Звездочет

— Это великолепно! — воскликнула она. — Как его имя? — Она посмотрела сначала на своих компаньонов, а потом перевела взор на юного волшебника.
— Могу я представить вам мастера Нило, синьорина Сальва? — официальным тоном заговорил Роберто в то время, как мальчик серьезно поклонился. — Он живет со своей тетушкой в цейхгаузе, и она за небольшую плату согласилась отпустить его к вам на службу. Услышав о его невероятных способностях, мы подумали, что он может оказаться вам полезным.
— В этом можете не сомневаться. — Бьянка задумалась о том, насколько Роберто с Франческо осведомлены о ее расследованиях, как вдруг слова Роберто всколыхнули что-то в ее памяти. Ну конечно! Шесть лет назад она временами ездила из Падуи в Венецию, где лечила бедных проституток, которых поселили в квартирах для кораблестроителей цейхгауза. Цель подобного поселения была ясна: если строителям нужна была женщина, то, не отрываясь от работы, они могли удовлетворить свое сексуальное желание, а Венеция — похвастаться тем, что каждый день производит чуть ли не целый военный корабль.
«Изумительная система, — мелькнуло у нее в голове. — Очень удобная для мужчин». Она вспомнила, как была неприятно поражена, когда увидела, в каких условиях живут проститутки и их семьи, когда услышала их рассказы о том, что им приходится обслуживать по десять — пятнадцать клиентов за день. Б& сомнения, тетушка Нило была одной из этих бедняжек. Посмотрев на мальчика, Бьянка спросила себя, чем была для него его сверхъестественная память — даром Божьим или проклятием, если учесть, в каких условиях он рос?
Прежде чем она смогла еще больше углубиться в подобные размышления, часы пробили три раза.
— Спасибо вам обоим за то, что нашли мне такое сокровище! — Она по очереди улыбнулась Роберто, Франческо и Нило, который, похоже, был весьма доволен таким поворотом дел. — У меня и в самом деле есть для него срочная работенка. И если вы, синьоры, извините нас…
Поздравив друг друга с удачно провернутым дельцем, Франческо и Роберто направились в библиотеку графа. Он постоянно бывал здесь, считая ее своим кабинетом и укрытием.
Роберто и Франческо увидели хозяина дома с всклокоченной головой, сидевшего за своим массивным столом из ореха, инкрустированного слоновой костью.
— Господи, а это еще что такое? — воскликнул Франческо, заметив причудливо изогнутые растения, появившиеся у окна.
— Последнее приобретение Криспина. Удивительная находка, редчайший вид цветущего растения, привезенного из Монголии. — По мрачному тону Йена дядюшки догадались, что настроение племянника с утра не улучшилось.
Оторвав взор от монгольских раритетов, граф перевел его на сияющих дядьев.
— Утром я вдоль и поперек обыскал этот чертов дворец, пытаясь найти вас, — заявил он. — Где вы были?
— Мы выполняли поручение твоей очаровательной невесты.
Фоскари фыркнул:
— Очаровательной, тоже мне! Она так же очаровательна, как одна из прислужниц сатаны.
— Твое отношение к женщинам вообще невыносимо, — добавил Франческо, приходя на помощь Роберто.
При этих его словах граф разразился невнятными проклятиями.
— Вот погодите, — пригрозил он. — Вы еще оба увидите, как я был прав. Посмотрите только, чем она пыталась прикончить меня! — Йен подвинул на столе странный инструмент, что отобрал у Бьянки ночью.
— Этого не может быть, — заявил Роберто, качая головой. — Ты ошибаешься. Она никогда не стала бы использовать это как оружие. Эта вещь наверняка получена в награду. Да, конечно. Это подарок короля Генриха III ее отцу, единственный из инструментов, оставшийся синьорине Сальве от ее батюшки. Я правильно говорю, Фернандо?
— Да-да, все остальное было продано на аукционе ее братом, — подхватил Фернандо. — Ей вообще не везет с братцем. И если ты подозреваешь в убийстве кого-то по фамилии Сальва, то лучше всего начни прямо с него.
Йен оторопело уставился на дядюшек. Роберто заговорил очень медленно, надеясь, что его слова проникнут сквозь броню непонимания Йена:
— Нам посчастливилось дать на аукционе самую высокую цену за инструменты ее отца. Это было вскоре после его смерти. А эти ножницы вообще вещь весьма примечательная. Ее отец специально указал в завещании, чтобы ножницы не продавались с остальными инструментами, хотя за них можно было получить больше, чем за все остальные инструменты, вместе взятые.
Становилось ясно, что его невеста ни в чем не виновата, что ко всему прочему подтвердилось словами его дядюшек.
— Кстати, давай-ка потолкуем о вечере, посвященном вашей помолвке, — вновь вступил в разговор Франческо. — Было бы справедливо, если бы Бьянка надела знаменитый топаз Фоскари, хотя… он стоит многие тысячи золотых дукатов и невесте вообще-то не положено появляться в столь дорогих украшениях. Роберто уже присмотрел ткань для платья, и бриллианты смотрелись бы с этой тканью лучше всего, если бы только…
— Делайте что хотите, тратьте бешеные деньги, приглашайте всех, кого считаете нужным, — мне все равно! Сомневаюсь только, что я вообще пожалую на это сборище. — Граф надеялся, что его резкий тон напомнит дядюшкам о том, что за их спинами дверь, которой им стоило поскорее воспользоваться. Через мгновение дверь хлопнула.
Глядя за окно, где царствовал серый день, Йен первым делом подумал о том, что Бьянка все-таки говорила ему не всю правду. Во-первых, что она делала на месте преступления и почему отказывалась говорить ему об этом? Куда она ходила вчера вечером? Кем был проникший в его дом человек?
Йен пытался точнее припомнить события прошлой ночи, однако, как он ни старался, его мысли все равно упрямо возвращались к тому, что произошло потом. Обнаженное тело Бьянки, освещенное огнем камина… Он словно воочию видел ее, ощущал ее аромат, слышал, как она своим нежным голоском спрашивает его, будет ли он заниматься с ней любовью… «Да, — хотелось ему ответить. — Да! Да! Да!»
Голова у него шла кругом, плоть, стянутая одеждой, начала восставать и рваться наружу. Йен стал подумывать о том, стоит ли пойти поискать Бьянку.
— Безумец! — проговорил он вслух, направляясь к двери. Что с ним такое случилось? Что она с ним сделала? Франческо назвал ее очаровательной… Такой она и была на самом деле — как какая-нибудь древняя богиня, очаровывающая мужчин и доводящая их до смерти. Впрочем, напомнил себе Фоскари, ему нужна вовсе не Сальва, а просто любая женщина. И чем скорее, тем лучше. Сейчас же! Приняв решение, Йен вышел из библиотеки и велел слуге готовить его гондолу.