Подводный Ас. История Вольфганга

Через 8 дней U-38 остановила британский пароход «Манаар». Как и положено, лодка дала предупредительный выстрел под нос пароходу. Вместо того, чтобы остановиться и на шлюпке прислать корабельные бумаги, шкипер начал отстреливать. Это было уже не по правилам. После долгой артиллерийской дуэли U-38 погрузилась и потопила «Манаар» торпедой, попавшей ему в носовую часть. Не слишком изящная атака. Однако это было прекрасной иллюстрацией тех сложностей, с которыми столкнулись командующий подводными силами и его лодки при попытках соблюдать положения призового права.
В документе, озаглавленном «Призовое право», который Великобритания и Германия подписали в 1935 году, был расписан набор правил, которые должны были выполняться при потоплении или захвате торговых судов военными кораблями в случае начала военных действий. Подводным лодкам было особенно трудно следовать этим правилам. Например, призовое правило требовало, чтобы перед потоплением торговое судно было остановлено, проверены судовые документы и снят экипаж. Если экипаж судна не может достичь берега, военный корабль должен взять его на борт. На подводной лодке не хватало места для собственного экипажа, поэтому такое требование выглядело дико.
Во время всей этой длительной операции лодка должна была оставаться на поверхности, где она была особенно уязвима. Единственный снаряд мог её погубить. Хотя теми же правилами торговым судам «запрещалось предпринимать любые враждебные действия», Великобритания с первых же дней войны начала вооружать свои торговые суда. И они, разумеется, пускали в ход свои орудия, не задумываясь. По мнению Деница это было нечестно, и он свою точку зрения не скрывал. [14] Но в сентябре и октябре 1939 года он всё ещё требовал от своих командиров соблюдения положений призового права.
22 сентября U-38 потопила британский танкер «Инверлиффи», который ушёл под воду, окружённый морем горящей нефти. Либе и Лют гадали, что же им делать с британской командой, которая не имела никаких шансов добраться до берега. И тут неожиданно на горизонте показался американский танкер. Предоставим слово Вольфгангу Люту:
«Он вышел из Англии ещё до начала войны и следовал порожняком. Мы остановили его предупредительным выстрелом по курсу (наши сигнальные флаги они просто не могли увидеть) и на полном ходу помчались к нему, чтобы передать на него команду британского танкера. Внезапно англичане заволновались. Американец был ещё далеко, когда они начали размахивать руками, указывая в другую сторону.
«Эсминец, сэр!», – крикнул нам британский капитан. Мы тоже увидели маленький клубок дыма, но надеялись, что это было облачко. Теперь мы старались догнать американца ещё быстрее, и если нам повезёт, мы успеем сделать это. Но если эсминец будет приближаться слишком быстро, нам придётся погрузиться. И тогда команда британского танкера будет вынуждена спасаться вплавь. Их капитан был единственным, кто не имел спасательного жилета, и мы дали ему один из наших. Он прекрасно понимал, что может случиться, и сказал: «Погружайтесь быстрее, и ничего не произойдёт. Мы как-нибудь выплывем».
Однако нам не пришлось нырять. Дым на горизонте действительно оказался облаком. Но теперь возникла новая проблема. Мы сигналом приказали американцам прислать шлюпку, однако они остановились и больше не делали ничего. Весь экипаж выстроился вдоль лееров, надев спасательные жилеты, и ждал, что их судно тоже будет потоплено. Наконец команда нашего танкера построилась на верхней палубе лодки и замахала фуражками, крича: «Пришлите шлюпку! Пришлите шлюпку!» Это помогло, и американцы прислали шлюпку, чтобы забрать их.
Англичане смотрели на нас с благодарностью, а два ирландца незаметно сделали Deutschen Gruss…» [15]
Разумеется, такие джентльменские поступки совершались недолго. Прошло несколько месяцев, и немецкие лодки отбросили одно за другим все ограничения призового права. Сначала их обходили, потом начали нарушать и наконец вообще про них забыли. К концу ноября любое торговое судно без специальных опознавательных знаков – вражеское или нейтральное – внутри объявленной зоны военных действий вокруг Британских островов могло быть потоплено без предупреждения.
Так как Дениц пока что имел слишком мало подводных лодок и требовал от них действий в согласии с требованиями призового права, в первые месяцы войны германский подводный флот мало чего достиг. Было потоплено совсем немного торговых судов, зато произошло несколько неприятных инцидентов. Например, 3 сентября [16] британский пассажирский лайнер «Атения» был потоплен U-30 Фрица-Юлиуса Лемпа, несмотря на запрет на атаки пассажирских судов. Дениц пришёл в ужас от ошибки Лемпа и приказал сделать неслыханное. Бортовой журнал U-30 был подделан, чтобы стереть все свидетельства инцидента. [17] Министерство пропаганды Рейха обвинило в потоплении лайнера самих англичан, а именно – только что назначенного Первым Лордом Адмиралтейства Уинстона Черчилля.
Через 2 недели подводная лодка U-29 Отто Шухарта потопила авианосец «Корейджес». А 14 октября была проведена самая отважная атака подводной лодки за всю войну. U-47 Гюнтера Прина потопила в Скапа Флоу линкор «Ройял Оук».
Приникнуть на якорную стоянку Королевского Флота в Скапа Флоу германские подводники мечтали ещё во времена Первой Мировой войны. Дважды такие попытки предпринимались, но обе завершились неудачей. Дениц знал, что успех в Скапа Флоу будет иметь неоценимое значение для Германии и её подводного флота. Для проведения этой операции он выбрал молодого самоуверенного командира U-47 капитан-лейтенанта Гюнтера Прина, который вдобавок был твердолобым фашистом.
Рано утром 14 октября U-47 подобно змее проползла внутрь Скапа Флоу мимо брандеров, затопленных в проливе Кирк Саунд. Лодка приблизилась к «Ройял Оуку», ветерану боев Первой Мировой, и выпустила торпеду в носовую часть линкора – но напрасно. Лодка осталась необнаруженной и смогла выполнить вторую атаку, выпустив ещё 3 торпеды. Через несколько минут «Ройял Оук» перевернулся и затонул на мелководье, унеся с собой 883 человека.
Когда U-47 вернулась в Вильгельмсхафен, Прина и его экипаж встречал на пирсе сам Дениц вместе со своим штабом. После этого подводники полетели в Берлин, где Адольф Гитлер вручил Прину Рыцарский Крест. Прина восхваляли так безмерно, что он даже огрызнулся: «Я командир подводной лодки, а не кинозвезда». Его окрестили «Быком Скапа Флоу», и команда нарисовала на рубке U-47 огромного белого быка, из ноздрей которого валили пар.
А для Люта служба на U-38 была только началом. До 1939 года его продвижение по служебной лестнице не отличалось от карьеры обычного младшего офицера. Он стал помощником командира лодки, что было неплохо, но своего корабля пока ещё не получил. И если бы он допустил на U-38 хоть одну оплошность, такая перспектива ему не улыбнулась бы никогда. А ведь рыцарь не может совершать подвиги на чужом коне. Ему предоставят возможность сражаться и погибнуть, но не завоевать славу. Смерть вполне может настичь его раньше, чем он сделает последний шаг к самостоятельному командованию. Но в декабре 1939 года Лют делает этот шаг. Ему дают его шанс, его, если так можно выразиться, коня. По странной иронии судьбы – или по капризу какого-то штабиста – Лют получает вторую U-9, лодку с Железным Крестом на рубке.
Назначение Люта командиром U-9 было значительным событием, но не следует преувеличивать его значение. Это был тот ещё подарочек. Железный Крест на рубке совсем не означал, что она была лучше защищена или лучше оснащена, чем другие лодки. Вообще её ждал довольно бесславный конец. Между двумя U-9 не было ничего общего. Лодка Веддингена, построенная в 1910 году, была одной из первых подводных лодок германского флота. Лодка Люта была построена в 1935 году с учётом 25 лет исследований, развития техники и богатого военного опыта. Лодка Веддингена была крупнее и быстроходнее лодки Люта, однако была тесной, имела недостаточную мореходность и страдала от частых поломок механизмов. Новая U-9 отличалась от неё закруглённым корпусом и скошенным форштевнем. Она напоминала не подводный пароход, а корвет с зализанными обводами и была во всех отношениях современным кораблём. [18]