Юноша из восточного гарема (СИ)

Я вздыхаю. Информации достаточно и в то же время мало. Так хочется узнать о Хакиме как можно больше… Одергиваю себя. О чем это я? Успокаиваюсь тем, что мне для дела нужно. Размышляю, допивая остывший кофе. Как сделать ему больно? Он же нашел мои точки. Лишил меня Ника, Азиза. Как бы я хотел спросить его почему.… Но вспомнив о Нике, с которым у меня даже ничего и не было, я здорово разозлился. Месть. Я должен отомстить.
Итак… Я даю распоряжения детективу узнать о ребенке Хакима как можно больше. Наверняка она не знает, что за папаша у нее. Любой ребенок дорог родителю, так ведь? Это сделает Хакиму больно?
Еще пишу, чтобы он попробовал копать на счет торговли людьми.
Пока все. Хватит. Мысли кончились.
Бреду в свой небольшой отельчик, думая только о Хакиме. Как он стал таким? Чтобы торговать людьми, нужно быть жестоким. Допустим, жизнь вдали от дома и в стесненных условиях его закалила. Но… все же. Что-то должно было произойти.
Здороваюсь с хозяйкой, улыбаясь, слушаю ее лепет и ни черта не понимаю. Потому что я далеко.
Холодный душ, холодная постель.
Он мне снится. Живот сводит. Прошу его все объяснить, но он лишь смеется. Он всегда смеется надо мной.
Просыпаюсь в три утра. Смотрю в потолок. Прислушиваюсь к тишине. Поднимаюсь, иду в ванную красить волосы, которые стали отрастать. Интересно, какой еще блондин по собственной воле будет краситься в брюнета?
Хочу действовать. Не могу больше сидеть.
Сильвестр ответил. Просил подождать… У него есть несколько зацепок. Но адрес Елены и Луизы прислал. И вот я уже в самолете. Что я скажу ей? Привет. Твой бывший… м… любовник меня продал. Я тут решил отомстить за это. Идиот. Тихо стону, но сосед слева на меня косится. Виновато улыбаюсь, прижимаю руки к животу, типа мне больно. Ладно. Просто посмотрю на них.
Добираюсь долго. Сначала на поезде, потом на электричке, потом на такси. Милый городок в уютной бухте. Все такое очаровательное, аккуратное, что физически ощущаю эту приторность во рту. Нужный мне дом огорожен невысоким кованым забором, но мне везет. Входная дверь распахивается, выходят женщина с девочкой-подростком. Женщина красива. Длинные черные волосы, почти до пояса, ни одной седой пряди. Широко раскрытые глаза с неизменным спокойствием смотрящие на этот мир. В ней чувствуется сила и в то же время слабость, будто невинность, заставляющая думать, что весь этот ее независимый вид лишь маска. На эту женщину невозможно не обратить внимание. Перевожу взгляд на девочку и сразу узнаю в ней Хакима. Темные пышные волосы. Глубокие карие глаза. И это выражение… Будто ее сердце закрыто от всего мира. Знакомо.
Они с удивлением смотрят, как я застыл у ворот. Я бы тоже удивился. Чужой человек возле собственного дома. Затем Елена произносит:
— Вы Алекс?
Ловлю свою челюсть. Женщина прищуривается. Луиза складывает руки на груди, тоже чуть прищуривается, копируя мать.
— Знаете, Хаким вдруг позвонил мне, спустя десять лет молчания. Сказал, что один ненормальный наведается к нам, и будет рассказывать сказки про то, какой он нехороший.
За всю свою жизнь я не был в таком недоумении, сменившемся глухой яростью. Вот сволочь! Он и тут успел меня обойти! Но раз уж я здесь, то попытка номер раз:
— А вам известно, что он торгует людьми?
Девочка недоверчиво смотрит на мать, а женщина выдержанно говорит:
— Хаким никто для меня. Он не появлялся больше десяти лет. Мне все равно. Пусть делает что хочет, я и так знаю, что он плохой человек.
— А тебе? – я прямо обращаюсь к девочке.
Она надувает губки и демонстративно фыркает, поддерживая мать.
Ничего я тут не добьюсь. Иду к таксисту, который ждет меня. Куда мне ехать? Что делать? Как мне сделать больно этому уроду? Хочу этого как никогда! Прошу отвезти меня в какое-нибудь кафе. Это барахло здорово раздражает. Целый чемодан не моих вещей, грима. Полезный только ноутбук. Им я и решаю воспользоваться. Есть ответ от Сильвестра. Он пробует узнать как можно больше о торговле людьми. Вроде интерпол давно интересуется этим. Было бы хорошо, если бы они сработались.
Я не знаю, как быть дальше. Совершенно. Я ничего не могу сделать Хакиму. Кто я и кто он… Он переиграет меня и в следующий раз. Вздрагиваю от телефонного звонка. Детектив? Но он же сказал пока общаться по почте. Так безопасней. Что-то случилось?
— Да?
— Привет, малыш.
Все замирает. Все звуки отходят на задний план. Время будто останавливается.
— Хаким… Как ты…
— Ты не выключил сотовый, котенок. Три дня не выключал.
Черт! Говорил же Сильвестр! Ну что я за идиот?
— Что, — сглатываю, — ты хочешь?
— Как моя дочурка? – молчу. Он смеется. – Так ты думаешь мне отомстить? Сказать ребенку, который не видел отца всю свою сознательную жизнь, что он работорговец?
— Я не раб, — тихо говорю в сторону.
Но он слышит. Его голос меняется. Становится теплее:
— Конечно, не раб. Ты самый прекрасный наложник Азиза. Он, кстати, до сих пор на меня злится. А моей вины нет. Ты хотел меня. Так ведь?
Больно. Как-то тянет в груди. Зачем он все это говорит?
— Что ты хочешь? – повторяю я сдавленно. Этот разговор вытягивает у меня силы.
— Тебя. Уже говорил. Но, знаешь, мне уже стало интересно. Что маленький котенок сможет сделать?
Издевается. Я не хочу продолжать разговор, но и не могу повесить трубку. Я словно завишу от него. Не могу самостоятельно лишить себя такого мазохистского удовольствия.
— Маленький, — шепчет Хаким. – Давай, покажи мне, что ты можешь.Ты же не просто красивая игрушка. Твоя головка должна еще и работать.
Он никогда не перестанет ставить меня ниже себя.
— Кстати, если ты задержишься в этом городе еще на пару часиков, то мы вполне можем встретиться. Ну, тогда я тебя не отпущу.
Снова смеется. Весело, да? Ну, сволочь, держись.
Спокойно улыбаясь, кладу сотовый в стакан с водой. Минус один, блин.
Такси, аэропорт, незнакомый город. Делаю все механически. Доберись до меня, попробуй. Неожиданное письмо от Сильвестра. Он нашел то, что так тщательно скрывал Хаким. То, что нигде не значится. Ни в каких базах, ни в каких досье. Просто ему повезло наткнуться на друга-друга-друга Елены. У нее есть еще и сын. Первенец Хакима. Вот уж с кем связь он точно поддерживает. Я уверен. На все сто. Вот только детектив сетует, что никто не знает, где он. От матери этого не добиться. Для нее мальчика будто не существует. По крайней мере, нет ни одной фото с ним. Хаким постарался его обезопасить. Выставил свою дочь вперед. Будто это его один ребенок. Забота. Где забота, там и любовь. Никто не знает, где мальчик? Я знаю. По возрасту он учится. А делать он может это только там, где это делал сам Хаким.
***
Трачу неделю на то, чтобы выяснить кто из учеников этой закрытой школы для мальчиков сын Хакима. В ход идет легенда о журналисте из России, деньги, запугивание, уговоры. Меня, наконец, допускают к досье учеников. Выбираю нескольких подходящих мальчиков. И, конечно, в одном из них узнаю Хакима. У него сильные гены. Те же волосы, тот же цвет кожи, те же глаза. Подхожу к сосредоточенному подростку на улице, когда он, сидя на лавочке в такой холод, читает книгу. Он внимательно выслушивает меня. Приходится рассказать ему все, с самого начала. Но он взрослый, поймет. Мрачнеет. Он растерян. Я жесток?.. А разве со мной не были жестоки? Его губы дрожат. То ли от холода, то ли от избытка чувств.
— Я не знал, — голос тоже дрожит. – Папа…
Запинается. Достает из кармана платок и высмаркивается.
— Папа периодически приезжает, привозит подарки, и я думал, он хороший…
Как по-детски это прозвучало. Мне стыдно. Хочется извиниться.
— Но я не позволю этому человеку быть моим отцом, — а вот это по-взрослому.
— Ты веришь мне? – что я говорю?! Пытаюсь отыграть назад? – Незнакомцу?
— Ты не врешь, — он пристально смотрит на меня. – Не врешь. Я… давно догадывался о чем-то таком. Просто… Из-за него я не могу общаться с мамой и сестрой. Пришло время. Я обращусь в суд. Ему запретят приближаться к нам. Он и не интересовался-то мной никогда искренне…