Мастер силы

На следующее утро он повёз покорную Катеньку подавать заявление.
Церемония прошла в точном соответствии с его фантазиями. А платье… Когда он увидел невесту в белом и воздушном, то понял, что представить такое у него просто воображения не хватило бы. Не было на Катеньке никаких занавесок, пышных юбок или белых искусственных роз, но смотрелась она изумительно. Впрочем, главным украшением невесты стали её глаза, в каждом из которых горело по десять карат счастья.
— Палыч, — шептала она и тёрлась о жениха ножкой под свадебным столом, — какой ты молодец, что заставил меня выйти замуж!
“Вот видишь, — говорила довольная логика, — ей действительно лучше!”
После свадьбы Емельян Павлович стал смелее применять свой дар. Он не только делал людям лучше, но и сам решал, в чём это “лучшее” заключается.
Портнов научил его, кроме всего прочего, выявлять в толпе “топоров”, “отбойников”, компенсаторов и трансляторов (специалистов по чтению мыслей). Только усилителей Леденцов не мог пеленговать, хотя Иван Иванович и предлагал ему разные способы. Выяснилось, что город буквально кишит паранормальными личностями, как и предупреждал Портнов. Иван Иванович, правда, утверждал, что всякого рода “дарами” обладают практически все люди, но Емельян Павлович мог обнаруживать только достаточно сильных — мастеров и “подмастерьев”.
Зимой Леденцов пристрастился ходить в казино, где концентрация “топоров” и “отбойников” была максимальной. Первые ходили туда срывать банк, вторые — потому что надеялись на удачу хотя бы в игре. В игорных домах было много неплохих компенсаторов, но они в основном представляли обслуживающий персонал. Сам Емельян Павлович не делал ставок, а забавлялся тем, что давал выигрывать мастерам сглаза (они так смешно не верили собственному счастью!) и перебивал везение мастерам силы (эти потешно сердились и бросались отыгрываться). В результате он нёс радость и “отбойникам”, и… казино. “Топоры” у него сочувствия не вызывали и потому проигрывались в дым.
Так прошла зима. Катенька потихоньку привыкла к своему новому состоянию законной супруги уважаемого человека. Емельян Павлович чувствовал себя все увереннее, только иногда стал раздражаться, если его “топор” не сразу прорубал дорогу в светлое будущее. Таких случаев было немного. А случаев, когда прорубаться не удавалось, не было совсем. Леденцов заметно укрепил позиции на рынке, отстроил новое семейное гнёздышко и окончательно стал готов к сражению за Вселенную. Теперь оно представлялось ему коротким и ярким действом.
Однажды мутным февральским утром на дежурный вопрос: “Когда будем бороться за спасение мира? Нашли уже гада?” Портнов неожиданно ответил:
— Почти нашли. С точностью до города.
Услышав название города, Емельян Павлович присвистнул.
— И где мы там будем его искать?
— А я решил воспользоваться вашим методом, — усмехнулся Иван Иванович. — Где больше всего “топоров”?
Так и случилось, что весь март Портнов, Катя, Саня — словом, вся дружная трансцендентная компания под руководством Ивана Ивановича провела в казино мегаполиса. Катеньке Емельян Павлович объявил, что таким образом они отмечают медовый месяц, который осенью пришлось отложить из-за напряжённой работы.
 
2
— Тоска, — заявил Саня и отхлебнул что-то бурое со льдом, — не будет толку в этом заведении. Мсье Портнов, что у нас следующее по списку?
Иван Иванович, расположившийся в тени зонтика, посмотрел на Санин коктейль неодобрительно.
— Александр, логические умозаключения у вас получаются только тогда, когда вы их тягаете из чужих голов. Это, как вы выразились, “заведение” мы только начали разрабатывать.
— Да нечего там ловить, — упрямо заявил Саня.
— Это он потому, что его вчера оттуда турнули, — хихикнула Катенька.
В летнем кафе она была самая красивая и потому самая счастливая.
— Не турнули, — поправил Саня, — я сам вовремя ретировался. Я умею не только рога наставлять, но и ноги делать.
Это была дежурная шпилька в сторону Леденцова. Однако тот был слишком разморён жарой (совсем не мартовской!), выпивкой и всем этим огромным городом, чтобы реагировать. Он не верил в шашни между Катей и Саней и ревновал скорее по инерции.
Зато Катенька надулась.
— А поехали куда-нибудь, — капризно потребовала она. Ей никто не ответил. Сергей Владиленович вскинулся было, но увидел апатию на лице Леденцова и увял. Портнов продолжил беседу с Саней:
— И что это вы вдруг ретировались? Успели сорвать такой большой банк, что вас начали бить в первый же вечер? Или вас опознали жертвы предыдущих афёр?
— У них тут директор больно крут. Он… в общем, как я.
— Читает мысли? — заинтересовался Иван Иванович.
— Не просто читает. Профессионально читает. Его учил кто-то. Хорошо, хоть Алена Петровна заслонила собственным чувственным телом.
Пожилая компенсаторша даже глаз не открыла — так и осталась сидеть, подставив строгое лицо солнцу.
— Алёнушка Петровна! — Саня говорил громко, как с глухой. — С меня все виды эротического массажа! Эй! Слушайте, она живая?
— Обученный транслятор, — пробормотал Иван Иванович. — Обученные трансляторы на дороге не валяются. Емельян Павлович, а вы ничего интересного не заметили?
— Все как обычно, — Леденцов с неохотой оторвался от ледяного пива. — В зале есть пара “отбойников”. Один толковый, по-моему, из персонала. Хотя, может, какой-нибудь постоянный посетитель.
— Обученный?
Емельян Павлович пожал плечами. Он никак не мог обучиться психологическим тонкостям. Для него что “стихийный” отбойник, что “обученный”, что сильный, что слабый — всё это он мог определить только в процессе мозгового столкновения.
— Ну пое-е-ехали куда-нибудь! — продолжала ныть Катенька. — Сколько можно пиво глушить?
— Одну секунду, Екатерина, — Иван Иванович был единственным, кто отреагировал на её конструктивное предложение. — Обученный транслятор — раз. Постоянный “отбойник” — два. Компенсаторы были?
Емельян Павлович повторил неопределённое движение плечевым поясом. Компенсаторов в таких местах всегда было пруд пруди, он чувствовал их по вязкому сопротивлению, которым обволакивалось его стремление выиграть. Правда, особенно усердствовать ему не дозволял Иван Иванович, но он и сам не слишком стремился сорвать куш. В пику (трефу, бубну) азартному Сане. Серьёзные банки он организовывал уже после того, как очередное казино было разведано на предмет “особого” мастера сглаза. Тогда Леденцов устраивал феерическую игру Катеньке — она в азарте не уступала Сане. Причём давал сначала выиграть, потом проиграть, и наконец обеспечивал яркий “Джек-пот”. И странное дело — хотя ставки делала Катенька, поздравляли с большим кушем обычно самого Леденцова. Такое несоответствие причины и следствия объяснил Портнов:
— Профессиональные и почти профессиональные игроки удачу и везунчиков за версту чуют. Они отлично понимают, что фортуна хвостом виляет не перед вами, Катерина, уж извините. Но в следующий раз без подобной помпы, будьте любезны.
Однако и в следующий раз Емельян Павлович не мог удержаться, чтобы не сделать молодой жене подарок. Она так очаровательно и искренне радовалась… В конце концов, это их медовый месяц.
Размышления Леденцова прервал Иван Иванович.
— Завтра будете выигрывать, — приказал он.
— Наконец-то! — обрадовался Саня. — Тут неподалёку есть “Золотая подкова”…
— Юноша! — Портнов поднял бровь, демонстрируя недовольство. — Кто вас учил перебивать старших? Повторяю, будете выигрывать. На рулетке. Четыре-пять раз подряд. Каждый раз повышая ставки.
Это было что-то новенькое. Впервые Иван Иванович предлагал так нагло демаскироваться.
— А теперь давайте сходим куда-нибудь отдохнём, — Катеньке надело ждать, когда пройдёт одна секунда. — Я видела по дороге пару отличных магазинов.
— Кстати, — добавил Портнов, — на сей раз ставить будете лично вы. У Екатерины есть более важная функция. Она будет компенсировать…