Шанна

Шанна была ошеломлена. Не хватало, чтобы Рюарк стал ее советником во всех вопросах, включая возможных претендентов на ее руку, — ведь не оставаться же ей всю жизнь безутешной вдовой! Из ее груди вырвался вздох.
— У вас такой вид, словно вы огорчены моими словами, дочка. Почему вы так ненавидите этого человека?
— Папа! — Шанна положила на его руку свою и печально улыбнулась. — Я хочу сама быть хозяйкой своей судьбы.
Траерн открыл было рот, чтобы настоять на своем, но Шанна наклонилась к нему и нежно приложила палец к его губам. Она улыбнулась ему, и старый, готовый уже было рассердиться, Траерн размяк под ее лучистым взглядом. Шанна же продолжала почти шепотом:
— Папа, я не буду с вами спорить и вообще возвращаться к этой теме.
Она прикоснулась губами к его лбу и, шурша шелком юбки, вышла. Траерн продолжал сидеть, в удивлении шевеля губами и недоумевая, как случилось, что последнее слово осталось не за ним, а за дочерью? И все же он не сердился на нее.
 
Глава 9
На остров опускался вечер. Шанна последний раз критически взглянула на свое отражение в зеркале, слегка хмурясь при мысли о том, что должна выглядеть перед сегодняшними гостями остроумной и очаровательной. Ее не оставляло волнение. Все было не по ней, и даже сознание своей безупречной красоты, которую подчеркивало платье из дорогого атласа цвета слоновой кости с не менее дорогими кружевами, не уменьшало ее недовольства. Она сердито смотрела в зеркало, пока Эргюс заботливо украшала жемчугом ее тщательно уложенные косы. Шанна слегка поправила квадратное декольте, по краям которого мерцали такие же жемчужины. Вырез платья был глубоким и настолько открывал ее полную грудь, что казалось, платье держится на ней каким-то чудом.
— Вы восхитительны, — улыбнулась Эргюс.
Шанна была наделена той редкой красотой, которая не теряла своего очарования в любое время. Даже рано утром, когда волосы ее были в беспорядке, а глаза еще сонные, лицо ее дышало чувственностью, способной наполнить гордостью сердце любого супруга, а то и разжечь страстное желание.
Шотландка неодобрительно ворчала:
— Мистер Рюарк и так не может оторвать от вас глаз, а сейчас и совсем потеряет голову. Но, как видно, этого вы и добиваетесь, и выбрали это платье, потому что знали, что он будет среди гостей.
— Ах, Эргюс, не ворчи, пожалуйста, — взмолилась Шанна. — В салонах Франции леди обнажаются гораздо больше. И уж, разумеется, я надела это платье вовсе не ради господина Рюарка!
— Ну, разумеется! С чего бы? — с иронией заметила Эргюс.
Шанна, уперев руки в бока, в раздражении повернулась к служанке.
— Прекрати, Эргюс. Ты то и дело на что-то намекаешь с того вечера, как я велела тебе привести в коттедж господина Рюарка. Скажи, что ты имеешь в виду?
Эргюс энергично тряхнула головой.
— Да, я скажу. Я знаю вас с пеленок и нянчила вас, когда сама была еще ребенком. Вы превратились в самую прекрасную женщину, о которой только может мечтать мужчина. Я была с вами в беде и в радости. Я встала на вашу сторону, когда ваш отец решил выдать вас замуж не за человека, а за его имя. Но я не могу вас понять, когда вы, как маленькая распутница, тайно встречаетесь с мистером Рюарком. Вы получили изысканное воспитание и образование. Мы все, в том числе и этот упрямец, ваш отец, желаем вам всего самого лучшего. Неужели вы не понимаете, что вам надо выйти замуж и обзавестись детьми? О, я понимаю, что такое любовь. В молодости у меня был Джейми, и мы хотели пожениться, но он мечтал о море и ушел служить на один из кораблей Королевского флота. Родители мои умерли, и мне пришлось искать работу, чтобы прокормиться. С тех пор я никогда больше не видела моего Джейми, хотя прошло уже много лет. Я могу понять, почему вы увлечены этим красавцем, мистером Рюарком, превосходящим всех тех, кто осмеливался ухаживать за вами. Но то, что вы делаете, — плохо. И вы это понимаете. Оставьте его, пока обо всем не узнал отец, и выходите поскорее замуж за какого-нибудь глупого лорда.
Шанна принялась ходить взад и вперед по комнате. Она не могла больше откровенничать с этой женщиной. Если бы отец обо всем узнал, он обвинил бы Эргюс в соучастии и прогнал бы из дома. Но слова ее произвели на Шанну впечатление.
— Я не хочу больше говорить о господине Рюарке, — бросила она через плечо.
Служанка заговорила снова, твердо решив вложить в эту хорошенькую головку хоть немного здравого смысла.
— Что, если вы забеременеете? Подумайте только, что скажет ваш отец? Он прикажет кастрировать вашего мистера Рюарка, и вы не сможете сказать и слова наперекор ему. Вы, наверное, и не подумали о том, что можете стать матерью его ребенка, а? Или вы надеетесь на то, что эти любовные игры пройдут для вас безнаказанно? Ах, девочка, не обольщайтесь! Это дерзкий и страстный человек. Он сумеет посеять в вас свое семя, и вы, без мужа, раздуетесь, как дыня.
Шанна кусала губы, не находя, что ответить. Это было на нее не похоже. Обычно она за словом в карман не лезла, и разве что реплики отца оставляла без ответа.
— И если этого еще не произошло, — продолжала Эргюс, — то ваша беременность — всего лишь вопрос времени. Прекратите это безумие, пока не поздно! Если вы не можете сделать этого, я сама скажу Рюарку, чтобы он оставил вас в покое. Хотя сомневаюсь, что он согласится. Он настолько очарован вами, что не побоится самой смерти. Прекратите же все это, заклинаю вас. Если обо всем узнает ваш отец, то больше всех пострадает именно мистер Рюарк. — Эргюс прижала ладони к вискам и запрокинула голову, словно взывая к небу. — Какой стыд! Подумать только: вы овдовели совсем недавно. Ваш бедный муж едва успел остыть в могиле, как вы уже спутались с простым рабом! О, какой стыд!
— Довольно! — воскликнула Шанна, резко взмахнув рукой: уймется ли эта женщина? — Я больше не буду с ним встречаться.
Эргюс пристально посмотрела на свою хозяйку.
— Вы действительно так думаете?
Шанна энергично кивнула:
— Да, именно так. Я больше не лягу с ним в постель. С этим покончено.
Удовлетворенная, Эргюс выпрямилась.
— Так будет лучше для вас обоих. Вы найдете себе мужчину, за которого вас выдаст отец, у вас будут от него дети, и вы забудете мистера Рюарка.
Шанна долго смотрела вслед скрывшейся за дверью женщине, спрашивая себя, действительно ли все кончено с этим огнедышащим Рюарком, столь уверенным в своих способностях. Он знает секреты ее тела лучше ее самой. «Скольких невинных девушек уложил он в свою постель, прежде чем стать таким сведущим в искусстве любви? Вульгарный грубиян! Не думает ли он, что я буду есть сахар с его ладони? Неужели он думает, что ему стоит лишь свистнуть, чтобы я примчалась к нему?»
Шанна кипела от возмущения. Она не какое-то бессловесное животное, чтобы откликаться на зов любого мужчины.
«Уж не думает ли он, что я всегда у него под рукой? — рассуждала она про себя. — Что я буду просить его милости, как какая-нибудь шлюха в лондонском притоне? — Она внезапно подумала о Милли, которая несла всякий вздор, лишь бы он уделил ей хоть каплю своего внимания. Скольким еще девушкам на острове он вскружил голову? — О, мой бронзовый дракон, если вы воображаете, что меня можно вести на поводке, как собачонку, то вы скоро почувствуете мои клыки на собственной шкуре. — Глаза ее сузились. — Идите сюда, мой дракон Рюарк, и я заставлю вас почувствовать, как в руку, потянувшуюся за розой, вонзаются колючки. Я заставлю вас ползать у моих ног еще до того, как кончится этот вечер, молить о самой малой моей милости».
Исполненная решимости достичь поставленной перед собой цели, Шанна поправила декольте своего платья и капнула несколько капель духов в глубокую ложбинку между грудями.
«Может быть, я позволю ему прикоснуться ко мне, — практично подумала она, и при мысли об этом ее пронзило горячее, обжигающее желание. — Да, я выйду одна на веранду, и он, этот грубый негодяй, под каким-нибудь предлогом присоединится ко мне. — Она смаковала воображаемую сцену, и коварная улыбка растянула ее губы. — Я притворюсь благосклонной на время, а потом сделаю вид, что он мне надоел, и оттолкну его. Тогда-то он и взмолится о снисхождении».