Парри Хоттер и изнанка магии

Вой и рев волков и кабанов, которых воображал себе Парри, был теперь слишком далеко, чтобы казаться угрожающим, но тут он услышал другой голос – и застыл на месте.
Новый порыв ветра снова донес до него этот голос. Голос был слабый и временами срывался на визг. Похоже, голос был женский. «Помогите! Помогите!» – кричала женщина.
Порыв человечности был слишком силен – и Парри не устоял. В конце концов, бежать-то ему было особо некуда, он просто спасался бегством. Так почему бы не пойти на голос? Итак, Парри пошел на голос, время от времени испуганно оглядываясь на отдаленный рев или шелест в ветвях над головой.
Поднимая голову, он иногда видел крылатые черные тени, частично заслоняющие луну. Парри приходилось каждый раз напоминать себе, что это полезные летучие мыши-почтальоны, а никакие не вампиры.
Хотя, с другой стороны, что мешает летучим почтальонам быть в то же время вампирами? Ничто не мешает…
Деревья редели, и крики «Помогите! Помогите!» слышались все отчетливее.
В лесу из-за эха зов слышался как будто со всех сторон одновременно, но теперь, когда Парри вышел из чащи на более открытое пространство, определить направление стало легче.
Он побрел вдоль ручья. Посередине было довольно глубоко, но по пологому каменистому берегу идти было сравнительно легко.
Вскоре Парри вплотную приблизился к тому месту, откуда неслись крики. Он решил сам подать голос.
– Эге-гей! – завопил он. – Ты меня слышишь? Я уже иду! Где ты?
Но в ответ слышалось только: «Помогите! Помогите!»
Он пару раз прошелся вдоль небольшого участка берега, пока, наконец, не сообразил, где именно кричат. Парри взобрался на обрыв, хватаясь за ветки и сучья и непрерывно взывая к деве, попавшей в беду. Но дева отвечала одно: «Помогите! Помогите!»
Парри даже не чувствовал многочисленных царапин. То ли прилив адреналина сделал его нечувствительным к боли, то ли он был так исцарапан, что дальше некуда. Но сейчас он думал только о том, что наконец-то увидит человека – живого человека посреди всего этого враждебного мира.
– Помогите! Помогите!
– Иду! – крикнул Парри. – Я тут! Где ты? Он подошел поближе – и увидел на земле силуэт. Это была девушка, лежащая в лепестках гигантского цветка. Луна скрылась за облаком, и стало совсем ничего не видно, но Парри, невзирая на возбуждение, понял, что тут что-то неладно.
Налетел порыв ветра; огромные лепестки сомкнулись.
– Помо… – раздался голос. Ветер утих, лепестки разошлись.
– …гите!
Новый порыв ветра, лепестки опять сжались:
– Помо…
И раскрылись:
– …гите!
И Парри понял, что не так с этим голосом. Голос был какой-то искусственный, больше похожий на звук музыкального инструмента, чем на живой человеческий голос. Зов растительной сирены. Сквозь разрыв в облаках ненадолго проглянула луна, и Парри отчетливо увидел, что кошмарное растение представляет собой грубое подобие человеческого тела. Посреди растения возлежала приманка, а вокруг поджидали зеленые клыкастые челюсти.
Парри посмотрел себе под ноги – и как раз вовремя. Хищные корни уже подобрались к его ботинкам и теперь пытались опутать его ноги. Один корень залез в штанину. Парри вспомнился триллер, который он видел когда-то в детстве. Мысль о том, что эти корни вот-вот сдерут с него штаны и примутся ощупывать его в таких местах, куда он и людям-то лазить не позволит, не то что растениям, напугала его даже сильнее, чем воспоминание о том, что произошло с кабаном.
Парри выдрался из цепких корней и, движимый исключительно инстинктом самосохранения, бросился бежать обратно к ручью.
Корни оставили себе на память его ботинки, но Парри было уже все равно. Он добежал до обрыва и скатился вниз, к воде. Камни у воды были по большей части гладкие, но ноги у него уже были ободраны.
Парри даже представить себе не мог, какие еще ужасы подстерегают его в этом параллельном мире, куда его затащили помимо его воли. Он весь дрожал. Его силы, как телесные, так и душевные, были на исходе. Вот щас он ляжет и помрет прямо тут, у этой речонки! Парри рухнул на колени – но тут в деревьях на другом берегу что-то блеснуло.
Он не был уверен, что ему не померещилось. Поэтому он медленно, с трудом поднялся на ноги и задрал голову, пытаясь вновь уловить то, что он только что видел. Да, точно! Это свет! На другом берегу горел огонек!
Парри внезапно вновь ожил. Он вновь обрел способность видеть и чувствовать. В лицо ему дул прохладный ночной ветерок. А на другом берегу был свет! Цивилизация! Спасение! Но туда еще надо было добраться…
Он побрел обратно вдоль ручья, миновав то место, где спустился на берег, направляясь туда, где был виден свет. Ручей, вдоль которого он шел, скоро влился в более широкую водную артерию. Это была уже вполне приличная река с темной, медленно текущей водой. Бог весть что таилось в этих глубинах.
Но должна же тут быть какая-то переправа! Ее просто не может не быть! Иначе что же это получается: он увидел свет и не сможет до него добраться? Нет, он, конечно, парень невезучий, но не настолько же!
Наконец Парри поравнялся с источником света, но был вынужден еще некоторое время идти вдоль берега, мучительно сознавая, что с каждым шагом все больше удаляется от него. Но не переходить же эту реку вброд!
И наконец Парри повезло: впереди замаячил мост!
До моста было еще изрядно, но он тут был, это главное! Хоттер радостно чапал вдоль илистого берега. Временами земля под ногами превращалась в жидкую грязь, временами ее скрепляли корни ив и других прибрежных деревьев, но, как бы то ни было, мост приближался!
Иногда Парри приходилось входить в реку и брести по колено в воде. Тогда его босых стоп касалось что-то скользкое – то ли пиявки, то ли змеиные хвосты. И, разумеется, он при первой же возможности выскакивал обратно на берег, точно ошпаренный.
И вот наконец Парри вышел к мосту. Мост был каменный, в три пролета. От моста вымощенная булыжником дорожка уходила в лес, туда, откуда только что выбрался Парри. А за мостом дорожка становилась шире и превращалась во вполне приличное асфальтированное шоссе.
Парри вышел на дорожку и затрусил по ней, довольный, что наконец-то выбрался обратно к цивилизации. Но его приключения на этом не закончились!
На дорогу перед ним внезапно выползла какая-то длиннющая, толстенная дура. Парри застыл на месте. Он подумал, что это еще одно из этих жутких растений норовит его сожрать. Но тут рядом с первой дурой на мосту появилась вторая, и Парри увидел, что это рука. Очевидно, новая напасть принадлежала не к растительному, а к животному миру.
Следом за руками из-за парапета моста показался могучий торс, и вскоре на дорогу выбралась огромная тварь, преградив Парри путь на ту сторону.
– Ой, бля! – сказал Парри.
– Хм, – заметила тварь густым басом, – у нас принято говорить «добрый вечер»! Разве ты не знаешь, что ничто не стоит так дешево и не ценится так дорого, как вежливость?
– Из-звините… – промямлил Парри.
– Я так понимаю, что ты намеревался перейти через мост? – осведомился его собеседник.
– Я хотел попасть к дому. Вон к тому, видите? Мне нужно туда.
Жуткое существо оглянулось через плечо и вновь уставилось на Парри.
– Твое платье мне незнакомо, – пробасило оно. – И знаки на твоей одежде мне неведомы… Уж не заблудился ли ты, а, отрок?
– Ну, можно сказать, что да, – ответил Парри.
Существо улыбнулось, явно довольное ответом. И снова взглянуло на Парри.
– И странствуешь ты в одиночку, правильно я понимаю? Должно быть, терпишь тяготы? Нуждаешься в помощи?
– Можно сказать, что да, – повторил Парри.
– Хорошо, очень хорошо! Не так уж часто попадаются мне ныне одинокие путники! Вокруг столько народу, но все они в форме – то чиновники, то волшебники, то ученики… А бедному троллю – хоть с голоду сдохни! Их ведь мне трогать не положено. Но чужаки – о-о, чужаки – это наш хлеб насущный! Точнее, мясо насущное.