Оружие женщины

— Нет, — его взгляд стал колючим, — она умер­ла. Через пару лет после того, как бросила нас. Мы видели ее всего два раза. — Он вспомнил мужчину, который заменил ей мужа. Вспомнил, как хотел убить его.
Ребекка кивнула. Его ответы рождали все новые вопросы. Ее очень тянуло задать их, но она понимала, что Ксандрос меньше всего сейчас хочет чувствовать себя как на приеме у психолога. Не время для расспросов, решила она.
Для такого человека, как Ксандрос, который очень скуп на эмоции, этот разговор — уже откровение. И его поведение становится все более понятным для нее. Цинизм ведь не берется просто так, из ниоткуда. Неважно, насколько ты богат и властен, всегда найдется объяснение тому, каким человеком ты стал. То, что он рос без матери, объясняло его потребительское отношение к жен­щинам.
Но его откровения о своем прошлом немного озадачили ее. Ребекка смотрела на его красивое мужественное лицо и в душе переживала за маленького мальчика, который был лишен материнской любви. И они с братом, наоборот, должны быть очень близки, а они вообще не общаются. Это после того, сколько им пришлось пережить в дет­стве.
Раньше она не хотела бередить его раны, но сейчас была настроена понять его до конца. И не ради любопытства, а ради их детей. Но сначала надо сделать так, чтобы он доверял ей. Впрочем, это может никогда не случиться.
А ей пора начать радоваться сложившимся обстоятельствам. Радоваться просторному дому. Она ведь заметила, что даже дети стали лучше спать, как только они переехали.
— Я хочу поблагодарить тебя, — смущенно ска­зала она.
Он прищурился.
— За что?
— За то, что сделал моим сыновьям такой пода­рок, — она обвела рукой все вокруг себя.
— Они и мои сыновья тоже, — холодно заметил он. — А ты думала, я как себя поведу? Останусь в стороне, когда ты будешь растить их в нищете?
Она не хотела спорить и доказывать ему, что для каждого человека существует свое понятие бедно­сти.
— На самом деле я не задумывалась о том, как буду справляться. Я вообще не планировала такого развития событий.— Ребекка помолчала, ожидая закономерного вопроса, но его не последовало. Правда, она его прочитала в темных глазах. — Да, не планировала, но это случилось, и сейчас я хочу, чтобы все было хорошо. Я хочу быть хорошей матерью, а это значит, что няня мне не нужна.
— Мне кажется, тебе будет очень трудно, — воз­разил он.
Он так говорит, потому что его мать не справи­лась? Но женщины все разные. Ребекка покачала головой.
— Дай мне договорить. Я благодарна тебе за возможность иметь няню, но не хочу, чтобы моих детей наравне со мной воспитывала чужая женщи­на.
— Ты не справишься одна, да еще в таком боль­шом доме, — упрямо повторил Ксандрос.
— Да, ты прав, — улыбнулась она, мечтая дотро­нуться до его щеки. — Ты уже видел, какая из меня хозяйка, поэтому, наверно, будет благоразумно нанять домохозяйку или экономку, чтобы она под­держивала дом в чистоте, как ты любишь.
Она считает его роботом, который привык жить в стерильности? И все же он видел, что она каким-то образом смогла добиться своего. Но это не было похоже на битву. Он нахмурился. Ребекка очень умно отказалась от няни. Может, это игра?
Она вообще знает, как, в каких условиях растят детей в той жизни, которой он живет? Их одевают в мини-версии модных дизайнерских нарядов, берут с собой на приемы и вечеринки или же оста­вляют на попечение нянек.
Ксандрос коротко рассмеялся. Каким же цини­ком он стал!
— Хорошо, Ребекка, давай наймем домохозяйку.
  
 Глава 10 
 
Утреннее солнце заливало комнату, и Ксан­дрос отложил карандаш и потянулся. Он начал работать с первыми лучами и понял, что может быть на удивление работоспособным в утренние часы.
Он откинулся на стуле и удовлетворенно посмо­трел на набросок концертного зала, дизайн которого он проектировал. Это будет восхититель­ное здание. Его дизайнерский талант приносил ему заказы со всего света. То, что он сейчас обосновал­ся в Лондоне, позволяло ему вплотную заняться Европой.
Забавно. Никогда не знаешь, чем для тебя обер­нется тот или иной шаг. Это как проект здания. Рисунки отличные, конструкция точно по заказу, а вот конечный результат всегда удивляет. Когда он создавал исследовательский центр в Денвере, то и предположить не мог, что его назовут Бриллиан­том. А все из-за того, что в полуденные часы солнце ярко отражалось в его многочисленных окнах.
Что-то похожее происходит сейчас. Он живет с Ребеккой и их сыновьями. Учитывая специфику своей работы, он привык наблюдать, как из кирпи­чиков со временем получается здание. Сейчас тоже самое происходит с его детьми. Каждый день он замечает что-то новое. Хотя раньше не задумывал­ся о таких вещах. Зачем? Он до последнего не пла­нировал становиться отцом.
Сейчас его время перестало принадлежать только ему. После утренней работы он шел на прогулку с Ребеккой и детьми. Его коллеги в Америке были бы в шоке, узнав, что он тратит драгоценное время на прогулки по парку.
Еле слышное хныканье с нижнего этажа возве­стило о том, что кто-то из детей проснулся, а значит, и второй не заставит себя ждать. Сейчас Ксан­дрос спустится вниз и выпьет кофе до прихода домохозяйки. Потом найдет Ребекку. В старых джинсах и с забранными в пучок волосами она будет выглядеть самой красивой женщиной на свете.
Но то, что для всех они были счастливой семей­ной парой, было только иллюзией, обманом.
Он выпил кофе, просмотрел электронную почту и пошел в детскую, чтобы найти Ребекку. Она как раз вытирала одного из мальчиков после ванны. От пара в ванной ее футболка прилипла к груди. К ее прекрасной груди.
— Еще одно сообщение от той женщины, — сходу, сообщил он.
Ребекка не отрывала глаза от сына, восхищаясь его красивой оливковой кожей и темными, как у отца, глазами. Насколько она могла видеть, от нее дети не унаследовали ничего.
Она нахмурилась.
— Какой женщины?
— От соседки. Той которая ходит в таких корот­ких юбках, что их вообще не видно.
Ребекка замерла, уговаривая себя не реагиро­вать. Да, та блондинка. Она нервно теребила край пеленки. Конечно же, Ксандрос заметил вызываю­щие наряды и длинные ноги соседки. И у него было полное право разглядывать ее. Ей это не нрави­лось, но ведь она сама решила жить с ним порознь.
— Что она хочет на этот раз?
— Сказала, что оставляла нам несколько сооб­щений. Завтра у нее вечеринка, и она хочет, чтобы мы обязательно были.
Ребекка поморщилась.
— Ты иди. Я останусь дома.
Ксандрос наблюдал, как она ловко надела на ребенка голубой костюмчик. Насколько все поменялось!
Он вспомнил, как звонил ей в последний момент и приглашал на ужин, а она бросала все дела ради него. Она подстраивалась под его планы и делала вид, что не расстроена, когда он отменял встречу. И разве не за это он так пренебрежительно относил­ся к ней? Так он относился ко всем женщинам.
Сейчас она больше ничего не упрощала для него, и иногда он все-таки думал, что это какая-то умная игра. Хотя нет. Все стало очень серьезно. Когда Ребекка первый раз сказала, что они будут жить в разных комнатах, он подумал, что это она для вида. Просто хочет наказать его, а потом снова открыть для него объятия. Потому что как она может отказать ему? Еще ни одной женщине это не удавалось.
Он даже в какой-то степени наслаждался ожи­данием, видя, что она все также хочет его. Он видел в ее взгляде желание, хотя она старалась скрыть это. Но есть вещи, которые скрыть невозможно. Например, то, как темнеют от страсти глаза жен­щины, когда желанный мужчина входит в комнату.
Ее отношение к нему сейчас можно сравнить с отношением молодой, но строгой учительницы к ученику. Вежливое, но отстраненное. Когда они вместе занимались близнецами, она была милой и отзывчивой. Ксандрос даже иногда помогал ей купать детей. Но за пределами детской она возводила между ними невидимый барьер, и что-то оста­навливало его от того, чтобы разрушить его.