Чашка кофе (СИ)

- Мурррр… - что ещё нужно для счастья.
Оказывается, так просто быть счастливым. Смеясь, перепачканные в саже и земле, мы с Даном валялись на покрывале. Пока Доминик насаживал мясо на шампуры, а Марта резала овощи. Нам доверили лишь уголь, и то, дотащив его до гриля, мы умудрились все вымазаться. Я устроил голову на коленях Факела и блаженно вытянулся во весь рост. Дан вытащил из кармана ветровки платок и мягко вытирал мне полосу на лбу.
- Самое тяжёлое, что нам можно доверить, это гитары, – смеясь, предложил я.
- Тебе хорошо?
- Очень. Давно просто так никуда не выбирался, чтобы лес и птички… Просто потрясающее настроение и петь охота.
- Сыграть тебе? – тихо предложил Дан.
Я кивнул, вставая с удобного места, я знаю, что оно не только моё, а ещё и принадлежит этой малышке. Она старая, самая первая, Даниэль хранит её для таких вот случаев, и сегодня, когда собирались, он взял её с собой.
Она запела, да, именно так, не он заиграл, а она. Песня была тоже очень старой, наша первая, я помню, как Марио её забраковал, сказав, что она слишком слезливая. А мне сейчас кажется, что он сам хотел её петь, но в четырнадцать лет он был таким максималистом, и ему казалось, что эта песня слишком уж девчачья. Даниэль перебирал струны, а я, прикрыв глаза, сидел и вспоминал наше восхождение. Первый концерт, как дёргались, и Лис обгрыз себе все ногти, а потом плакал, так как по клавишам было больно ударять. Я помню, как Лоф впервые накрасил глаза, и как Ларсен бегал за ним с фотоаппаратом, пытаясь снять такой великий момент. Я помню, как Бисквит первый раз сел за ударную установку с маниакально горящими глазами, и как потом мы пытались уговорить его после суточного концерта заканчивать долбёжку. Я помню, как Факел постриг и покрасил свои чёрные длинные волосы, и Лоф ходил за ним и плакал навзрыд. Всё это наша жизнь. И пусть сейчас всё слегка изменилось и стало по-другому, я всё равно не вижу свою жизнь без них и музыки.
- Какая красивая песня, сынок, – тихо сказала Марта.
- Да, а вот Лофу не нравится, – улыбнулся он.
- Ну, может, это тогда, а сейчас прокатит, – ехидно проговорил я.
- Сомневаюсь. Он в четырнадцать был таким максималистом, а сейчас стал ещё хуже.
Дан улыбался такой открытой улыбкой, что я не удержался и, подавшись к нему, мягко поцеловал. Мы услышали, как упал шампур.
- Отвлёкся… - пробормотал Доминик.
- И на что это ты отвлёкся? – взяв огурец по типу биты, проворчала Марта.
- Ну что ты, дорогая, этим меня не сразишь! – Доминик так же взял огурец и наставил его на жену. – Защищайся, милая!
Их дуэль продолжалась недолго, огурцы не выдержали напора и сломались, они, смеясь, обнялись и каждый занялся своим делом, не обращая на нас никакого внимания.
А мы продолжали целоваться, Дан уже уложил меня на покрывало и перешёл на шею, нежно прошёлся губами.
- Остановиться бы, а то как-то при родителях неудобно, – прошептал я, запрокидывая голову и выгибая спину от его ласк.
- Это трудно. Оторваться от тебя… - с трудом проговорил Факел.
- Но придётся, потому что ужин уже готов! – проказливо сверкая глазами, громко прокричала Марта над нами.
- Мама, мы уже закончили.
- Ещё нет, но скоро.
- Папа… - Дан помог мне сесть и поправить олимпийку, которую сам и задрал.
- Терри, ну что ж ты так краснеешь? Мы нормально относимся к тому, что наш единственный сын гей, – спокойно проговорил Доминик. – Тем более что его партнёр такой очаровательный.
- Доминик, это ещё, что такое? - притворно-серьёзно нахмурилась Марта.
- Это правда, – накладывая на тарелки мясо, ответил он.
Я молчал, мне казалось, что должна разразиться буря, но почему-то ничего не происходило.
- Пап, ты смущаешь Терри. – Дан подвинулся ко мне и сел со спины, получилось, что я сидел между его ног, удобно облокотившись спиной на его грудь.
- Не нужно смущаться, если это правда.
- Спасибо. Очень лестно.
- Хм… Даниэль, мне казалось, что ты обладаешь красноречием, почему твой парень до сих пор смущается комплиментов? Да и ваш образ жизни, Терри, должен был выбить из тебя всё смущение.
- Ну, видимо, не выбил, – улыбнулся я. – И Дан обладает красноречием, просто редко пользуется.
Он укусил меня за ухо. По позвоночнику прошла тёплая волна.
- Уговорил, буду тренироваться на тебе, а не на журналистах. – Насмешливо.
- Они тебя и так боятся, так что лучше уж на мне.
Мы засмеялись, и мне казалось, что это вот и есть семья. Прочная, нестандартная, любящая. Какой никогда не было у меня. Возможно, всё еще впереди.
 Глава 12. Открытие. 
- Устал? – спросил меня Факел.
- Неа, просто расслабился.
Мы лежали на покрывале, после сытного ужина. Точнее, на покрывале лежал Дан, а я на нём. Он мягко перебирал мне волосы одной рукой, а второй поглаживал поясницу под футболкой.
Ночной воздух приятно холодил кожу, сверчки пели свою тихую песню, а я совершенно не хотел спать. Мы были здесь вдвоём, Марта увела Доминика в дом уже с полчаса как. На самом деле он оказался прекрасным человеком, я раньше как-то не очень с ним общался, знал, что у Дана есть «новый» папа, а вот кто и что - нет. Оказывается, Доминик хочет тату, а вот Марта против. И из-за этого у них всё время шуточные перепалки и бой на огурцах, и не только. Вообще, мне безумно нравится атмосфера в доме Стоунов, они все как будто светятся.
Я помню свою «семью», вечно недовольный отец, раздражённая Вивьен, но только дома. Стоило выйти куда-нибудь, она становилась прекрасной женой и хозяйкой. Я помню эту фальшь, ложь и притворство. Я помню, когда родился мой брат, отец, возможно, впервые взглянул на неё с уважением, я вообще не понимал, зачем он на ней женился.
Моя мама оставила нас, когда мне было десять, я, если честно, никак это не воспринял, ну ушла и ушла. В моей жизни тогда появились Даниэль и музыка. Или музыка сначала…
Я вздохнул.
- Что-то не так? – шёпотом спросил меня он, боясь нарушить очарование ночи.
- Вспомнил отца и Вивьен.
- Ты не общаешься с ними?
- Нет. Не вижу смысла. Последний раз, когда я звонил, он даже не захотел со мной говорить. Ну, а что касается Вивьен, то тут уже я не желаю с ней разговаривать.
- Возможно, она никогда и не поймёт, что сделала не так.