Гражданин О (СИ)

— Дальше.
— И минет. Хороший минет, я гарантирую.
Олесь оттолкнул его от себя и поднялся.
— Хорошо. Первое и второе. Если не боишься.
Он сам боялся до холодного пота, до подрагивающих от нервозности рук, но отказаться не мог. Не от того, что обещал этот рот.
— Не боюсь, — сказал Ростик и облизнул губы.
Олесь охнул, снял со спинки кресла пиджак и потянулся за кошельком.
— Нет, я угощаю, — Ростислав потянул его за руку к выходу из комнаты.
Они сидели друг напротив друга и ели отличное мясо, которое, если верить меню, стоило треть зарплаты Олеся. Он никогда прежде не видел, чтобы стейки столько стоили, но разливающееся на языке наслаждение убеждало в том, что можно отдать правую руку за один крохотный кусочек.
— У тебя кровь на губе… дай…
Ростик вытер ее большим пальцем и поднес к собственному рту. Аккуратный маленький язычок прошелся по подушке пальца, а в наглых глазах вспыхнуло что-то многообещающее.
— Ты здесь часто бываешь? – спросил Олесь, замерев с ножом и вилкой.
— Не очень. Много есть вредно.
— Я не об этом, — сказал Олесь, удивляясь своему поведению больше, чем вкусу стейка. – Ты должен знать, где здесь туалет.
— Хочешь, чтобы я отсосал тебе в туалете?
Одной фразы хватило, чтобы член затвердел до боли, и Олесь заерзал, перекладывая ногу на ногу.
— Да.
— А как же вино?
— Мне еще работать, а мой отец – пенсионер, а не директор компании.
Почему-то рядом с Ростиком наружу перла наглость, и Олесь совсем не хотел вести себя иначе. Если пацан такой настырный, то пусть терпит — это небольшая расплата за подначки.
— Ну, ладно, — Ростик вытер губы салфеткой и встал. — Я буду ждать тебя там. Туалет прямо и направо.
Олесь выкурил сигарету, неспешно затушил ее в пепельнице и пошел следом за мальчишкой. Тот ждал его в предбаннике – туалет, вопреки ожиданиям оказался не очень большой и роскошью не отсвечивал. Да и рассматривать его было некогда – Олесь толкнул Ростика в ближайшую кабинку и закрыл ее на замок.
— Второе, — сказал он, глядя на мальчишку.
— Минет в туалете — это пошло, — протянул Ростик и хмыкнул.
— Плевать, — Олесь расстегнул пояс и вжикнул ширинкой. — Ты предложил, я согласился. Вперед и с песней.
— Взвейтесь кострами, синие ночи, — промурлыкал тот и плавным движением опустился на колени.
— Стой, — Олесь схватил его за плечи и потянул наверх. – А поцеловать?
И, не дожидаясь ответной реплики, набросился на него, прижал к стене и впился губами в шею. Хотелось оставить свою метку рядом с той, вчерашней. Пусть смотрит в зеркало и вспоминает Олеся. Идиотское желание, но рядом с Ростиком он в принципе становился идиотом.
Ростислав разошелся сразу же: запустил пальцы в его волосы, начал бормотать какую-то херь о том, что всегда знал… Олесь пропускал мимо ушей – в этот момент он слушал себя. Никакого смущения, никакой тошноты – только острое желание схватить пацана за волосы, опустить на колени и ворваться в его горячий рот…
— О-ох… — простонал он, ударяясь макушкой о дверь, когда головку обхватили влажные губы.
Ростик сосал умело, но дело было не в технике: Олесь знал, знал, что это делает именно мальчик, что это мальчишечьи пальцы, рот и язык, что утробный стон, от которого вибрация расходится по телу — стон Ростика. В происходящее не верилось, но возбуждение было настолько острым, что сомнениям не осталось места.
Неожиданный, быстрый оргазм сшиб с ног и размазал по полу туалета.
Ростик сидел на корточках напротив и улыбался, в уголке его губ блестела капля спермы.
— Стоило так долго мозги ебать… — он утерся тыльной стороной ладони. – Женатые на вкус прекрасны – чувствуется ответственность и уверенность в себе.
— Заткнись, пожалуйста.
Олесю хотелось блаженно улыбаться и курить. Такого оргазма у него не было за все годы семейной жизни.
— Тебе понравилось?
— Не особенно, — Олесь смотрел в стену напротив и улыбался.
— Эй! – его ткнули кулаком в плечо.
— Я не заметил, нужно еще раз попробовать.
Он говорил, и собственный голос казался чужим. Словно другой человек завладел его телом, а где-то внутри оставался еще маленький Олесь, настоящий.
— Вообще-то я себе поставил цель увидеть твой маленький член и поржать, — сказал Ростик, подавая ему руку. – Но он у тебя не маленький, и теперь я совершенно точно тебя хочу.
Олесь поднялся на ноги и улыбнулся новой какой-то улыбкой.
— Посмотрим на твое поведение.
— Ты охренеть какой эгоист, Олесечка.
— Ну, сам выбрал.
По груди расползалось приятное тепло. Наверное, именно в этот момент он и смирился со своей ориентацией. По крайней мере, больше не тошнило.
— Но я тоже хочу свою часть, — Ростик взял его за руку и потянул к паху.
В этот момент, как назло, зазвонил телефон — Олесь даже через брюки дотронуться не успел.
— Але! — рявкнул он в трубку и услышал голос жены, в котором проскальзывали истерические нотки.
— Я в больнице!
— Я помню, УЗИ. И что?
— Нет, меня положили в больницу! Говорят ужасные вещи, обследуют... Олесь, приезжай!
— Какие вещи? Что говорят? – спросил он и коснулся Ростика, даже сжал его член сквозь ткань.
В конце концов, женщинам свойственно преувеличивать. Внутри слабо колыхнулась надежда, что ребенка не будет.
— О, господи-и… Я не понимаю всех этих терминов! Олесь! Быстро езжай домой и привези мне сменную одежду, зубную щетку…
— Лучше СМСкой сбрось, — он смотрел на Ростика и облизывал губы. – Я все по списку привезу.
— Ладно, — внезапно успокоилась Катерина. – Точно. Сейчас я тебе все сброшу. А ты… там дома захвати тысяч… все захвати, надо будет.
Снова, как утром, мозг работал, Олесь понимал, что от него хотят, но пальцы сами расстегивали молнию на джинсах мальчишки.
Олесь знал, что нужно срочно бежать домой, ехать к жене, но не мог думать о долге. Его волновало только то, что рука вот-вот коснется члена одного маленького паршивца.
— Просто потрогай, — сказал Ростик, когда Олесь выключил телефон и сунул в карман. — Ты же у нас неопытный.
Чужой член под пальцами казался ужасно нежным, и было страшно сделать больно, но Ростик накрыл руку своей, задал темп, и через каких-то двадцать секунд по пальцам уже стекала густая вязкая сперма, а Олесь едва сдерживался, чтобы не кончить во второй раз.
Они молча помыли руки, Ростик вытерся туалетной бумагой, сказал, что ждет сигнала, и вышел первым.
Выходя следом, Олесь наткнулся взглядом на недовольного мужика с пивным животиком, лицо которого вытянулось, когда он понял, что в кабинке было двое.
— Да, — сказал Олесь, — завидуйте.
И вышел.
— Кто тебе звонил? – спросил Ростислав, когда они допивали крепчайший кофе.
— Жена.
— Соскучилась?
— Нет, она в больнице. Просила вещи привезти.
Ростик положил руки на стол и удивленно посмотрел на Олеся.
— А чего ты сидишь? Тебе же надо к ней.
— Мне лучше знать, — на его взгляд Олесь ответил хмуро и немного холодно. – А тебе не стоит задавать вопросы.
Против его ожиданий мальчишка улыбнулся.
— Какой суровый Олесик. А с виду не скажешь.
— С виду у меня и член меньше казался.
Олесь закурил.
— Мудак, — восхищенно протянул Ростик, — мне до тебя расти и расти. Да даже папику. Он просто матери изменяет, а ты забиваешь на жену, которая в больнице.
— Я не забиваю, я думаю, где денег взять.
— Прости, — Ростик развел руками, — мои карманные закончились на твоем стейке.
— Не хватало! — фыркнул Олесь и встал. — Зайду в офис, отпрошусь. И... спасибо за минет.
— Обращайся, — хмыкнул Ростик и довольно улыбнулся.
Олесь обернулся по дороге и махнул рукой, как бы отдавая честь. А вот когда двери жральни закрылись, его и накрыло. Он шел к офису и не мог даже сигарету прикурить – руки дрожали, а к горлу снова подкатывало.
Он только что трогал этого мальчика, наплевав на Катьку, вообще насрав на все и вся. И ему это нравилось. И гораздо меньше понравится сейчас ехать домой и собирать для Катерины вещи, а потом держать ее за руку и говорить, что все наладится.