Двойники идут на дело

– Я не могла поверить, когда узнала про тебя, – честно призналась Анька. – И где же ты раньше-то была?
Я пожала плечами. Где я была? Жила себе и жила. Между прочим, гораздо спокойнее, чем сейчас, хотя и ездила только на старой «копейке», а не на ярко-красной «Тойоте». По крайней мере меня никто не хватал среди бела дня, не запихивал в машины и не возил по всяким «новорусским» усадьбам. Не предлагал джипов, квартир, крупных сумм в валюте за задания, которые могут привести к неведомо каким результатам. Для меня неведомо. И сыну никто раньше не угрожал.
– Как ты сюда попала? – спросила я у гостьи.
Анька расхохоталась и заметила, что замок у меня, как, впрочем, и дверь – полное дерьмо. Надо срочно менять. Открыть может даже непрофессионал. Анька же прихватила с собой мини-набор взломщика и справилась прекрасно. Гостья рекомендовала мне прямо сегодня звонить в фирму, занимающуюся установкой пуленепробиваемых дверей. Я заметила в ответ, что до сих пор как-то обходилась тем, что есть. Тем более слышимость в нашей «хрущобе» прекрасная, кто-то из соседей постоянно дома, вполне могли бы услышать взломщика и вызвать милицию. А если серьезно разобраться – брать-то у меня особо нечего, до понедельника даже телевизор был только черно-белый. Холодильник старый. Ну пришли бы непрошеные гости, взглянули на то, что тут у меня стоит. Стали бы пачкаться? Ведь, как я понимаю, теперь в основном ходят по наводке, заранее знают, к кому идут и за какой добычей. Более того, у меня пятый этаж без лифта. Добро-то ведь вниз тащить надо…
– Меня никто из твоих соседей не услышал, – констатировала факт Анька.
– Но все равно зачем было вламываться? – не понимала я.
– Так я звонила вначале, – пожала плечами гостья. – Тебя же не было. Не сидеть же на ступенечках? А наборчик у меня всегда с собой. Кто что в дамской сумочке носит. Смотря какая дамочка, – Анька хитро мне подмигнула, – и какая сумочка. А потом я уже провела рекогносцировку, пока тебя ждала. В общем, так. Диван придется переставить…..
Я незамедлительно велела Аньке сбавить обороты. Еще не хватало, чтобы она у меня тут перестановки устраивала! У меня все поставлено так, как мне удобно. Места-то не так много. После смерти бабули я долго двигала мебель (при помощи Артура, естественно), надеясь хоть зрительно создать впечатление пространства. Середина большой комнаты у меня оставалась пустой.
– Как ты думаешь, зачем я к тебе приехала? – спросила Анька, быстро меняя тему.
Я пожала плечами.
– А тебе захотелось со мной познакомиться, когда ты узнала о моем существовании?
Я опять пожала плечами.
– Ну ты даешь! Неужели не захотелось?! – воскликнула Анька, помолчала, подумала и добавила: – А вообще-то тебе и незачем.
Я поинтересовалась, зачем ей понадобилась. Анька тут же принялась расписывать мне свои грандиозные планы. Моя двойняшка планировала с моей помощью активно разгонять скуку и однообразие будней. Энергия в ней била через край. А уж воображение работало… И идей было…
– Аня, а зачем тебе все это нужно? – устало спросила я после двадцати минут непрерывной Анькиной болтовни. Меня немного клонило в сон, как частенько бывает после пляжа, впереди ждала работа. Возвращаясь домой с карьера, я планировала полежать часика полтора, а потом сидеть, сколько нужно, за своими колокольчиками. А тут незваная гостья…
– Во-первых, развлечемся, – заявила Анька.
Мне было не до развлечений. Как я поняла, мисс Поликарпова ни одного дня в своей бурной жизни не работала и посещением учебных заведений после окончания школы тоже себя не утруждала. Папиных денег хватало на удовлетворение любых желаний и решение всех возникающих проблем. Анька привыкла к тому, что все всегда происходит так, как хочет она, а сама Анна Васильевна получает то, на что нацелилась, причем получает легко. И ее не смущало, что кому-то может не нравиться то, что она делает. Причем не нравиться – это еще мягко сказано. Но ей все это было до лампочки. Если уж Анечке захотелось – вынь да положь.
У меня же, как я уже упоминала, жизнь складывалась совсем по-иному. Тупой коммунист папашка, скандальная воспитательница маман. Денег в достатке никогда не было. Удовлетворение маленьких девчоночьих, а потом и дамских прихотей считалось порочным, желание выделиться из общей массы, проявить индивидуальность – несовместимым с обликом советского человека-коллективиста. Мне все давалось с трудом, после преодоления барьеров и препятствий, зато я всегда ценила достигнутое. И всего добилась сама. Я привыкла принимать решения без чьей-либо подсказки – и никогда не сдаваться без борьбы. Никто больше не заставит меня делать то, что я не хочу. Если только на подобное не вынудят крайние обстоятельства. Но сыну моему Анька не угрожала. Или только пока?
Правда, Анька была человеком веселым и, в принципе, все, что делала, делала для того, чтобы поразвлечься. Просто ей было скучно. Чем ей следовало заниматься, как дочери очень богатого человека? Ходить по массажисткам-визажисткам, презентациям-показам, выйти замуж за другого богатого человека, выступать в роли хозяйки его дома, опять косметические салоны, парикмахерские, сопровождение на банкеты-фуршеты.
Но с такой деятельной натурой, какой природа наделила Аньку, подобная жизнь была невозможна.
– Тогда уж лучше сразу из окна вниз головушкой, – заявила гостья. – Ты понимаешь, мне противно смотреть на сытые рожи этих банкиров и нефтяников, которые постоянно тусуются у бати! Ты бы только видела эти оплывшие морды! Что не мужик – то кошелек, два ушка, между ними – антенна сотового телефона, снизу – пузо. Как сделать еще больше денег, как обдурить конкурента и при этом уберечь свое ценное тело от пули, пожрать, выпить, трахнуть фотомодель. Все. Мне их всех встряхнуть хочется! Чтобы пузо заколыхалось, морда исказилась, антенна покачнулась. И, кстати, многим нравится. Ты представляешь? Потом не знаю, как отвязаться. Ходят за мной как привязанные.
В отличие от Аньки, у меня в жизни было мало веселья. Я к нему просто не привыкла. Слушая Поликарпову, я вдруг ясно осознала, что нас объединяет не только внешнее сходство. Нам обеим не хватает игры. Мне не хватило игр в детстве, Аньке… Пожалуй, она вообще без них не может. Если только придуманные Анькой игры не закончатся плачевно для нас с сыном…
Я поинтересовалась, как наследница Чапая думает развлекаться с моей помощью.
– Ну я ведь начала тебе рассказывать, а ты меня перебила! – воскликнула Анька и опять завелась минут на двадцать.
Я плохо ее слушала – уже через пару минут, задумавшись над тем, в самом ли деле у Аньки есть психические отклонения, как считает Инесса, или все это лишь прихоти умирающей со скуки доченьки богатого папочки. Может быть, Анька хочет постоянно быть в центре внимания? Может, ей не хватает простых человеческих отношений, простых человеческих чувств? Зачем устраивать все эти игры, которые она предлагает? Зачем ей изображать меня, а мне – ее? Но с другой стороны… Я не могла решиться. Осторожности-то мне не занимать.
– Лерка! – Поликарпова грохнула кулаком по столу. – Ты меня слушаешь или нет?
– Я слушаю, – встрял Костик. – Очень интересно.
– Аня, – посмотрела я на гостью, – чего ты добиваешься?
Веселость слетела с ее лица, взгляд стал жестким.
– Что ты имеешь в виду? – спросила она другим тоном.
– Я имею в виду твою конечную цель, – спокойно ответила я.
Анька замолчала, уставилась в окно, потом сходила за сигаретами. Я попросила ее курить на балконе или на лестничной площадке.
– Пошли вместе на балкон, – предложила она.
Костик хотел последовать за нами, но я сказала ему, что нечего дышать дымом. Анька глубоко затягивалась, выпускала дым, облокотившись о металлическую планку, и смотрела вдаль. Она молчала, молчала и я, прислонившись к стене.
– Я знаю, что ты согласилась на предложение Инессы, – наконец заявила она. – Я заплачу больше.
Анька посмотрела мне в глаза.
– Изображать меня ты не будешь. Это я сделаю сама.