Невеста для принца

Марда покачала головой:
— Ты готова обучать буквам даже коз, лишь бы они стояли смирно.
Однажды днем, за кипячением белья, Мири поделилась с Бриттой, Эсой и Фрид идеей создать деревенскую академию.
— Мне надоели буквы, книги и прочее, — заявила Фрид. — Но моим братьям хотелось бы научиться читать, хотя они говорят, что не видят большого толку в остальных предметах, которые мы изучали.
— Твой брат Лу поклялся мне, что ему ужас как хочется изучить хорошие манеры, — сказала Мири, стараясь не улыбаться.
— Да, он красиво кланяется, — ответила Фрид с таким же серьезным лицом.
— А мне кажется, я могла бы учиться всю жизнь. — Эса достала палкой из горшка рабочий халат матери. — Еще я бы хотела, чтобы в нашу деревенскую академию ходила и моя мама. Я всегда думала, что она самая умная на всем белом свете, и мне неприятно сознавать, что я знаю больше, чем она, — во всяком случае, о мире за пределами горы Эскель.
— Если мы собираемся стать учителями, нам и самим еще нужно подучиться, — сказала Мири.
Олана просто мечтала избавиться от своих новых обязанностей и снова кого-то обучать, поэтому ученицы согласились каждый день ходить на занятия в маленькую часовню при условии, что им будет позволено привести с собой Марду и других девушек, кто пожелает, а также самим выбирать учебные предметы. Больше никаких уроков хороших манер и ведения беседы, вместо этого они забросали наставницу вопросами. Олана понимала, когда следует уступить.
Мири хотела лучше изучить математику — это могло пригодиться в торговле; интересы Лианы сводились к придворному этикету, а Эсе хотелось знать о социальном устройстве общества на равнине.
Кэтар поинтересовалась, каковы каждодневные обязанности принцессы, и Олана подробно рассказала, чем занимается теперешняя королева Данленда: управляет дворцом и слугами, наносит визиты в сопровождении делегатов и придворных, планирует праздники, поддерживает дружеские отношения с торговцами соседних королевств, так что ее рабочий день ничуть не короче, чем у любого каменотеса.
В тот раз, когда уроки закончились, многие из учениц остались в часовне. Видимо, их всех волновал один и тот же вопрос.
— Хочешь стать принцессой? — спросила Эса у Фрид.
— Нет. Мне нравится работать в каменоломне.
— А мне иногда хочется, — призналась Эса. — Раньше я даже мечтала об этом, да и принц оказался ничего, симпатичный. Но жизнь здесь меняется к лучшему, и я не хочу покидать родных или вынуждать их уехать из Эскеля.
Герти сидела на полу, обхватив колени руками.
— Помните книгу сказок, которая принадлежит Олане? Там есть одна сказка про девушку, как она встречает принца и сразу в него влюбляется, и все ее мечты осуществляются, когда он сажает ее на своего коня и они вместе уезжают во дворец. Я думала, что встречу принца и у меня все будет так же. — Герти пожала плечами. — Стефан очень милый, как мне показалось, но… — Она снова пожала плечами.
— Я хочу стать принцессой, — сказала Лиана. — Я хочу носить бальные платья и жить во дворце.
Мири нахмурилась. Лиана, конечно, красавица, такой и должна быть принцесса, по представлениям Мири, но Стефан все-таки заслуживал лучшего.
Несколько девушек признались, кто с гордостью, а кто со смущением, что они тоже продолжают питать надежду стать принцессой. Тонна даже изменила прическу — стала собирать волосы на макушке.
— Вы что, не слышали Олану? — По-видимому, Бену разозлило, что Лиана снова с ней не согласна. — Жизнь во дворце — это не один сплошной бал. Это скучная работа, длинные разговоры с людьми, до которых вам нет дела, брак с высокородным занудой. После всех наших уроков истории, рассказов о покушениях, политических заговорах, войнах и бесплодных королевах трудно поверить, что кто-нибудь захочет стать принцессой.
— А я хочу, — сказала Лиана. — Мое правление будет другим. Веселым.
Кэтар мельком взглянула на Мири, но не высказала своего мнения. Мири знала, что Кэтар не заботят ни работа, ни наряды, ни любовь к Стефану, ни тоска по дому. Она просто хотела получить возможность покинуть гору.
— А ты, Мири, хочешь стать принцессой? — поинтересовалась Бритта.
Мири шумно выдохнула. В часовне не было очага, поэтому ее дыхание превратилось в белый пар. Ей хотелось организовать деревенскую академию, не покидать родную гору, ей хотелось быть рядом с отцом и Мардой, а еще, кажется, ей хотелось быть рядом с Петером. Если и у него было такое желание, разумеется. И все же она не могла расстаться с мечтой, с которой было связано столько надежд и волнений. Поэтому она ответила:
— Странно думать об этом после всего, что произошло. Я имею в виду бандитов и прочее. Кажется, будто мир изменился, а мы все по-прежнему обсуждаем, как выйти замуж за принца.
— Хотим мы того или нет, — сказала Эса, — но если он выберет кого-то из нас, сумеем ли мы ему отказать?
Олана несколько месяцев потакала желаниям своих учениц, но потом она уперлась и настояла на повторении некоторых вещей, связанных исключительно со статусом принцессы.
— Моя цель — подготовить вас к следующему визиту принца, и самое меньшее, что мы должны сделать, — повторить поклоны и танцы.
— Наставница Олана, — заговорила Мири, — по-моему, от танцев друг с другом не очень много пользы. Кое-кто из деревенских юношей, возможно, захочет научиться танцевать и попрактиковаться с нами.
Поэтому, когда праздник весны вновь осветил гору кострами и зазвучала музыка, в деревне устроили первый бал. Мири надела свою лучшую юбку для посещения часовни, распустила волосы и улыбнулась Петеру под звуки барабанов и струнных. В тот вечер он не был отстраненным и неуверенным юношей, который порой проходил мимо, не говоря ни слова, — в тот вечер он был просто Петером, ее лучшим другом. Он пригласил ее на первый танец.
Жители равнин не танцевали, держась за ленточку, и Мири впервые с тех пор, как они были малышами, взяла Петера за руку. Он положил руку ей на талию и повел в танце, они непринужденно болтали, и Мири смешно было вспомнить неловкий обмен фразами со Стефаном.
Разговор прервался, когда начался танец «Повелительница вод»; в этом коротком танце партнеры стоят лицом друг к другу, очень близко, прижимаясь ладонями. Петер сглотнул, посмотрел себе на ноги, потом поверх головы партнерши. Но где-то в середине танца он расслабился и взглянул ей в глаза.
У Мири затрепетало сердце. Как бы ей хотелось найти правильные слова! Будущее вырисовывалось неясно, и ей казалось, будто между ними стоит принц, не позволяя им сделать последний разделяющий их шаг.
— О чем ты думаешь? — спросил Петер.
— Я думаю, что принц, когда он вернется… — начала она и тут же пожалела о своих словах.
Петер перестал улыбаться.
— Ты сердишься? — прошептала Мири, но Петер только пожал плечами.
Музыка закончилась, и он ушел.
— Он думает, что ты хочешь выйти за принца, — сказала Бритта, оказавшаяся рядом.
— Знаю, — ответила Мири и невольно сунула руку в карман, но ястребка там не оказалось: она потеряла его на утесе.
Вопрос с принцессой все еще вызывал неуверенность, она словно ступала по илистому ручью, ощущая под ногами зыбкое дно. Мири не понимала, почему Стефан уехал, но она понравилась ему больше всех. Он сам так сказал. Если он вернется и попросит ее отправиться вместе с ним в Асленд, чтобы стать принцессой и подарить ее родным тот домик с картинки, разве сможет она сказать «нет»? Стефан хороший человек. Мири живо представляла, что они подружатся, даже станут друг другу дороги. Она научится его смешить, а он покажет ей всю страну. И возможно, она будет счастлива.
Но чем меньше оставалось дней до его возвращения, тем крепче Мири цеплялась за гору Эскель — совсем как за корни того дерева, что росло на скале. Гора — это ее дом. Отец — это ее дом. И Петер… Она позволила себе связывать свои надежды с Петером. А для ее желаний не хватило бы целого холма цветущих мири.