Волхв-самозванец
При мысли об этом меня передернуло, нож слишком сильно вошел в картофелину, разрезав ее и заодно поранив мои пальцы. Морщась от боли (не потому, что терпеть невмочь, а просто так положено) и зажимая порез, я тем не менее первым делом извлек из кармана резиновые изделия, приобретенные ранее, и забросил их на второй этаж. Потом уберу в стенку.
И лишь после этого занялся обработкой раны, которая оказалась не очень глубокой.
Закончив чистить картошку, стараясь при этом не думать на опасные для нервов темы, я помыл ее, порезал и поставил жариться. Простота данного процесса явственно напомнила о преимуществах прогресса. Открыл кран — вода бежит, нужен огонь — пожалуйста, открыл вентиль, поднес горящую спичку к конфорке, и готово. Правда, существующая экономическая ситуация ведет к сокращению доступных благ цивилизации: вода по часам, веерное отключение электроэнергии и прочие неприятные моменты. Если так пойдет и дальше, то мы окажемся на уровне существования холопов царя Далдона.
Картошка подрумянилась, лучок стал золотистым, и жизнь сразу улучшилась.
Вкуснотища!
Или по-царски: «Лепота!»
Умяв пол сковородки, я начал насыщаться и снизил темп поглощения пищи. Умиротворенный организм охватила нега, и мысли плавно перешли из зоны решения проблем в зону активного отдыха.
Однако для этого самого отдыха нужно подняться на второй этаж, поскольку там находятся все основные достижения бытовой техники двадцатого века, владельцем которых я являюсь. За исключением холодильника и газовой плиты. Телевизор, магнитофон, сто шестьдесят шестой «пень» и разная мелочь: тостер, миксер и т. д. А перенес я все это повыше по одной простой причине — при перемещении из реальности в реальность за мной следует определенная часть окружения. Сам подвал, существующий во всех мирах в одинаковом виде, если судить по моим скромным наблюдениям, и основная часть первого этажа, меняющаяся согласно обстановке. Именно та часть, которая была возведена при первостройке. Это уже позже дом оброс хозпостройками и обзавелся вторым этажом.
Все, что находится в перемещаемом пространстве, автоматически следует за мной, но в виде, соответствующем новому окружению. А если такового не окажется…
Однажды, во время одного из первых путешествий, я забыл на столе в кухне часы. Они исчезли с концами. А вот газовая плита и холодильник исчезают только в Царстве Далдона, а в настоящем времени появляются вновь.
Поскольку понять природу этих превращений я не смог, то и решил не рисковать собственным добром. Этак разориться можно.
Тяжело, конечно, с полным желудком по ступенькам лазать, но искусство требует жертв, как сказал один философ или нефилософ. А другой, если мне не изменяет память — Ленин, уточнил: «Главным из всех искусств является кино». Не мне спорить со столь авторитетными людьми.
Завалившись на диван, я включил телевизор и нашел более-менее интересный канал.
Шел неплохой мордобойный фильм с обильной стреляниной, разбавленной рукопашкой и сексом. Занимательно и динамично, особенно рекламные вставки с вездесущими «тампаксами» и «орбитами». Многократные повторения этих роликов, причем в самые напряженные моменты боя, отбили охоту и интерес, и я погрузился в дрему. Бросая редкие взгляды на экран и слушая вполуха.
Мне понравилась основная идея фильма: у кого ствол — тот и прав. Главное — выстрелить первым.
Почему бы и нет?
После долгого лазанья по коробкам, которыми забиты антресоли, я извлек на свет увесистый сверток промасленной бумаги и кожаный ремень с кобурой.
Бумага полетела в сторону, и на мою ладонь легла холодная рукоять пистолета. От одного ощущения тяжести вороненой стали в руке сердце переполняется каким-то необычным чувством. Словно ты прикоснулся к Силе с большой буквы, вращающей Вселенную.
Потешив свое мужское самолюбие, я сунул оружие в кобуру, рядом пристроил две запасные обоймы и положил все это на стол, чтобы не забыть взять с собой. Чем черт не шутит, может, удастся протащить его в иное измерение? А нет — так не большая потеря. Все равно он незарегистрированный и достался за здорово живешь.
Оставшееся до отправления время я провел, пассивно отдыхая. Сперва поспал, затем откушал и еще подремал. Минута за минутой — сутки прошли. Можно отправляться.
Закрыв все двери и ставни на окнах (соседи привыкли — они считают меня писателем, а что за творец без заморочек?), я нацепил ремень с «ТТ» и сунул запасные обоймы в карман. Взяв плеер, из-за которого, собственно, и вся суета, я осмотрелся:
— Ну, пора.
Спустился в подвал, задвинул засов, подошел к двери с табличкой «ЦАРСТВО ДАЛДОНА. РУСЬ СКАЗОЧНАЯ» и открыл.
Перенос происходит мгновенно, но я все же подождал минуту и лишь затем вышел наружу.
На поясе болтается огромных размеров меч, волочащийся по полу. С ярко-розовым рубином в рукояти. Подобные же рубины, в числе двух — равном числу запасных обойм, нащупал в кармане.
Сама рукоять меча обтянута мягкой кожей, клинок, наточенный до зеркального блеска, у самого перекрестья покрыт замысловатой вязью, в центре которой просматривается герб с двумя буквами «Т» в центре. Не совсем то, что хотелось, но посмотрим…
Оправдав ожидания, «Электроника-315» стала гуслями.
Сейчас проверим их функциональность.
— Тру-ля-ля и тра-ля-ля, вы сыграйте для меня.
Инструмент тотчас дернулся и принялся дребезжать уже знакомый мотивчик. Незатейливая мелодия плавно и монотонно заполнила пространство подвала.
— Зар-работала! — обрадовался я, понимая, что воля царя-батюшки выполнена. И нет смысла откладывать явление победоносного волхва пред светлые государевы очи.
Глава 3
КОТ-БАЮН, СКАЗОЧНЫЙ ПРАВДОЛЮБ
Цари, как богатыри: если при встрече с ними ты не лишишься головы — значит, тебя наградили.
Хоромы царские встретили меня распахнутыми воротами и суетой сенных девок да дворовых мужиков. Они носят туда-сюда огромные бочки и блюда со снедью и выпивкой.
Наверное, намечается небольшой раут, мелькнула у меня мысль.
И правда, в царской светлице выставили столы и в шахматном порядке расставляют на них изысканные яства.
Чего здесь только нет… Пожалуй, только отменной «совковой» колбасы серо-зеленого оттенка и недостает. А так…
Огромные, инкрустированные серебром, златом и каменьями блюда с цельнозапеченными остроносыми осетрами и тупорылыми поросятами. Скромные, литра на два-три, плошки с черной и красной икрой, печенью трески и соловьев.
При взгляде на подобное изобилие у меня сработало два рефлекса: рот наполнился слюной и губы сами собой прошептали: «Икра заморская, баклажанная».
Но экзотического блюда со стола Ивана Васильевича на Далдоновом столе не оказалось. Зато проворные поварята притащили целую гору солений. Огурчики, капусточка и арбузики. Причем таких размеров, каких я не видел даже на ВДНХ.
Потолкавшись под ногами суетящейся челяди, я, дабы не захлебнуться слюной, направился на поиски царя.
Где бы достать пригласительный билет?
Переходя из одного помещения в другое, я поражаюсь отсутствию стражников. Куда они могли подеваться? Столько разного люда шастает по хоромам, еще уволокут чего… Разумеется, я имею в виду не собственную персону. Меня интересует во всем этом заведении одна-единственная драгоценность, но ее украсть непросто. Я бы сказал — невозможно. Но невозможного ничего нет. И я тешу себя надеждой осуществить когда-нибудь похищение века.
Выйдя во внутренний дворик, я обнаружил потерявшуюся охрану. Она расположилась кольцом вокруг разливающего медовуху мужичка. Двое стражников следят за тем, чтобы он не сунул свое рыло в царское пойло. Еще четверо — за тем, чтобы этого же не сделали два первых стража, а десяток остальных ожидает на всякий случай. Вдруг подфартит глотнуть задаром.
Оставив мучеников продолжать свою тяжелую психологическую борьбу с зеленым змием, я вернулся в дом. Схватил за ухо одного из пробегавших мимо прислужников и задал вопрос: