Право на ошибку (СИ)

Через пять минут в комнате стало очень уютно от живого огня, лизавшего сухие березовые дрова.
- Я не знал, какие ты предпочитаешь, и взял разные, - с этими словами он достал из коробки целлофановый пакет с разноцветными лепестками и широкими жестами разбросал содержимое по комнате, дивану, серванту и столу.
Романтика, блядь. И почему тогда розы не настоящие?!
- А свечи?! – капризно и чисто из вредности напомнил я, понадеявшись, что он их забыл и можно будет сказать, что без них вот просто никак.
Женя закусил губу и жестом фокусника извлек из недр большой коробки коробочку поменьше, зелененькую, и протянул мне.
- Проктозан, - прочитал я, - десять суппозиториев, противогеморроидальное средство, - и поднял глаза на стоящего рядом шефа.
- Гош, ты так переживаешь за свою задницу, что удержаться было невозможно, - откровенно ржал он, наслаждаясь выражением моего лица, - но это реально отличное средство, оно и боль уменьшает и трещины заживляет, и как порядочный человек…
- Сволочь ты порядочная, - огрызнулся я без злобы, попытка разрядить обстановку Женьке вполне удалась.
Он ухмыльнулся в ответ, достал три декоративные свечки, которые и зажег.
- Ну что ты, я добрый, белый, пушистый и предусмотрительный. Почему ты считаешь, что первый раз будет настолько больно, что твой зад практически придется зашивать? Это предрассудки, милый. При хорошей подготовке ты сможешь даже удовольствие получить.
- И что, часто тебе приходилось девственности мужиков лишать? – саркастически спросил я, самодовольный тон несколько коробил.
Он пожал плечами и снова улыбнулся, на душе стало как-то тоскливо, непонятно только, с чего.
- И что это у нас настроение испортилось? – ехидно поинтересовался Женя. – Ревнуешь?
- Вот еще! – фыркнул я.
- Ревнуешь, ревнуешь, - довольным тоном прошептал он мне в ухо и прижал к себе, - мне нравится. Я тоже тебя люблю.
Я вздохнул и прижался к нему плотнее. Поднял голову и наткнулся на его жадные, ищущие губы. Хрен с ним, мне на самом деле плевать, кого он там лишал девственности и сколько раз, но если он попробует от меня гульнуть на сторону, то инструмента для гулек он точно лишится. Вырву с корнем и Степке скормлю!
 Глава 11 
- Надо бы старый год проводить, - с трудом отрываясь от моих губ, пробормотал Женя.
- Угу, - согласился я, пытаясь разогнать муть перед глазами и утихомирить разбушевавшееся либидо. В данный момент было наплевать и на старый год и на новый, что за условности, право?!
Вместо потворствования моему либидо мы чинно уселись на диван на пионерском расстоянии друг от друга, наполнили бокалы, произнесли какие-то приличествующие случаю слова. Было так странно. Эта тишина, абсолютная тьма за окном, не нарушаемая отблесками фонарей и не нарушаемая шумом машин. Огонь в камине и отсутствие телевизора привносили нотку таинственности и делали атмосферу до ужаса интимной. Я сжал зубы, еще пять минут и…
- Не могу больше, прости, - Женька уткнулся носом мне в шею, обдавая вмиг ставшую до неприличия чувствительной кожу горячим дыханием.
Я разжал пальцы и бокал с тихим звоном упал куда-то, его судьба была совершенно не интересна, если и разбился – потом уберу. Зато освободившиеся руки так удобно, так правильно было пристроить на Жениных плечах. Напряжение росло, яйца почти звенели от едва сдерживаемого желания, все инстинкты вопили: вали его, вали! Я застонал. От тоски и безнадёжности, от невозможности пойти на поводу инстинкта и овладеть им. А любимый никуда не спешил. Действовал медленно, неторопливо, доводя меня просто до состояния тихого помешательства, поэтому тот момент, когда на теле не осталось одежды, я благополучно пропустил, занятый совсем другими мыслями.
Он навалился сверху, прижимая к дивану и вызывая дрожь, скользя губами и языком по коже. Соски, и без того сверхчувствительные, от прильнувшего к ним жадного рта странно зудели и вызывали желание не то притянуть его голову еще ближе, намекая, что можно действовать и погрубее, то ли наоборот оттолкнуть, чтобы приблизить, наконец, развязку.
Член ломило от прилившей крови, но внимания ему никто и не собирался уделять. Потянулся было рукой, но запястье было перехвачено на полпути.
- Ну нет, здесь хозяйничать могу только я, - с низким горловым смешком сказал Женя, и от его вибрирующего голоса, как будто вступив в резонанс, все волоски на коже встали дыбом.
Теплая ладонь слегка сжала мошонку, чуть перекатывая яички между пальцами. Сади-ист! Снова смешок, теперь в район пупка, и мазнув влажным языком по впадинке, он втянул во влажную глубину рта тонкую кожицу, а затем захватил в жаркий плен и все остальное. Бля-ать! Кажется, я провыл это в голос, потому что смешок и вызванная им вибрация прокатилась новой волной возбуждения по всему телу и заставила поджаться пальцы на ногах. Никогда такого не испытывал! Черт побери, всему, что происходило, названия подобрать было невозможно. Разве что провести банальное сравнение с настройщиком и музыкальным инструментом. Невозможно возбудиться сильнее, невозможно придумать еще более изощренную ласку… Я ошибался! Скользкий палец, который по идее должен был вызвать панику и дискомфорт, как тонкая приправа, как изысканный компонент добавил ощущениям яркости. Я застонал и насадился глубже, хотелось чего-то большего…
Когда он погрузил в меня два пальца, а потом и три, старательно растягивая и подготавливая, было уже все равно. Страх остался где-то там, за границей сознания, сейчас осталось только дикое, совершенно животное желание получить, наконец, разрядку. Но разве мог этот садист доморощенный быть простым и предсказуемым?! Когда он скользнул по мне вверх, накрывая своим телом и прижимаясь стоящим колом членом к животу, вызывая резкий непроизвольный вздох, когда лизнул шею и прикоснулся почти невесомым поцелуем к искусанным губам и когда горячо зашептал в ухо скабрезности пополам с комплиментами моей красоте… там… Вот тогда я понял, что смерть от неудовлетворенного желания это не шутка.
- Же-ень, - прохрипел я, извиваясь всем телом.
- Да-а? – полувопросительно и с шальной улыбкой в пьяных от страсти глазах выдохнул он, прекрасно понимая на самом деле, что означал мой стон.
Резко отстранившись, он задрал мои ноги повыше, открывая себе максимальный доступ. Сразу стало неуютно, и волоски на теле снова встали дыбом. Я зажмурился и с трудом сглотнул. Слух уловил шелест разрываемой фольги, щелчок крышки открываемой смазки… Что-то холодное уперлось в анус и, чуть раздвигая стенки, вошло внутрь. На член не похоже… Что-то холодное потекло по внутренностям, заставив поморщиться. Неужели уже нанесенной смазки недостаточно? Он что хочет, чтобы она текла у меня из ушей?! Инородный предмет медленно вытащили из меня, и практически сразу я почувствовал давление на колечко мышц. Член не пальцы, разница ощутилась сразу. Медленно, раздражающе медленно, гася все возбуждение, он входил в меня. Слышно было лишь хриплое дыхание изо всех сил сдерживающего себя Жени. А! Семь бед один ответ, и я дернулся ему навстречу, вызвав у него полузадушенный вой и насадившись практически полностью на член.