Звезда конструктора
– Позвольте мне представить… – начал мастер, но эльфеныш нагло его перебил:
– Меня зовут… Аримил и… вы мне мешаете.
Трумар странно закашлялся и усиленно занялся жеванием собственной бороды.
Па-а-а-адумаешь, царь лесов и болот. Сам еще, скорее всего, и до подмастерья в конструировании не дошел, а уж высокомерия полные штаны вместе с беретом. А я, между прочим, в лучшем костюме сегодня. Прямо с торжественного вручения дипломов. Ну и что, что одежда не новая, зато аккуратно подштопана и вычищена.
Трумар почему-то смущенно раскашлялся и представил одного меня:
– А это Гаррад. Выпускник лабсантского училища магического конструирования. Мастер-конструктор. Будет обслуживать восточное и южное крылья.
Эльф хмыкнул то ли одобрительно, то ли презрительно и продолжил свое дело.
– Старательный у вас лаборант, мастер, – подбросил я маленькую шпильку. – Учитывая прижимистость ньора Свирусса, небось за пятьдесят серебряных в поте лица трудится, – я сочувственно вздохнул. – Бе-едный.
Трумар крякнул, но ничего не сказал, а лаборант зло сверкнул глазами, открыл было рот, но превозмог себя и, стиснув зубы, стал так яростно что-то растирать в ступке, будто в ней лежали косточки его давнего врага.
– Мил, голубчик, некоторые ингредиенты, чрезмерно растертые, могут изменить свои свойства и стать непригодными к использованию в зельях. Размер гранул тоже имеет значение, разве тебе уважаемый мастер этого не говорил? – заботливо добавил я.
У эльфов всегда так. Чем ласковее его назовешь, тем больше разозлишь, поскольку толпы тупых личностей никак не могут поверить, что за смазливым девчоночьим личиком эльфа-мужчины скрывается мужественный воин. А уж как их обожают любители мальчиков…
Лаборант швырнул пестик в ступку, рывком отодвинул ее от себя, повернулся ко мне и, уперев руки в боки, злобно засопел. Что ему не понравилось, интересно? Сокращение имени с намеком на принадлежность к любителям крепких парней вместо девушек или моя немного преувеличенная забота?
– Так, – построжал голос Трумара. – Гаррад! – Мне показалось или он запнулся? – Аримил! Молодые люди, если вы не будете друг с другом ладить – выгоню обоих. Аримил, занимайся своим делом, а мы с Гаррадом обсудим его работу.
Я пожал плечами – нужен мне его лаборант, как зеркало солнцу. У меня будет. Нет, уже есть! Своя! Собственная!! Не совсем, правда, но это мелочи. Лаборатория!! Все никак не могу привыкнуть к этой мысли. И мне на задницу не упали никакие лаборанты, тем более эльфы. Даже буйные орки и те приятнее. На мой взгляд.
– Гаррад. Сначала ты продемонстрируешь мне, как будешь справляться с заданием. Возьми в той куче неисправных артефактов самый верхний. Знаешь, что это?
Артефакт представлял собой немалых размеров брусок, выпиленный из цельного куска гранита.
– Да, мастер. Охладитель-нагреватель воздуха. Очень старый и слабый. Рассчитан на объем от восьми до девяти кубометров воздуха. Состоит из трех магем…
– Достаточно. Дефект видишь?
– В магеме нагревателя затерлась часть одного из контуров.
– Исправить можешь?
– Да.
– Действуй.
Задача примитивная. Я, немного красуясь, сформировал в воображении недостающую часть контура, преобразовал идеальный образ в реальный, по месту подогнал размер и, влив силы из своего внутреннего запаса, импульсным посылом, сопроводив его немного театральным жестом, целиком внедрил в брусок.
Тихий шорох рассыпающегося камня возвестил об успешном… провале моего ремонта. На злорадное «хи-хи» лаборанта я не обратил ни малейшего – убью гада – внимания. В чем же прокол? Ах, ты ж сартараментокорподалероматеомарруто!! Как же я упустил, что…
– То, что артефакт очень старый, ты, конечно же, не знал и не видел, – с обреченным вздохом прокомментировал мастер результат моих действий. – Кроме того, вероятно, проспал лекции по определению изначальной прочности материала. Хотя, признаю, импульсным методом внедрения из идеального образа ты владеешь отменно. В отличие от некоторых, – повысил голос мастер, слегка развернувшись в сторону Аримила, немного притушив его неземное блаженство от моего ляпа. – Понял свою ошибку? Теперь возьми следующий артефакт и исправь дефект.
Я взял новый брусок. В его магемах проблемы были другие, но возраст тот же. Поэтому я теперь уже сосредоточенно сформировал магему определения прочности, провел диагностику и только после этого стал заменять деформированные участки контуров новыми, внедряя их методом поступательных наложений. М-да. Дело оказалось еще нуднее, чем я думал. Надо будет придумать что-нибудь эдакое, избавляющее от рутины.
Повторное выступление не вызвало со стороны мастера нареканий. Он сказал мне взять тележку, погрузить на нее половину артефактов, нуждающихся в ремонте, и отвезти в свою лабораторию. Кроме того, ехидно улыбнувшись, водрузил сверху новенькую заготовку:
– А это тебе подарок. Сделаешь новый артефакт взамен разрушенного. Привыкай, юноша. Здесь тебе не учебная лаборатория, дворец не может остаться без артефактов из-за твоей нерадивости.
М-да. Если ремонт – это максимум десять минут, то создание нового потребует нескольких часов.
Глава 3
Работа и девушки
Через неделю, выправив все артефакты из тележки и установив их на место, я перестал возить этот груз с собой, а устранял неисправности прямо на месте. Собственно, и грандмастер возил в лабораторию артефакты с такими сравнительно несложными повреждениями только из-за нехватки времени. Он указывал рабочему, какой блок следует вывинтить, выкрутить или просто выломать, нумеровал его и место, где он раньше находился, после чего приказывал отвезти в лабораторию. Устранив дефект, перекладывал годный блок на другую тележку с готовыми артефактами, а рабочий каждое утро ее забирал и, согласно номеру, устанавливал обратно. Трумар был принципиальным противником такого метода работы. Он был убежден, что маг-конструктор должен сам все это делать, иначе с рабочего потом толком не спросишь – тот не обязан понимать правила транспортировки и установки артефактов. Не разбил, и ладно. Поэтому до моего появления он мирился с подобной несуразностью вынужденно, но с моим приходом тут же прекратил подобную практику. Таким образом, прогулок руки в брюки вслед за рабочим, равно как и поплевывания на дорогие, хотя и потертые ковры, у меня не получилось. Даже последние артефакты, исправленные самим мастером, мне пришлось развозить и устанавливать лично.
Пришлось познакомиться и с не очень приятной особенностью работы – ремонтом артефактов в присутствии посторонних. То есть обитателей дворца. Не стоит думать, будто восточное и южное крылья населяли одни старички, из которых песок сыпался. Да, в основном, конечно, жили там по месяцу-два-три гости бывшего короля, но приезжали также люди средних лет и даже молодежь. Чаще всего бывало так: приезжал старый друг из провинции, куда он уже давно ушел на покой, а с ним вместе целая толпа детей, внуков, внучек, племянников, друзей внучек, гостей племянников и друзей гостей племянников. Всем охота побывать в столице, пожить в самом настоящем королевском дворце и потом хвастаться эдак небрежно: «Ах, дворец, конечно, красивый, но как-то раз лакеи подали совсем холодный консоме!.. Я так ругалась, так ругалась… а еще и профитроли оказались уж очень мелкие…»
О чем это я? А, да! Ремонтируешь какой-нибудь артефакт в гостевых апартаментах или в коридоре, а тебе под руку лезет чей-то до ужаса любопытный нос. Да-да. В буквальном смысле. Одна такая носатая б… баронесса провинциальная прямо на руки мне сопела, пока я всего лишь привинчивал на место отремонтированный блок ночника. Думаю, свой нос она непременно укладывает на колоду рядом с поленом, чтобы видеть все подробности колки дров. Я приостановил установку, всерьез задумавшись о создании артефакта ущемления носа, засунутого не туда и не тогда.
За полгода работы я немного округлился, заматерел и, следует признать, обнаглел. Меня уже не беспокоили внимательные и настороженные взгляды обитателей комнат, в которые мне приходилось наведываться для исправления дефектов в артефактах. Грандмастер сразу пообещал выгнать, если я не смогу быть терпеливым с идиотами и вежливым с хамами. Проклятая застенчивость. Я старался и терпел. Терпел и старался. А через некоторое время стал даже получать удовольствие, когда какая-нибудь троюродная племянница двоюродного брата маркиза смотрела на мою работу восторженными глазами. Ее понять можно, одаренных, способных чувствовать магическое поле, не так уж и много, а тех, кто им может эффективно управлять, еще меньше, да и из этого меньшинства единицы смогли выучиться на мастера. Теоретически способности можно развить. Как утверждают некоторые грандмастера, чуть ли не с нуля. Другое дело – бездарность предстоит тренировать долго и упорно, а в итоге получится сравнительно слабенький маг. Известны отдельные случаи, когда бездари добивались успеха, но это были единицы за всю историю существования магического искусства. Работать над собой им приходилось фанатично и истово. Днями и ночами. Помимо развития самой способности управлять энергией, надо еще знать кучу довольно сложных вещей, чтобы самостоятельно рассчитать контуры и сформировать магемы. На подмастерье можно выучиться за три-четыре года – у кого как пойдет, а вот чтобы стать мастером, надо еще не менее года. Эти сроки довольно условны, поскольку темп обучения у всех разный. Можно и несколько лет провести на одном курсе, пока знания и умения не подтянутся до нужного уровня, а можно сдать и экстерном. Но я о подобном не слышал.