробормотал он и виновато улыбнулся.
Элли покраснела. Неужели все ее чувства так очевидны?
— Ну хорошо, Патрик, — сдавшись, сказала она. — Я пойду на вечеринку с тобой.
— Я знал, что ты меня не оставишь! — Он весь просиял и неожиданно с силой прижал ее к своей груди.
Элли предусмотрительно отстранилась.
Нет, ей придется что-то делать со своими чувствами! Влюбиться в Патрика Макграта было бы полным безумием!
  
ГЛАВА ПЯТАЯ
 
— Ни слова! — воскликнула Элли, заходя на кухню, где Тоби был занят чтением субботней газеты. — Ни слова, Тоби, — повторила она, поймав на себе его вопросительный взгляд. — Не думаю, что испытываю к тебе самые нежные чувства в настоящий момент!
Элли опустилась на один из стульев, а брат продолжал смотреть на нее своими невинными голубыми глазами.
— Надо же, какое у тебя плохое настроение, сестрица, — он пожал плечами. — А ведь ты так любишь ходить по магазинам!
Вообще-то он прав… Впрочем, Тоби был в курсе. Она сердито посмотрела на брата.
— Похоже, длительное времяпрепровождение с Патриком плохо на тебя влияет. Ты становишься таким же вредным, как и он.
Тоби тихо фыркнул:
— Скажи еще, таким же «коварным», «таинственным» и «умело манипулирующим людьми»!
Именно такими словами она описывала Патрика Макграта сегодня утром, когда Тоби спросил у нее, как прошла вечеринка.
— Да, и ты забыл еще «слишком умным, на свою беду», — сухо добавила Элли, но ее настроение уже начало улучшаться. — Ох, ты должен был меня предупредить, Тоби!