В горах Памира

В нескольких десятках километров на восток серое однообразие безжизненных склонов вдруг упирается, как в барьер, в ледяную стену Сарыкольского хребта. Несмотря на расстояние, отделяющее нас от этого хребта, его ледяные массы, блестящие в лучах солнца, кажутся совсем близкими. Но еще выше этой ледяной гряды, воздвигнутой природой на восточном рубеже Памирского нагорья, поднимается трехглавый массив вершины Музтаг-ата. Она стоит восточнее Сарыкольского хребта в одном из отрогов Кашгарских гор. На высоту 7433 м поднимается ледяной венец этой вершины.
О.Заленский ведет наблюдения в Высотном лагере
По утрам голубой лед западных склонов вершины покрыт легкой и нежной тенью. Его окаймляет сверкающая в солнечных лучах линия контура вершины, освещенная с востока. Местные жители дали этой вершине красивое и, я бы сказал, поэтическое название – Музтаг-ата, что означает «Отец ледяных гор».
Наш излюбленный панорамный пункт – площадка на гребне на 10 метров выше Высотного лагеря. Отсюда прямо на юг открывается вид на более близкий к нам Музкольский хребет. Основная масса его снежных вершин теснится гораздо западнее нас. Перед нами поднимаются последние массивы, еще лежат вечные снега, а дальше на восток хребет расползается своими почти бесснежными ответвлениями, как щупальцами. Гребень, на котором мы находимся, представляет собою северный отрог Музкольского хребта. Отходя от него в северо-восточном направлении, гребень затем изгибается дугой на запад и тянется почти параллельно основному хребту. На этой части отрога и находится наш лагерь. Западнее лагеря находится высшая точка отрога – пик Погребецкого (около 6100 м). Западнее его отрог, вскоре заканчивается.
Схема Музкольского хребта
Между ним и хребтом расположена котловина, высоко поднятая над уровнем моря. В этой котловине расположен большой снежный амфитеатр, примыкающий к основному хребту. Котловина лежит прямо на юг от нас. Контур гребня над ней очень изрезан. Его ломаную линию венчают пять вершин, поднимающихся над снежно-ледяной стеной. На этой стене лишь кое-где видны обнаженные от снега темные скалы. Отсюда, во всяком случае, эта стена кажется совершенно неприступной. Пять пиков на гребне как будто бы созданы для траверса [22]. Прохождение этого маршрута сделало бы честь любому мастеру альпинизма. Средняя высота вершин достигает 6000 м. Началом траверса может служить понижающееся ребро, отходящее от крайней правой, т е. западной вершины этого гребня. Первая вершина имеет два пика, в то время как вторая – единый массив. Скальная корона третьей вершины по очертаниям отдаленно напоминает гребень кавказской вершины Уллу-тау-чана. Зато четвертая вершина представляет безукоризненно правильную снежную пирамиду. Мягкими волнистыми очертаниями последней ледяной вершины заканчивается эта пятерка.
В центре снежного амфитеатра – цирка (из него берет начало река Чон-су, приток Музкола, текущего на север) поднимается высокий, до 800 м, останец. Сама природа как бы предназначила его для наблюдательного пункта за группой, совершающей траверс.
Уже несколько раз мы собирались на панорамном пункте, и каждый раз наше внимание привлекала одна безыменная вершина. Снежный массив ее выделяется как раз в том месте, где наш отрог отходит от основного хребта. Она господствует над окружающими вершинами, высота, вероятно, больше 6000 м. От нас до нее не более пяти километров по прямой, но наиболее подходящий путь к ней от высотного лагеря идет по гребню нашего отрога [23], и, следовательно, дорога к ней значительно длиннее. Если кто-либо другой поднимется на наш панорамный пункт, он легко узнает эту вершину по хорошему ориентиру: слева, сзади нее, в гребне Музкольского хребта, видна другая вершина характерной формы – на нее рука природы положила, как на пьедестал, огромную скальную плиту, наклоненную под углом 45° к горизонту. Наше ежедневное изучение безыменной вершины сегодня, наконец, нашло логическое завершение: решено завтра совершить на нее восхождение. Это решение не идет в разрез с работой Хачатуряна. Наоборот, восхождение входит в комплекс изучаемых им методов активной акклиматизации, и поведение нашего организма после восхождения должно также стать предметом его наблюдений.
9 августа
Самый лучший вариант подхода к вершине для нас – гребень отрога. «Наверняка знаешь, что на голову ничего не свалится», – так определяет Валентин достоинство пути по гребню. Но главное не в этом. Отсюда альпинисту предоставляется возможность прекрасной ориентировки.
Гребень сильно разрушен. Продукты разрушения одели южный склон отрога на большей части его долины сплошной осыпью от самого верха до основания. На северном склоне безусловно также имеется осыпь, но она почти вся скрыта под снегом. Когда-то, в геологически далекие времена, на всем своем протяжении гребень был увенчан первозданными скалами. Природа тысячелетиями подтачивала и разрушала их. И теперь во многих участках гребень так же, как и склоны, представляет собой осыпь. Разрушение основной породы, скрытой под толстым слоем обломков, теперь идет, по-видимому, намного медленнее. Лишь в отдельных местах, над хаосом каменных глыб, поднимаются причудливые скалы, контуры которых напоминают какие-то древние руины. Но пройдут еще года, и эти «ветераны» также рассыпятся на отдельные глыбы.
Один из наиболее сохранившихся скальных участков гребня, находящийся всего в 30 минутах ходьбы от Высотного лагеря, граничит с пятнадцатиметровым «провалом» в гребне. Спуститься в провал по скалистой стене не так-то легко, но все же, страхуя друг друга при помощи веревки и пользуясь немногочисленными выступами на поверхности скал, мы по одному спустились. Первым оказался внизу Блещунов, следом за ним Гарницкий и Рыскин; последним шел Губский. Когда я спускался по стене, Блещунов уже взбирался по противоположному склону «провала» на гребень. Он выбрал путь по извилистому и безопасному скальному кулуару.
После «провала» гребень резко идет на понижение. Скальные участки все время чередуются с осыпями. В самом низком месте гребня мы преодолели скальный барьер, по ребру которого, как по острию ножа, нам пришлось пройти около десятка метров. Высота барьера небольшая, всего 2-2,5 м, и в основании его по обеим сторонам мелкая осыпь. Прекрасное место для экзамена на чувство равновесия. Владимир Гарницкий чуть было не провалился на этом «экзамене». Посреди барьера его продвижение вдруг приостановилось, и, вместо плавных движений, его руки начали конвульсивно подергиваться. Словно какая-то неведомая сила пыталась стащить его с барьера. Судорожно махая в воздухе руками, он едва восстановил равновесие.
Последний подъем по гребню шел по мелкой осыпи, почти без скальных участков – это наиболее легкая часть пути. Слева резкой гранью лежит граница снега северного склона. Мы поднимаемся все выше и выше. Наконец, выходим на небольшою площадку. Отсюда открывается хороший вид. Дальше на восток отходит понижающаяся ветвь нашего отрога. Гребень отсюда теперь тоже резко понижается в южном направлении, как раз к основанию безыменной вершины – цели нашего похода.
Итак, нам предстоит спуск и, всегда обидная, потеря высоты. Итти придется главным образом опять-таки по осыпи, которая выделяется красно-бурым цветом слагающих ее обломков. Внизу, у подножья вершины, гребень отрога имеет снежную перемычку – перевал из амфитеатра верховий реки Чон-су на восток, в сторону долины реки Ак-байтал. Отсюда отчетливо видны на перевальной 'очке тропы, протоптанные единственными обитателями здешних гор – кийками. От перевальной точки начинается снежный склон безыменной вершины. Слева, на восток от вершины, внизу, ее основание огибает большой снежный цирк, верховья которого примыкают к вершине с наклонной скальной плитой.