Баффер

Значит, завтра из Воронежа вратами домой, самолетом в Петропавловск, оттуда опять врата и снова поездом на Кубань. Там тепло, там хавчик и куркули с обрезами. Возвращаюсь в Воронеж, еду в деревню. Еще надо купить небольшой генератор, иначе я в деревне от тоски сдохну, причем купить уже сегодня, пока они еще есть. Хотя почему в деревне? Там у меня база будет, а жить можно где угодно, у меня теперь до квартиры ровно один шаг из любой точки земного шара!
Черт, ну почему я узнал об этом так поздно? По три точки на каждый континент, я бы все деньги ухнул и еще бы кредитов взял, но сделал бы сеть врат по всему миру! И можете меня искать где угодно, чтобы получить накредитованное обратно!
В животе заурчало. Чего бы схомячить? Уже двенадцатый час, а я еще не обедал.
Вот будь я магом из варкрафта, ой сходил бы я к нынешнему градоправителю! Ой поставил бы на колени посреди разоренного взрывами фаерболов кабинета да, ласково глядя, спросил бы: «А какого хрена все обжорные палатки позакрывали?» А он такой: «Это в интересах горожан! Это все для вашей пользы!» А я ему: «Какая же польза, если ни жратвы, ни рабочих мест? Врешь, собака!» И прежде чем он начнет оправдываться, еще один фаербол, прямо в лоб. И выйти, не оглядываясь на обугленный труп, да спросить секретаря, где тут городская дума, надо же и с них спросить, куда глядели? А потом найти сволочей, что новые станции метро строят, да выяснить, почему у них лифты для инвалидов предусмотрены, а вот туалеты для пассажиров – нет? Жаль, уже не спросить с тех, кто при Сталине первые станции делал… ну, разве что некроманта найти.
Шутки шутками, а ведь найдутся такие романтики правосудия, да пойдут они спрашивать с ничего не понимающих чиновников. Чинуша, он же что, он же просто бумажку подписал, причем строго в соответствии с требованиями момента, а что от той подписанной бумажки произойдет, не его дело, и убивать его ничуть не правильно. Ну посносили обжорки, ну упадет занятость на 0,02 %, разве это много, в отчете почти не видно. А что за теми двумя сотыми процента несколько тысяч людских судеб… Хотя не могут же там все настолько дураками быть, должен же быть хоть какой-то смысл в том, что девять месяцев по всему городу пустыри вместо павильонов? Я же довольно адекватный человек, и то мысль возникла, а если силу обретет один из тех, кто потерял работу из-за распоряжений чиновника? Надо валить из города подальше.
Но пожрать все равно что-то надо. Я завертел головой… Кофе-хау… Нет – «Кофе-Хаос». И эмблема, хоть и выполнена в знакомых тонах, а все ж таки изображает восемь расходящихся из круга стрелок. Креативно, но теперь они могут дождаться визита самых настоящих Инквизиторов. Зайдя внутрь, я отбился от стандартно пристающей с глупыми вопросами девушки, оглядел меню и вышел. Платить стоимость одной доставки заказа за одну чашечку кофе? Да чтоб вас твари варпа пожрали за наценку в 500 %! Пришлось зайти в подвальный гастрономчик, купить батон хлеба и пак с кефиром.
Заодно прикупил пять кило муки, все равно остался последний заказ, сумка пуста.
Пока сидел на остановке, все смотрел на окружающих.
Вот они, люди. Такие же, как я, дышат, чувствуют. Но я уже знаю, что их жизнь переменилась, а они еще уверены, что все по-старому. Кто-то из них, быть может, обладает еще более удивительными способностями, но еще не проявил их. Кто-то умрет, так и не успев понять, на что способен.
И мир еще… предвоенный.
Я вдруг понял то, что хотели сказать люди, писавшие о мире до войны. Такая тишина и покой среди всей этой суетни, а завтра конец всему.
Звонок вырвал меня из созерцания.
– Михалыч?
– Да, Андрей. Прости, сегодня не смог заехать, хлопотное утро очень.
Тот побурчал, но согласился, что я тоже живой человек и могу иногда подвести.
Последний заказ. Постоянный клиент, сильно пожилой мужчина (не старик, тут понимать надо!), я даже не дергался, не дозвонившись утром, он всегда дома, всегда готов сказать что-то мудрое или просто веселое.
У двери на лестничную площадку меня встретил его сын, Артур, пузатый, небритый южанин с парой золотых зубов.
– Михалыч? Не нужны лекарства, умер отец вчера. Уходи.
Я даже не удивился, словно весь день ожидал чего-то в этом роде.
– Соболезную. Приятный человек был.
– Приятный? – Артур поднял на меня тяжелый взгляд. – Не «хороший»? Ты бы еще «симпатичным» отца назвал.
Я не отвел глаз и посмотрел в ответ. Артур скривился и отвел глаза в сторону, цыкнув что-то. Ну да, это от болезни, взгляд у меня давящий, нехороший. Иногда некстати бывает, а иногда…
– Я почти не знал его, Артур. Может, он был хорошим человеком, для вас, семьи, это уж точно. Но человек он был старый, жизнь прожил долгую, так что есть и те, кто его плохим назовет. Не обижайся.
Мужчина щелкнул костяшками четок и махнул рукой, соглашаясь.
– Для меня – приятный. Раз в месяц заехать, увидеть умного и сильного человека, словом перемолвиться, увидеть, что таблетки помогают, порадоваться. Жаль, что умер. Хорошо, что есть кому о нем вспомнить. У него же, он говорил, одиннадцать внуков?
Он машинально кивнул.
– Давай заказ, я оплачу.
– Нужно ли? Вам эти таблетки только выкинуть, я лучше в аптеку сдам, кому-то да помогут.
Артур, все так же не поднимая головы, согласился.
– Хорошо. Ты… возьми. – Он протянул мне четки. – Отец сказал «раздай мое, пусть помнят». Ты – помнишь. Бери.
Я аккуратно взял подарок.
– Все, ступай.
И он, не прощаясь, закрыл дверь.
М-да. Работа курьера… разные люди, разные ситуации. Бывает и такое.
Хорошо, что заболтал, Артур мужчина горячий, мог бы и пинками проводить.
Сунув четки в карман, я достал мобильный.:
– Алла? Как там мой заказ? Вот умница, всегда знал, что ты самая обаятельная и обязательная женщина из мне известных! Я сейчас заеду.
Еще две коробки в сумку, хорошо, что она у меня большая.
Ничего, своя ноша не тянет.
 
5
Последний заказ, три дня. Отзвонившись в обе конторы, съездил в одну, сдал деньги, договорился о недельном отгуле. Начальник курьерской службы пытался укорять, но я пообещал, что сейчас упаду с приступом и меня увезут на «Скорой», с оформлением, после чего он быстро согласился, что иногда честному труженику надо и отдохнуть.
Молодой начальник, прогибается под подчиненных. Вот его предшественник пообещал бы, что меня увезут в травматологию за такие выкрутасы, кремень мужик был. Жаль, любил водку с таблетками мешать, теперь в психушке со стенами разговаривает.
Влезая в маршрутку, задел сумкой тетку, ожидавшую, пока ее подружка сядет. Она с неудовольствием покосилась на меня и выпятила зад так, что мне пришлось зависнуть на ступеньке, дожидаясь устранения преграды. Сев наконец, я протянул ей мелочь.
– Передайте деньги?
– А волшебное слово? – Она протянула руку.
– Авада кедавхр-кх…
Горло свело в судороге от осознания того, что может сейчас случиться из-за дурацкой шутки, я закашлялся. Но нет, зеленой вспышки не последовало… Да и откуда, я же волшебник из «Сказаний», а не из «Поттерианы»!
Тетка, не зная о своей удачливости, взяла монеты и с кислым выражением лица передала водителю. Хлопнула дверь, взвыла отбивка «Радио-шансон», и меня бросило на сидение. Лоб был мокрым, тетка, покосившись, как я вытираюсь платком, вдруг с сочувствием спросила:
– Давление? Выглядите не очень.
– Дкх… Да, простите. Вот с утра что-то придавило.
Тетка, мгновенно переменившись, предложила таблетку, а когда я уверил, что уже выпил, отвернувшись от подруги, начала мне рассказывать, как важно следить за здоровьем. Я не слушал, внимательно кивая, и думал о своем. Наконец, резко затормозив, водила перекричал очередной блатной завыв, и половина народа выскочила.
Пальцы? Почти не дрожат. Хрен с ним, за следующую неделю-другую я все равно двойную норму съем, надо для печени взять что-то и от давления. Лечишь одно – страдает другое, всегда так было. Господи, вдруг в мире и жрецы с прочими хилерами появились?! Ну пусть, пусть так будет?! Чего тебе стоит, сделай вид, что так и задумал?